Огневое лихолетье (Военные записки) - Михаил Бубеннов

— Зря угодило! Вот они — свои, а тут…

Здесь, в воронке, их и нашли наши бойцы. Так Суворовы вырвались на волю. Пожилой боец, увидев Женю и, должно быть, вспомнив о своих детях, поднял его, прижал к груди, спросил:

— А где, сынок, мамка твоя?

— Там! — И мальчонка указал на запад.

Солдат поставил Женю на землю, погладил его светлые волосы и, ничего не сказав, закинув винтовку на плечо, крупно зашагал в ту сторону, куда откатился грохот боя…

6 сентября 1943 г.

Рахим Мухамедьяров

Георгиевский крест — военный орден, которым в старой России отмечалась храбрость на поле брани. В сознании народа он всегда являлся символом воинской доблести и славы. И того воина, что носил Георгиевский крест, наш народ считал своим верным сыном, который верой и правдой служит Родине и ради нее готов отдать свою жизнь…

Он носил Георгиевский крест.

Немецкие позиции были за небольшой речкой. Однажды на рассвете там с необычайной силой загрохотали батареи. Русские окопы враз захлестнуло огнем и дымом.

Многие из роты подпоручика Александрова погибли, а некоторые, не выдержав огня, отошли. Но отважный ротный не покинул своего рубежа. С ним остались старый вояка-фельдфебель Моргунов да молодой пулеметчик Рахим Мухамодьяров.

Когда стихла канонада, Рахим выскочил из окопа, полузаваленного землей, и бросился к пулемету. Быстро ощупав его, он обернулся — и белые зубы его блеснули.

— Живой! — закричал он. — Живой, ваше благородие! Увидев фельдфебеля, Рахим потребовал:

— К ленте! Помогай!

Немцы уже спускались к речке. Они шли большой плотной колонной. Над полем гремел их оркестр. Над полем играло их знамя. Взглянув на немцев, подпоручик Александров тронул пулеметчика за плечо и горячо прошептал:

— Мухамедьяр!

Выпустив немцев на чистое поле, Рахим прищурился особенно зорко — и пулемет забился в его руках. Казалось, он пытался вырваться из рук Рахима и броситься вперед…

Вражеская колонна враз поредела. Упало знамя. Замолк оркестр, лишь одна труба продолжала выть над полем потерянно и дико. Но колонна все же грозно двигалась к русским окопам. И вновь в руках Рахима забился пулемет. И еще раз, и еще…

Немецкая атака была отбита. За стойкость и храбрость, проявленные в этом бою, он и получит Георгиевский крест.

Год назад Рахим Мухамедьяров вновь оказался на войне. Он не забыл свое мастерство. Выйдя первый раз на стрельбище, сразу же показал высокий класс: с дистанции триста метров дал по цели четырнадцать пуль из двадцати. Все восемь мишеней были поражены. Ему присвоили звание сержанта, назначили командиром расчета.

Рахим Мухамедьяров отличился в первом же бою. Вот как это было. Наступая, рота вышла на опушку леса. Осталось преодолеть самый ответственный участок. Пулемет Мухамедьярова должен был оказать большую помощь роте в дальнейшем продвижении. Но тут случилась беда: наводчик и его помощник вышли из строя. Мухамедьяров сам взялся за пулемет. Укрываясь за изгородью, что стояла вдоль дороги, он бесстрашно выдвинулся далеко вперед. Подносчик доставил ему коробки с лентами. С новой позиции Мухамедьяров хорошо видел немецкий пулемет, который вел огонь по пехоте. Спокойно прицелясь, Рахим дал очередь — и пулемет враз замолк. Но не успела рота подняться, фашисты бросились в атаку. Они бежали прямо на Мухамедьярова. Он не растерялся. За одну минуту он завалил трупами всю поляну перед собой. И тогда рота двинулась вперед.

Спокойный и даже тихий в обычной жизни, Рахим Мухамедьяров напорист и стремителен в бою. Войну он понимает как тяжелый и опасный труд, в который советский человек должен вложить всю свою смекалку, всю свою силу и храбрость. Не случайно о своем пулемете он обычно говорит:

— Хорошая машина!

А когда новички спрашивают, кем он служит, он отвечает, разглаживая усы:

— На пулемете работаю.

Перед храбростью Мухамедьярова отступает смерть. Умение Мухамедьярова воевать так велико, что ему подчиняется его военное счастье. На его пулемете было шесть заплат. В одном из последних боев его совсем разбило миной. Но Рахим Мухамедьяров не получил еще ни одной царапины. Война любит храбрых. Она щадит их в бою.

Он будет носить Красную Звезду.

