Брат мачехи. Моё лето без морали (СИ) - Хиро Лия

"Куда уж больше" - беззвучно отвечаю я и соскальзываю с пениса моего нового любовника. "Любовника" - надо же, какое интимное определение.

Внимательно наблюдаю, как Стас стягивает наполненную беловатой жидкостью резинку с члена и завязывает изделие на узел.

- Ты чего такая молчаливая стала? Идём в душ.

Он прав. Я, как заговорённая. Навалившаяся после секса слабость и блаженство совсем не располагают к разговорам. К никаким вообще.

- Спать резко захотелось. - Приваливаюсь лбом к его груди, пока переключаю настройки рассеивателя в ванной. Странное такое чувство, будто я таю. Ноги совсем не держат.

- Ну, давай я тебя накупаю... - хрипит он и выжимает из почти пустого тюбика с гелем для душа несколько капель на свою большую, жёсткую ладонь. Втирает скользкое средство мне в бёдра, постепенно подбираясь к промежности. С ума сойти, как же я жду, когда он снова дотронется между моих ног!

Но, Стас разворачивает меня к себе спиной и начинает чувственно и нежно намыливать всё ещё пылающие после порки ягодицы.

- Больно? - его голос осекается на полуслове. Руки перемещаются на талию, а этот эротичный, грубый шёпот уже "вплетается" в пряди моих полувлажных волос.

- Да. С непривычки... - поворачиваюсь к нему и обвиваю жилистую шею Стаса руками.

- Думаешь, сможешь привыкнуть к порке? - плотоядно шепчет мне в губы. Господи, да его дружок снова во всеоружии! Окаменевшая мужская плоть тыкается мне в живот. Так сладко упирается...

- Я... очень... постараюсь... - его взгляд околдовывает. Прошивает насквозь, казалось, несовместимой смесью нежности и власти.

Опускаюсь на колени. Сама этого хочу. Нетерпится снова ощутить себя в роли порабощённой и зависящей только от воли этого мужчины.

Потираю между намыленными ладошками пульсирующий член и, отбросив последние крупицы стыда, задаю пошлый и давно вертящийся на языке вопрос:

- Чего ещё пожелает мой господин?

- Рина! - Стас рывком ставит меня на ноги. Несколько секунд всматривается неверящим взглядом и выдаёт, - что ты со мной творишь, маленькая?

Тиранит мои губы серией напористых, несдержанных поцелуев, но в конце концов, отстраняет.

- На сегодня игры закончились. И с тебя хватит, да и у меня, как на зло,  был всего один презерватив. Если только... - Стас задумывается на секунду и отмахивается от своих, явно скакнувших не туда, мыслей. - А-а... Ерунда! Давай споласкиваться и отдыхать. Завтра у меня дела на весь день, зато вечером оторвёмся. Идёт?

- Стас, о чём вы подумали? Можете поделиться?

- Ладно. - Он выключает воду и тянется за полотенцем. Накидывает его мне на плечи и начинает интенсивно их растирать и промакивает спину. - Хотел сказать, что отсутствие презерватива - не проблема, в принципе.

- Как это?

Он выбирается наружу, обматывает свои бёдра вторым махровым куском ткани и подталкивает меня в сторону спальни. Быстро смахивает с себя лишнюю влагу и подныривает под одеяло.

- Идём ко мне. Расскажу.

Подтыкаюсь к нему под бок. Какая-то нездоровая тяга к этому человеку заставляет меня замереть в ожидании. Я, как жадный до новых знаний ботан, готова слушать и слушать. Познавать, проникаться рассказами Стаса. Хочу узнать о нём как можно больше. А зачем мне это - ума не приложу.

- На самом деле всё проще пареной репы, Рин. Я бесплоден. Без шансов на выздоровление. - Стас горько усмехается, переворачивается на спину и подкладывает руки себе под голову.

- Мне очень жаль. Вы, наверное, очень переживаете по этому поводу?

- Есть такое. Но больше убивалась моя жена. Четырнадцать лет семейной жизни мы только и делали, что пытались зачать. Наш брак превратился в какие-то мелкие, бесполезные попытки достичь этой навязчивой цели. Но, в моём случае реальней было бы слетать на Луну, чем стать родителем. Я стерилен. Стреляю холостыми. - Усмехается Стас и подтаскивает меня ближе. - Поэтому, в гандонах нет необходимости. Здоровье тоже в норме. Жена таскала меня по клиникам весь последний год. Обследовали вдоль, поперёк. И для пущей уверенности - по диагонали.

