Хроника свободного падения - Валерий Жмак

Об Александре Аркадий вспомнил уже заполночь. Мысли об ушедшем Семене не оставляли, и он раз за разом прикладывался к горлышку бутылки. Порядком набравшись и дойдя до кухни, опираясь о стенки узкого коридора, подполковник включил компьютер и обнаружил третье письмо, пришедшее от ушлой «охотницы»…

«Что же ты так долго безмолвствуешь Аркадий? Заставляешь девушку метаться по квартире, думать всякое, измышлять… Сердишься? Ладно, не дуйся. Давай дружить. Я действительно что-то не на шутку разошлась со своими теориями. Не обращай внимания, ведь речь идет не о расчетливости, как таковой, а о нормальной жизни в приемлемых, цивилизованных, человеческих условиях. На самом деле, у меня всего лишь слегка затянувшаяся депрессия.

Будем считать, что я не совсем серьезно все это писала. Так, глумилась… Безотносительные философские изыски, не имеющие практического подтверждения в реальной жизни. Кажется, у меня зарождается опасение, что такого рода изложения, могут укрепить в твоем сознании образ страшного монстра, запрограммированной машины, рассчитывающей каждый шаг и действие. Это не так, честно-честно!

Какие новости? Как, кстати, ты обычно проводишь выходные? Наверное, нам все-таки надо в реале подружиться. Телефон моей мобилы — 770 028, звони в любое время. Договоримся о встрече…»

— Софья Перовская… Как все скверно… — проворчал Лавренцов заплетающимся языком и зажег сигарету, — так выпьем же за Лобачевского и Лейбница!

Надолго припав к бутылке, он допил остатки спиртного и, крякнув, с размаху запустил пустой емкостью в стену над газовой плитой. С ухмылкой глядя на разлетевшиеся по кухне осколки стекла, зло пробормотал:

— Это салют в память о друге и в честь гениев математики… Да пошла ты! Куда подальше…

Отвечать Лавренцов не стал. Забыв выйти из сети и выключить компьютер, он рухнул на диван и забылся мертвецким сном…

Утром отставной фээсбэшник проглотил две таблетки цитрамона и тут же запил их бокалом вермута. Снова упав на диван, он продолжал жаловаться самому себе на жизнь, ожидая пятничной встречи со спасителем — Фроловым:

— Одиночество… я остался в полном одиночестве… Вокруг меня абсолютный и холодный вакуум. Ни одной близкой души. Семен Донцов — последний дорогой мне человек, покинул навеки. Ушел, не попрощавшись…

Механизм и последовательность тупого восприятия очередного удара судьбы, отшлифовались у Лавренцова за последний год настолько, что другие идеи, связанные с освоением каких-то продвинутых психологических защитных реакций, увязали где-то на уровне подсознания. О всевозможных тренингах и решительных действиях больная голова не помышляла и вовсе…

Неплохо было бы позвонить агенту по недвижимости — Ефиму Плотникову, из последних сил в одиночку удерживающему на поверхности болота его контору. Тот, по вполне объяснимым причинам уже неделю молчал, а желание самому лезть с расспросами и выслушивать монотонные ответы о плачевном состоянии агентства так и не родилось…

— Сергеич, здравствуй. Аркадий беспокоит… — пересилив себя, набрал он все же чуть позже номер их общего с Семеном приятеля — продолжавшего работать начальником одного из отделов Управления ФСБ, — ты уже в курсе?..

— Добрый день, Аркаша. Да, сообщили вчера, печальную новость…

— Не стало Семена… — протянул подполковник и поинтересовался: — ситуацию по нашим каналам не прощупывал?

— Пытался… Звонил намедни одному знакомцу — оперативнику. Глухо, как в бронепоезде…

— Вот ведь времена… Убивают прямо на улице и будто так и надо! — в сердцах возмутился Лавренцов.

— Да уж… Тяжко терять лучших друзей… — поддержал коллега и, помолчав, поинтересовался: — ты сам-то, как поживаешь?

— А! Не спрашивай… Похороны вроде бы завтра, Екатерина сказала. Приедешь, надеюсь?

— Само собой.

— Ну, тогда до встречи…

Продолжая держать в руке пищавшую короткими гудками трубку, чекист откинул голову на спинку дивана и, прикрыв глаза, восстановил в памяти лицо Донцова и происшествие, с которого началась их многолетняя дружба…

В первый же год работы в отделе по борьбе с терроризмом, Семена с Аркадием срочно командировали на Северный Кавказ, где во всю разгоралось кровопролитие первой чеченской кампании. В окрестностях одного из предгорных селений питерская бригада федеральных войск наткнулось на странные мины, обезвреживать которые молодым армейским саперам командование доверить не решилось. Единственным специалистом в небольшом коллективе, знавшим последние, западные разработки в этой области был майор Лавренцов. Опытного подполковника Донцова направили в горячую точку в качестве старшего группы.

