Умри с этим - Эд Макбейн

Мы замолчали, пока она не нарушила паузу:

– Ты хоть немного приблизился к нему?

– По правде сказать, нет, – ответил я. – Я хочу расспросить тебя о нем побольше. Она говорила когда-нибудь...

– Никогда, Курт. Она говорила о нем, как... ну ты сам знаешь, какие они, дети. Так, словно он король или что-нибудь в этом роде.

Больше о Фредди она ничего не знала. Ничего.

На этом след обрывался. Занавес. Фредди был всего лишь туманной фигурой с пятном вместо лица и руками душителя. И больше ничего. Я был готов отказаться от поисков.

– Я подошла к ней, потому что она выглядела одинокой в первый вечер, когда появилась здесь. Мы поболтали, а в конце вечера обменялись телефонами. Никогда их не использовали, но...

– У тебя осталась записка с номером?

– Кажется, осталась. Думаю, что да. Где-то у меня в кошельке. Она записала на салфетке.

– Дай-ка мне ее, – попросил я. Это был трусливый способ бегства. Я позвоню Руди и откажусь от своих обязательств по телефону. Скажу ему, что я сделал все что мог, но я устал и разбит, и пусть полиция занимается этим делом.

Донна вздохнула:

– Сейчас? Я думала, мы могли бы...

– Сейчас, – сказал я.

– Я мигом обратно.

Она вошла в прямоугольник света, падавшего из открытой двери кафе, и скрылась внутри. Донна вернулась через несколько минут с кошельком и салфеткой.

– Вот она. Ты ведь не уходишь, не так ли?

– Мне надо позвонить.

– Это становится привычкой, я знаю, но возвращайся, Курт. На этот раз я имею в виду именно это. Пожалуйста, возвращайся.

– А в последний раз ты не это имела в виду?

Она пожала плечами и грустно улыбнулась.

– Ты знаешь, как это бывает. Возвращайся ко мне, Курт! Возвращайся.

Она осталась стоять в янтарном прямоугольнике света, а я направился к ближайшей лавочке и вошел в телефонную будку. Глянув на ряд цифр, написанных на салфетке шариковой ручкой, я начал набирать номер. Набрав до половины, я сообразил, что Руди не должен быть дома – он уходит на работу в половине пятого и заканчивает в полночь. И все же я закончил набирать цифры, нацарапанные на салфетке.

И тут меня разом осенило, и я быстро повесил трубку.

Я ждал Фредди.

В половине второго утра. И улицы оставались пустынными. Весна обернулась холодным туманом, который окутывал свет фонарей и клубился под ногами зыбкими призраками.

Я ждал, когда он завернет за угол большого здания. Я слышал звук его шагов по тротуару. Туман установил меж нами неясный барьер, и он не видел меня до тех пор, пока почти не столкнулся со мной.

– Привет, Фредди, – сказал я.

– Ч-ч-ч-то? – вскрикнул он, отступил на несколько шагов, и его рука поднялась ко рту. Затем он узнал меня, замигал и спросил:

– Курт, что ты делаешь здесь в это время?

– Жду. Жду тебя.

– Курт...

– Ты сукин сын, Руди!

– Курт...

– Она выглядела точно так же, как твоя жена в этом возрасте, не так ли, Руди? Не это ли ты говорил мне?

– Курт, ты все неправильно понял.

– Я все понял правильно, Руди. Почему ты не оставил ее в покое? Почему ты не оставил ее в покое, ублюдок?

– Курт, выслушай меня...

– Зачем ты нанял меня? Ты знал, что я опустившийся неудачник. Твоя жена требовала, чтобы ты нанял детектива. И ты решил, что пьяница Курт Кеннон, который не сможет найти выход даже из платного туалета, – самая подходящая для тебя кандидатура, да?

– Нет, Курт, я пришел к тебе, потому что...

– Заткнись, Руди! Закрой свой грязный рот, пока я не заткнул его. Ты не должен был убивать ее.

И тогда он сломался. Он отшатнулся к стене, и лицо его перекосилось. Он поднял дрожащую руку ко рту. Его зубы стучали.

– Что случилось? – спросил я. – Она собиралась в конце концов все рассказать? Она хотела открыть, кто ее загадочный возлюбленный? Так?

Руди кивнул с закрытыми глазами.

– И поэтому ты убил ее. Задушил, затем отвез на машине в Йонкерс и там бросил.

– Перестань, Курт. Перестань, пожалуйста.

– Я никогда бы не нашел Фредди, Руди. Никогда. Но подруга Бетти дала мне нечто, написанное ее почерком, и я вспомнил, как недавно ты показывал что-то похожее. Адрес «Росинки», написанный той же рукой. Еще тогда я мельком удивился, зачем Бетти дала тебе адрес, а затем подумал о времени твоей работы и о времени, когда она уходила из кафе. И тогда я сообразил, почему семнадцатилетняя девушка так старательно скрывала имя своего дружка. Зачем она дала тебе адрес, Руди? Зачем?

– Она... она хотела, чтобы я... заехал за ней туда... Это было после того, как все началось... после первого раза... после первого раза, когда мы узнали, что любим. Я сказал ей, что это опасно, но она дала мне адрес, и мы попробовали там... несколько раз. Затем я сказал ей, чтобы она встречала меня здесь, возле склада. Мы обычно входили внутрь... Курт, не смотри на меня так. Я любил ее, Курт.

– Конечно, ты так любил ее, что убил. И ты так любил ее, что нанял пропойцу, чтобы отыскать Фредди. Фредди – хорошая подпольная кличка для того случая, когда девочке захочется поговорить о своем дружке.

Я ударил себя по губам:

– Это ты натравил на меня копов? Я испугал тебя, когда спросил о Фредди?

– Я... я позвонил копам и сказал, что ты работаешь нелегально.

– Напрасно ты сделал это, Руди.

– Как я расскажу об этом жене? – воскликнул он. – Что мне делать, Курт? Бетти готова была во всем ей признаться. Курт, Курт, я... своими руками... Я сделал это, не думая. Она... Я только... – Он остановился, голос его пресекся, и он вдруг заплакал.

Туман клубился вокруг нас.

– Что я скажу Маделайн? Что я могу ей сказать?

– Это твоя жена, – ответил я.

Он сжал мои руки.

– Скажи ей ты, Курт, – попросил он. Слезы катились по его лицу, и он повторял «пожалуйста» до тех пор, пока я не оттолкнул его.

– Конечно, – сказал я. – Конечно.

Я доставил Руди к следователю-лейтенанту Геннисону и тут же ушел. Затем купил кварту вина и выпил не один стакан, прежде чем собрал достаточно сил, чтобы позвонить Маделайн и рассказать ей все о ее муже.

Это было тяжело.

А затем я вернулся домой, и плач Маделайн стоял в моих ушах до тех пор, пока я не напился и не уснул.