Красная Звезда — военный орден, которым теперь отмечается храбрость в бою. В сознании советского народа она является символом воинской доблести и славы. И того воина, кто носит ее, народ считает своим верным сыном, который в огне сражений беззаветно отстаивает честь и свободу Родины…

Шизнь Рахима Мухамедьярова на двух войнах с немцами — яркий показатель того, что отвага и храбрость вечно живут в нашем народе, живут и славят наше оружие.

9 сентября 1943 г.

Евдоким Чугаев

Эта ночь была очень тревожной. Гвардии сержант Евдоким Чугаев, командир взвода противотанковых орудий, давно обжился в огне войны. Но он беспокоился за своих людей. Два месяца, не зная отдыха и покоя, он учил их трудному и сложному искусству истребления фашистских танков. Он добился того, что его расчеты прославились на всю часть слаженностью, четкостью и быстротой работы, меткостью стрельбы. Но это было в учебной обстановке. А как молодые бойцы будут вести себя на поле боя? Сумеют ли они сражаться так, чтобы не посрамить своей воинской чести?

Волнуясь, Евдоким Чугаев подходил то к расчету Морозова, то к расчету Степанова и шепотом выведывал:

— Ну, как делишки?

— Все в порядке! — безмятежно отвечали бойцы.

— Самое главное — не отставать от пехоты! — поучал Чугаев. — Идти смело, помогать ей огнем…

В полночь Евдоким Чугаев сбросил шинель и приказал бесшумно тащить орудия за пехотой, которая начала выдвигаться вперед. Кто-то спросил его:

— А шинель зачем оставляете?

— Э-э, ясное море! — весело ответил Чугаев. — Зачем она теперь?

Тогда все посмотрели на богатырскую фигуру Чугаева и с какой-то особенной силой почувствовали, что предстоит горячий бой. И многие бойцы тоже сбросили шинели…

Солнце стояло над высоткой с гребешком кустарника. В низине, поросшей бурьяном, были замаскированы пушки Евдокима Чугаева. В щелях сидели бойцы. В стороне от них — стрелковые окопы. Из-за их брустверов, прикрытых увядшей травой, там и сям поблескивали каски.

Евдоким Чугаев был настроен бодро и радостно. Он гордился, что его расчеты с честью выдержали первое испытание. Они двигались и сражались вместе с пехотой. Они бесстрашно отбивали вражеские контратаки. Теперь перед ними была поставлена задача — удержать отвоеванный рубеж.

За высоткой вдруг зарычали, взвыли моторы. Бойцы забеспокоились:

— Танки! Танки!

Стараясь сразу же создать атмосферу деловитости и спокойствия у своих орудий, Евдоким Чугаев приподнялся, переспросил почти беззаботно:

— Где они?

— За высоткой!

— Эх, ясное море! И верно: идут! — воскликнул Чугаев и, точно давно хотел видеть немецкие танки, добавил: — Наконец-то!

Первый танк, скрипя и лязгая гусеницами, показался у высотки. Остановившись у кустарника, танк ударил из орудия. Когда над низиной с мягким шелестом пролетел снаряд, многие из бойцов, стоявших наготове у пушек, тихонько ахнули:

— «Тигр»!

Подав команды, Евдоким Чугаев сам встал у первой пушки. Его снаряд ударился в лоб танка и, взвизгнув, пошел высоко в небо. Вслед за ним два раза ударил Степанов. Его снаряды, тоже визжа, отскочили от танка, оставляя за собой огненные хвосты. Евдоким Чугаев сразу вспотел, но сдержал волнение, тихонько сказал притихшим бойцам:

— Эх, ясное море! И верно: «тигр».

Но в этот момент «тигр», взрывая землю, повернулся боком — и Евдоким Чугаев, боясь, что будет упущен момент, крикнул, почти задыхаясь:

— Огонь!

Ударила одна пушка. Над «тигром» рыжей гривой вдруг заиграло пламя. А в танке раздался взрыв, и клубы дыма заслонили солнце.

Левее высотки показалось самоходное орудие. Оно пересекало небольшую поляну. Степанов мгновенно ударил из своей пушки в его борт. Этот выстрел оказался тоже удачным: снаряд угодил в боеприпасы. Раздался такой взрыв, что дрогнула земля. Вражеское орудие разнесло на куски.

Удачи обрадовали бойцов. Они закричали:

— Давай еще!

Через несколько секунд на опушке леса и в самом деле показалось второе самоходное орудие. На этот раз работала пушка Морозова. Дернулась раз, второй — и над немецким орудием взлетело, обжигая кусты, огромное пламя…

Первая контратака была отбита.

…Ночью Евдоким Чугаев перетащил свои пушки на новое место. Бойцам не пришлось отдохнуть, но они встретили новый день с одной мыслью — так же удачно, как начали, продолжать бой.

С утра немцы открыли сильный огонь из минометов и орудий. А около полудня вновь пустили в ход танки. Они показались у опушки леса.