Прибыв на место, бывший диверсант быстро разобрался с опасным сюрпризом — это был сыроватый американский аналог сложной и коварной русской системы «Охота». К каждому основному блоку, оснащенному сейсмическим датчиком, крепилось до восьми выпрыгивающих боевых головок — мин, и злокозненные штучки должны были срабатывать продолжительное время, раз за разом унося жизни солдат и мирных жителей…

— Сколько ещё провозишься? — с тревогой в голосе спросил по рации Семен, у копавшегося неподалеку от тропы Аркадия.

— Минут сорок…

— Разведка сообщила о большой группе боевиков в пяти километрах. Двигаются в нашу сторону…

— Успею…

Оставив оружие, бронежилет и прочую амуницию у БМП, Лавренцов лежал возле очередного блока и, осторожно выводя его из рабочего состояния, еле слышно шептал пересохшими губами:

— Слава Богу, что чеченцам более доступны импортные прибамбасы, чем российские!.. Заокеанские «умники» комплектуют блоки малочувствительными датчиками. К нашей «Охоте» четрта-с-два подберешься… К тому же и разминировать её возьмется только умалишенный, потому, как она оснащается системой самоликвидации. Русскую хреновину можно обезвредить лишь как следует проутюжив сомнительное место танками — им осколки противопехотных мин по барабану. И даже после этого я не дал бы гарантии, что через недельку-другую кому-то не оторвет ноги по самые…

Он все-таки успел завершить опасную миссию, но с другого направления и чуть раньше предполагаемого времени подошло ещё около сотни вооруженных до зубов бандитов. Два офицера ФСБ с горсткой прикрытия из спецназа оказались в смертельном кольце. Заняв круговую оборону в лощинке на окраине села, они держались около двух часов, пока не стали заканчиваться боеприпасы. Тогда у Аркадия отчетливо промелькнула мысль о неотвратимости летального исхода короткого вояжа на Кавказ.

Впрочем, так бы оно и случилось, если бы не находчивость уже не раз бывавшего в переделках сослуживца. Старший группы, взяв с собой двоих бойцов, едва не ползком добрался до центральной улочки аула и, приставив дуло «Стечкина» к голове какого-то селянина, выяснил, где проживают местные старейшины. Через тридцать минут дело было сделано. Посланный к бандитам пожилой чеченец остановил наступление боевиков, объяснив, что старейшины взяты русскими офицерами в заложники. Еще через четверть часа из беспрепятственно покинувших опасную зону двух БМП старики были отпущены, а небольшой отряд уцелевших окруженцев продолжил путь и удачно вернулся в расположение основных сил…

Только к трем часам дня Аркадий проголодавшись, спустился в ближайший магазин и, купив десяток яиц, приготовил дома некое подобие яичницы. За трапезой он с равнодушием вспомнил о переписке с молодой женщиной и нехотя включил компьютер. Неторопливо выскоблив сковородку хлебной коркой, отставной фээсбэшник закинул её в рот и, запив нехитрый обед за неимением компота — вермутом, ещё раз пробежал взглядом несколько строк последнего послания Александры…

— Настало время решить, нужно ли мне все это, — пробубнил бедоносец, — ежели и впрямь отказаться от всякого интереса в моей «насыщенной» и «славной» жизни — то кровля непременно съедет от безделья и горя в убогой лачуге. Что ж, в таком случае надобно отписать затейливой барышне…

Ссылаясь на якобы жуткую занятость, Лавренцов постарался выдержать в ответе непринужденный, дружеский тон.

— А что!? — грустно вопрошал ловелас-неудачник, отправляя объемный файл, — чем она для меня не «скорая помощь»? Должно же наше знакомство носить какую-то продуктивность.

Покончив с сочинительством, он вышел на балкон, и вдохнул полной грудью свежего воздуха. Женщины сегодня выбрали другую дорогу и по улице шныряли только алкаши с бомжами, внешний вид которых и так не поддавался критике. Мужчина выкурил сигарету, но измываться над убогими настроя не появилось…

— Конечно же я не подхожу молодой зануде в качестве богатого жениха, ну так развлекусь, развеюсь… Кстати, сколько у меня осталось денег?.. — озадаченно ворчал Аркадий, выгребая последнюю мелочь из костюмных карманов. — Контрасты привлекают. Возможно, именно то, что она абсолютно другой человек, меня к ней и притягивает! Да, но вот с финансами у нас туговато, а если выразиться точнее — полный облом. Не мороженое же с ней в скверике кушать…