Тени былого могущества - Евгений Маркович Туев

– Не умничай, проходи давай – меня грубовато толкнули в спину, хотя я и сам, вроде начал идти. В тот момент я ещё не знал, как получается так, что люди считают будто я умничаю, когда я излагал, казалось бы, элементарную логическую цепочку или озвучивал общеизвестные факты. Потом, спустя годы, я осознал, что значительная часть населения, действительно отупела и ни к чему не стремилась, но было ещё кое-что похуже. Многие стыдились показать свой ум или начитанность, словно это было дурным тоном. Они боялись, что в них, как и в меня в данный момент, будут тыкать пальцем, мол, гляди, умник нашёлся. Видите, до чего довели мою страну проклятые девятки и нули? Я ненавидел их всей душой и всем сердцем, я иногда даже думал, что лучше бы они нас совсем уничтожили, чем превращать в такое стадо. Но потом, опять же, спустя годы, я понимал, что пока мы живы, есть всё же призрачный шанс на возрождение. Проблема была лишь в том, что никто, за исключением единиц, не задумывался ни о чём подобном.

По всем правилам, конечно, нас должны были допрашивать по отдельности, но, видимо, решили, что много чести. А может, как я уже и предполагал ранее, им было наплевать на выяснение правды. Пока какой-то новый полицейский суетился с нашими школьными карточками, тот, что задержал меня, спросил снова:

– Так, значит, вы были так далеко от дома просто чтобы посмотреть магазины, но не заходить в них? – с кривой улыбкой проговорил он. Я мрачно посмотрел на него (хотелось во всю глотку заорать что-то вроде «да, мать твою!!!»):

– Да – абсолютно ровным голосом ответил я.

– Неужели? А твой друг уже признался, что это вы подожгли… – по мне словно ток пробежал, но тут встрял Костя:

– Ни в чём таком я не признавался, меня вообще и не спрашива… –договорить он не успел, потому что доблестный страж порядка наотмашь ударил Костю по щеке, так что тот слетел на пол со стула. Он, видимо, считал, что такой метод эффективнее, хотя было ясно даже мне: будь я виновен и будь Костя в другой комнате, я легко мог, что называется, «поплыть».

– Вот и молчи, пока не спрашивают.

Костя был довольно вспыльчив, поэтому совершил этот необдуманный поступок: он вскочил с пола и, схватив стул, чуть было ни ударил обидчика, просто второй полицейский успел сбить его подсечкой.

– Вот гнида мелкая! – выругался он. Он без зазрения совести (хм, о чём это я, какая совесть) нанёс ещё пару ударов Косте кулаком (присев прямо на него). Тот, что допрашивал меня, злобно оскалился:

– Ну что, будем сознаваться или тоже хочешь? – он мотнул головой в сторону Кости и, видимо, для пущей убедительности, его коллега ударил Костю ещё раз (на этот раз, видимо, сильно, потому что Костя аж взвыл).

– Да хорош!! – взорвался я. Тут нервы сдали и у меня. Я, не вставая со стула, нанёс удар ногой в пах, и когда этот детектив недоделанный согнулся пополам, я ударил его лицом об колено. Мой мозг прекрасно понимал, что я только усугубляю наше и без того дерьмовое положение, но эмоции взяли своё. Вскочив, я, как и Костя схватил стул, но мой второй противник уже тоже был на ногах. Он даже потянулся за пистолетом, и я, поняв, что не успею сделать и шага, просто бросил стул в него. Но тут, конечно, дверь буквально сорвалась с петель, и в комнату вбежало ещё четыре или пять полицейских (разглядеть я не успел, потому что сразу же получил дубинкой по голове).

Я получал удар за ударом, но чувствительность моего тела почему-то резко ослабла: видимо из-за того, что мысли на пару секунд унеслись далеко. В моих глазах стояли слёзы, но не от физической боли, а от душевной. Я вдруг понял, что умру в какой-то дыре на грязном полу, избиваемый стаей выродков. Абсолютно ни за что, по глупости, по наивности полагая, что наш отчаянный шаг мог хоть что-то исправить в этой прогнившей насквозь системе. И, конечно, им за это ничего не будет.

Наверное, так оно бы и вышло, если бы вдруг какой-то далёкий голос не приказал:

– Прекратить! – меня тут же перестали бить, да и Костю тоже, как я заметил краем глаза. В дверях стоял полицейский которому было явно за тридцать, очевидно он был старше и по званию. Вдруг чуть позади него, я заметил какого-то взмыленного мужчину в расстёгнутом плаще, надетом поверх майки. К тому же он был в трико и кроссовках, что явно не соответствовало погоде. Неужели, это он повлиял на наше спасение?! Тем временем, главный полицейский добавил:

– Поднимите их и пусть идут. Ничего не оформляйте.

– Но это подозреваемые в поджоге авто – начал было один из полицейских, но главный лишь махнул на него рукой, и тот мгновенно заткнулся.

– Только для тебя, и только в этот раз – сухо бросил главный мужчине через плечо и удалился. Остальные полицейские (особенно те, кто получил) с нескрываемой злобой поглядывали на нас, но, конечно, не смели ослушаться приказа. Они молча подняли нас и вышли из комнаты.

– Андрюха! – прохрипел Костя – А ты как тут? Знакомься, Ярослав – это мой дядя.

– Ага – только и смог вымолвить я, кивнув. У меня жутко болели рёбра и гудела голова. Андрюха не стал ничего говорить и просто взяв нас под руки, вывел на улицу и усадил в такси. Однако, потом он тихо проговорил:

– Я потратил все свои сбережения и зарплату, чтобы вас вытащить. Поэтому я хочу знать правду – мы с Костей переглянулись.

– Вы что, дали им взятку? – изумился я.

– А ты думаешь, они по доброте душевной вас отпустили? Я просто раньше работал с Виталием Витальевичем (ну с тем майором, который вас отпустил). И то, всё равно пришлось нести деньги, чтобы остальные шавки заткнулись – Костя поперхнулся.

– Андрюх, ты ж сам работаешь на них…

– Работаю. Но при этом, я, как и вы, считаю каждую копейку. А они очень даже комфортно себя чувствует. Так что я не из них. Я понятно объясняю? – ледяным, но тихим голосом проговорил Андрюха, переведя взгляд с Кости на меня. Я шумно глотнул, кивнув в ответ. В это время такси плавно остановилось: мы, как видно, приехали, правда, насколько я понимал, это было далековато от моего дома.

Когда мы вошли в квартиру Костиного дяди, я, наконец, смог рассмотреть его лицо. Да, это лицо просто излучало благородность и честность: невозможно было представить, чтоб он брал взятки. Да куда там: я бы не удивился, если бы Андрюха свою собаку от пули закрыл. Он