Три закона роботехники (сборник рассказов) - Айзек Азимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне не очень-то понравилось его замечание о Мэри Энн. Она не из тех, кто дает представления. Однако сейчас меня занимало совсем другое.
Я обернулся к Мэри Энн.
— Мне нечего предложить тебе, дорогая, кроме заработка учителя колледжа. А теперь, после того, что случилось, у меня не осталось ни единого шанса на…
Она перебила меня:
— Мне все равно, Билл. Я уже потеряла всякую надежду, дурачок ты мой любимый. И чего я только не пробовала!
— Наступала мне на ноги, толкала…
— Я была в отчаянии. Я шла на все.
Я не заметил во всем этом железной логики, но решил не добиваться ее, вовремя вспомнив о театре. Я посмотрел на часы.
— Послушай, Мэри Энн, если мы поторопимся, мы еще сможем успеть ко второму акту.
Она сказала:
— Кому нужен этот второй акт?
Я поцеловал ее, и мы так и не увидели пьесы.
Мы с Мэри Энн поженились и очень счастливы. Я получил повышение, стал профессором. Клиф продолжает работать над проектом управляемого Малыша. Работа его успешно продвигается.
Во всей этой истории меня беспокоит только одно.
Видите ли, на следующий день после того вечера я поговорил с Клифом, рассказал ему о том, что мы с Мэри Энн хотим пожениться, и поблагодарил его за помощь. Он уставился на меня и с минуту внимательно разглядывал, а потом поклялся, что ему и в голову не приходило кричать на нас и тем более что-либо советовать.
Кто-то другой был тогда в комнате и наорал на нас голосом Клифа.
Меня все время беспокоит, а вдруг Мэри Энн догадается? Она милейший человек, я это знаю, но у нее действительно рыжие волосы, и она должна поддерживать свою репутацию (впрочем, я, кажется, уже говорил об этом).
Вы представляете, что она скажет, если узнает, что у меня не хватило мужества сделать ей предложение, пока машина не приказала мне это сделать?
(Перевод Р.Рыбакова)
Я, РОБОТ
Я посмотрел свои заметки, и они мне не понравились. Те три дня, которые я провел на предприятиях фирмы «Ю С. Роботс», я мог бы с таким же успехом просидеть дома, изучая энциклопедию.
Как мне сказали, Сьюзен Кэлвин родилась в 1982 году. Значит, теперь ей семьдесят пять. Это известно каждому. Фирме «Ю.С. Роботс энд Мекэникел Мэн Корпорэйшн» тоже семьдесят пять лет. Именно в тот год, когда родилась доктор Кэлвин, Лоуренс Робертсби основал предприятие, которое со временем стало самым необыкновенным промышленным гигантом в истории человечества. Но и это тоже известно каждому.
В двадцать лет Сьюзен Кэлвин присутствовала на том самом занятии семинара по психоматематике, когда доктор Альфред Лэннинг из «Ю.С. Роботс» продемонстрировал первого подвижного робота, обладавшего голосом. Этот большой, неуклюжий, уродливый робот, от которого разило машинным маслом, был предназначен для использования в проектировавшихся рудниках на Меркурии. Но он умел говорить, и говорить разумно.
На этом семинаре Сьюзен не выступала. Она не приняла участия и в последовавших за ним бурных дискуссиях. Мир не нравился этой малообщительной, бесцветной и неинтересной девушке с каменным выражением и гипертрофированным интеллектом, и она сторонилась людей.
Но слушая и наблюдая, она уже тогда почувствовала, как в ней холодным пламенем загорается увлечение.
В 2005 году она окончила Колумбийский университет в поступила в аспирантуру по кибернетике.
Изобретенные Робертсоном позитронные мозговые связи превзошли все достигнутое в середине XX века в области вычислительных машин и совершили настоящий переворот. Целые мили реле и фотоэлементов уступили место пористому платино-иридиевому шару размером с человеческий мозг.
Сьюзен научилась рассчитывать необходимые параметры, определять возможные значения переменных позитронного «мозга» и разрабатывать такие схемы, чтобы можно было точно предсказать его реакцию на данные раздражители.
В 2008 году она получила степень доктора и поступила на «Ю.С. Роботс» в качестве робопсихолога, став, таким образом, первым выдающимся специалистом в этой новой области науки. Лоуренс Робертсон тогда все еще был президентом компании, Альфред Лэннинг — научным руководителем.
За пятьдесят лет на глазах Сьюзен Кэлвин прогресс человечества изменил свое русло и рванулся вперед.
Теперь она уходила в отставку, — насколько эго вообще было для нее возможно. Во всяком случае, она позволила повесить на двери своего старого кабинета табличку с чужим именем.
Вот, собственно, и все, что было у меня записано. Были еще длинные списки ее печатных работ, принадлежащих ей патентов, точная хронология ее продвижения по службе, — короче, я знал до мельчайших деталей всю ее официальную биографию.
Но мне было нужно другое. Серия очерков для «Интерплэнетери Пресс» требовала большего. Гораздо большего.
Я так ей и сказал.
— Доктор Кэлвин, — сказал я, — для публики вы и «Ю.С. Роботс» — одно и то же Ваша отставка будет концом целой эпохи.
— Вам нужны живые детали?
Она не улыбнулась. По моему, она вообще никогда не улыбается. Но ее острый взгляд не был сердитым. Я почувствовал, как он пронизал меня до самого затылка, и понял, что она видит меня насквозь. Она всех видела насквозь. Тем не менее, я сказал.
— Совершенно верно.
— Живые детали о роботах? Получается противоречие.
— Нет, доктор. О вас.
— Ну, меня тоже называют роботом. Вам, наверное, уже сказали, что во мне нет ничего человеческого.
Мне это действительно говорили, но я решил промолчать.
Она встала со стула. Она была небольшого роста и выглядела хрупкой.
Вместе с ней я подошел к окну.
Конторы и цеха «Ю.С. Роботс» были похожи на целый маленький, правильно распланированный городок. Он раскинулся перед нами, плоский, как аэрофотография.
— Когда я начала здесь работать, — сказала она, — у меня была маленькая комнатка в здании, которое стояло где-то вон там, где сейчас котельная. Это здание снесли, когда вас не было на свете. В комнате сидели еще три человека. На мою долю приходилось полстола. Все наши роботы производились в одном корпусе. Три штуки в неделю. А посмотрите сейчас!
— Пятьдесят лет — долгий срок. — Я не придумал ничего лучше этой избитой фразы.
— Ничуть, если это ваше прошлое, — возразила она. — Я думаю, как это они так быстро пролетели.
Она снова села за стол. Хотя выражение ее лица не изменилось, но ей, по-моему, стало грустно.
— Сколько вам лет? — поинтересовалась она.
— Тридцать два, — ответил я.
— Тогда вы не помните, каким был мир без роботов. Было время, когда перед лицом Вселенной человек был одинок и не имел друзей. Теперь у него есть помощники, существа более сильные, более надежные, более эффективные, чем он, и абсолютно ему преданные. Человечество больше не одиноко. Вам это не приходило в голову?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});