Как спасти царевну - Светлана Багдерина

– Почему именно туда?

– Потому что туда идет вон та тропинка, царевич. И быстрее, быстрее, быстрее!!!..

Идти по самой тропинке они поостереглись, и поэтому Иван предложил идти между деревьев, не выпуская, однако, ее из виду.

На том и порешили.

– …Но почему вы не смогли сделать для Масдая что-нибудь магическое? – после недолгого молчания снова пристал к чародею Иванушка, не в силах смириться с потерей такого надежного и такого необходимого сейчас ковра. – Почему, если на то пошло, вы не захотели прогнать тех… умрунов? Вы же маг, лучший ученик высшей школы магии – вы это сами сказали! Так докажите это! Продемонстрируйте, так сказать! Чтоб неповадно было!

– Что ты ко мне прицепился – маг, маг! – огрызнулся шепотом Агафопус. – Я же не спрашиваю тебя, почему ты не перепрыгнул на их ковры и не изрубил всех одной левой?

– Я не левша, – нахмурился Иван. – А, во-вторых, я никогда и не говорил, что способен на такое.

– Ты хочешь сказать, что я говорил? По-твоему, я соврал?

– Нет. Я не хочу это сказать. Но это похоже на правду, – мрачно поджал губы Иванушка и выжидательно взглянул на спутника.

Вид у Агафопуса стал бы еще более жалким, если бы это было возможным. Но всему есть пределы, и поэтому он совсем не изменился, когда, глядя на распухшие от липкой грязи носки сапог, выглядывающие из-под не менее грязного края балахона, произнес:

– Я… не соврал… Я… преувеличил. Да. Я… не очень хороший… волшебник. Ну, что, доволен? Ты это хотел услышать? Что я – самозванец? Невежда? Ничтожество? Врун и хвастун?… И к тому же трус? Да?

Иванушка честно задумался над вопросами.

– Нет, – пришел к выводу он. – Я совсем не хотел это услышать. Особенно теперь, когда мы остались без Масдая. Но вы сами это сказали. С одной стороны, в этом нет ничего особенного. С каждым может случиться. Не всем же быть сильномогучими витязями или великими чудодеями. Но, с другой стороны, от волшебника, с которым я иду на бой со Змеем, я хотел бы это услышать в десять раз меньше, чем от кого бы то ни было.

Чародей задумался над такой математикой.

– Прости. Теперь ты знаешь, какой я на самом деле.

– Да… Но зачем вы тогда…

– Можно на «ты», – нервно махнул рукой он. – И иди осторожнее! Ты топаешь, как стадо бизонов! Нас слышно на другом конце леса!

– Да я сам себя не слышу!

– Наверное, ты глухой! Они все сейчас сбегутся! Их осталось еще десять – я сосчитал!

– Если ты так боишься этих… умрунов… зачем ты тогда присоединился ко мне? Ты же знал, что рано или поздно нам придется идти через Страну Костей. А Змей? По сравнению с ним эти умруны – хомячки! Правда, я никогда Змеев не видел, – признался честный Иванушка. – Но с драконами сталкиваться приходилось.

От оживших не к месту воспоминаний его передернуло.

– Это же может быть опасно для тебя! Вернее, и для тебя тоже. Я, вообще-то, полагался на твою помощь, но теперь, когда ты… Кхм. Извини. Я не хотел быть бестактным. Что я имею в виду, так это то, что у меня есть меч, чтобы защищаться и нападать, а ты, получается, совсем беззащитный?

– Нет. Я… могу творить некоторые заклинания… Не очень сложные… Но не всегда получается то, что хочу…

«Чтобы не сказать, что всегда получается то, что не хочу», – мысленно довершил он фразу.

Некоторое время они шли молча. Потом Иван, шепотом откашлявшись, также шепотом продолжил разговор.

– Послушай, Агафопус…

Волшебник снова угрюмо махнул рукой.

– Зови меня Агафон… Из меня такой же Агафопус, как и чародей…

– Хорошо, Агафон. Но скажи мне, зачем ты тогда… нет, не присоединился ко мне, а вообще пошел в эту свою высшую школу магии? Занимался бы тем, что тебе действительно нравится, что у тебя получается? Извини, если это слишком личное…

– Да. Личное. Слишком. И никого кроме меня не касается. Но это неважно. Важно то, что практика у ведьмы Ярославны в Лукоморье была моим последним шансом. А после того, что у меня вышло с заклинанием огня, когда я пытался развести костер, чтобы сжечь мусор в огороде… Ты, наверное, видел… Я же честно говорил ей – давайте используем спички. Но она настаивала!.. Наверное, она в меня верила… Хоть один человек в меня верил… Но даже для нее это была последняя капля.

Иванушка вспомнил головешки вместо деревьев, сажу и копоть повсюду…

– Да, – коротко отозвался он.