- Стас, а ваша жена...

- Развёлись полтора месяца назад. - То, как он это сказал натолкнуло меня на мысль, что причиной расставания послужило именно бесплодие Стаса. Но уточнять я, конечно, не осмелилась. - Хватит обо мне. Расскажи лучше, чем завтра днём займётся моя девочка... - Стас стиснул моё бедро и звонко чмокнул в место, где заканчивалась смуглая, затонированная солнцем кожа и начинался бледно-бежевый след, скрываемый при загаре бикини.

- На пляж пойду. Больше пока идей нет.

- Я заеду за тобой в районе шести. Хочу показать кое-что. - В его взгляде проскользнули хулиганские, кричащие о пороке огоньки, и мне нестерпимо захотелось узнать, о чём речь.

- Интересно. И что же?

- Ри-ина! Будь терпеливой, маленькая. И послушной. Я очень надеюсь, что впредь ты не будешь загорать топлес, как делала это раньше. Это ты можешь мне пообещать?

- Конечно! - поторопилась с ответом. Машинально ляпнула, на секунду задумавшись о том, откуда Стас знает об особенностях моего поведения на пляже. Ну конечно, дурында! Следы-то от загара только в районе трусиков!

- Вот и умница. А теперь отдыхать. - Он многозначительно улыбнулся, отчего моё желание узнать, что же задумано на завтра возросло в разы.

СТАС

- Пап, медсестра придёт в половине девятого. Я отдал ей запасной ключ. – Закидываю на спину рюкзак и дёргаю в сторону защёлку на входной двери. – Заеду завтра после обеда. Что тебе привезти?

- Иди уже. Хватит со мной нянчиться! – прокашливается мне вслед. – Если что-то понадобится, я позвоню. И вообще, можешь ты отдохнуть хотя бы один день? Устрой себе выходной, сходи на пляж, расслабься. Море рядом, а ты прыгаешь тут со мной, как с лежачим больным!

Он в своём репертуаре. Последняя стадия рака прилично подкосила отчима за те три месяца, что мы не виделись. Но старик и не думает опускать руки. До сих пор что-то мастерит у себя в гараже. Стругает из огромного дубового ствола. И как только он его домой припёр? Всегда был упрямым и не особо внимательным к своему здоровью. А теперь, со смертью мамы совсем раскис. Нет, нельзя его одного оставлять. Позвоню сестре и будем что-то решать. А пока я здесь, фиг он от меня отвертится. Потерпит как-нибудь.  Лишь бы только опять свои обезболивающие не потерял.

Выхожу за калитку и кидаю взгляд на часы.

Чёрт! У меня остаётся всего шесть минут, чтобы долететь до пляжа Агараки и забрать Рину! Надеюсь успею, не хотелось бы заставлять девочку ждать на первом же свидании…

«Свидании»! А ведь так оно и есть. У нас действительно свидание. Но больше, чем это определение меня настораживает то трепетное волнение, что сейчас вперемешку с адреналином несётся по венам! Малышка слишком хороша, красива до дрожи и на удивление легко приняла мои садистские наклонности. Молоденькая, кроткая в постели и дерзкая в обычной жизни Рина весь день торчит в голове цепкой занозой. Заставляет без конца отвлекаться от дел и мысленно уноситься к тому, что происходило между нами ночью. Доминант во мне воет оголодавшим и затравленным зверем. Вчерашнего ему недостаточно. Он желает оторваться по полной. Испробовать на девочке все свои игрушки. Связать, обездвижить, высечь. Отхлестать ремнём или розгами. Излупить упругую маленькую задницу, всечь по промежности. Так, чтобы Рина орала во всё горло и взмолилась о пощаде. Видимо, это накопившаяся за полтора месяца неудовлетворённость толкает меня так жаждать момента, когда девочка снова встанет в покорную позу и, опустив взгляд, прошепчет дико возбуждающее «Да, господин!»

Резко торможу и выкручиваю руль влево, в сторону узкой, петляющей дороги, ведущей к воротам пляжа. Что со мной творится сегодня? Чуть не прощёлкал поворот!

РЕГИНА

- А разве не тут нужно было повернуть? – я снова нервничаю, о чём явно сигнализируют порывистые ковыряния набора из семи серебряных колечек на пальцах обеих рук. Снять их все и снова надеть, поменяв местами – моё излюбленное занятие, призванное успокоить нервы и отвлечься.