– Так вот… Ярославна улетела в школу для очень серьезного разговора с ректором. Меня теперь точно выгонят. А я этого допустить не могу. Ни за что. Для меня это смерти подобно.

– Почему?

– Почему ты такой любопытный, ты мне лучше скажи? – рассердился вдруг Агафон. – Что ты ко мне пристаешь – почему, отчего, зачем!.. Без тебя тошно! Шагай быстрей!

– Послушай, Агафон. Я понял. Я – твоя последняя надежда, – снизошло внезапно на Ивана озарение, как весной снежный козырек с крыши. – Если от тебя будет польза в этом походе, из школы тебя выгонять повременят. Правильно?

– Да, – вздохнул чародей. – Если мы спасем царевну – может, меня оставят. По крайней мере, еще на год. А там видно будет.

– А если нет? Если ты погибнешь?

– Так все равно будет лучше, – горько произнес неудачливый маг и замолчал.

Вечером тропинка вывела их к большой деревне на берегу реки, а запах чего-то кислого, подгоревшего, печеного и копченого одновременно – к ее единственному трактиру.

Приземистая, слегка кособокая, но еще довольно крепкая изба стояла на другом конце деревни, на самом отшибе. Метрах в десяти от нее шумел-волновался лес под игривой рукой разыгравшегося ветра.

Иванушка решил, что злоупотреблять средствами своего спутника он не станет, и придумал продать трактирщику свой перстень. На вырученные деньги он рассчитывал купить ужин, ночлег, а утром двух коней и припасов на дорогу.

– А что, как называется ваша деревня? – спросил он хозяина, когда тот пришел к их столу в самом дальнем и темном углу (просто так, на всякий случай) с двумя тарелками тушеных овощей с мясом – фирменным и единственным блюдом заведения на сегодня.

Остальные посетители – местные, пришедшие пропустить после трудового дня по стаканчику чего-нибудь вредного для здоровья, с интересом оглянулись на них.

– Большие Ухи, – отозвался тот, доставая из кармана фартука нарезанный хлеб и щедро наваливая его горкой вокруг причудливой коряги-подсвечника.

– У кого? – не понял Иван.

– У всех.

Иванушка окинул пристальным взглядом голову толстяка.

– А у вас – нет?

– У меня сегодня мясной день. Тесть барана зарезал.

– Что? Какого барана? Причем тут баран? – заморгал Иванушка.

– Ну, мясо-то в казане – баранина, – посмотрев на царевича как на малоумного, пояснил хозяин.

– Нет, это понятно, но я не спрашивал, какое мясо – я просто поинтересовался, почему у всех в вашей деревне большие ухи… То есть, уши? Это какая-то местная особенность строения анатомии?

Хозяин просветлел озадаченным лицом и весело гоготнул.

– Еще один! Как называется суп из рыбы, вьюноша?

– Уха?

– А если в каждом дворе?

– А-а!.. – засмеялся теперь и Иван. – Дошло! Извините, я подумал…

– Ничего. Не ты первый, не ты последний. Приятного аппетита, путнички.

Толстяк повернулся и хотел уйти, но Иванушка ухватил его за рукав.

– Погодите минутку, уважаемый хозяин. Дело в том, что мы, кажется, немного сбились с пути. Не подскажете, как нам попасть на дорогу, ведущую в Царство Костей?

Трактирщик насупился.

– Зачем вам туда?

– По делам, – многозначительно проронил чародей.

– Какие там у нормального человека могут быть дела? – неприязненно хмыкнул хозяин.

Практикант закусил губу, словно поняв какую-то ошибку, разумению Ивана недоступную, но отступать было некуда.

– У меня там родственник живет, – высокомерно хмыкнул маг. – В смысле, служит. По магической части. И если я ему пожалуюсь…

Толстяк покосился на них еще угрюмее и отвернулся.

– Пойдете вдоль реки, вверх по течению. Все. Кушайте, не обляпайтесь.

Иванушка удивленно захлопал глазами и повернулся к Агафону.

– Чего это он?

– Не знаю, – уткнулся в свою тарелку волшебник.

Царевич подумал, стоит ли делать вид, что поверил, и не стал утруждать себя.

К концу трапезы взгляд Агафона немного повеселел, и он уже начинал выглядеть как человек, который вот-вот, с минуты на минуту скажет что-нибудь, кроме «угу» и «не знаю», как вдруг это все и мгновенно прошло.

Взгляд его остекленел и зафиксировался за спиной Ивана.

– Что? Что случилось, Агафон? – встревожился царевич. Он опасался, что может не получить ответа, но побелевшие губы волшебника зашевелились беззвучно, и Иван прочитал по ним «умруны».

– Что?!..

– Не поворачивайся, – прошевелились дальше губы. – Может, они нас не заме… Кабуча. Заметили.