Делай, как я! - Иванович Джанет

– Он здесь, – послышался в трубке голос бабушки.

– Кто? Кто здесь?

– Эдди Дечуч! Мейбл заехала за мной после твоего ухода, чтобы мы могли отдать последние почести Энтони Варге. Он лежит у Стивса. Стивс на этот раз прекрасно поработал. Не знаю, как это у него получается. Энтони Варга не выглядел так хорошо и двадцать пять лет назад. Ему надо было забежать к Стивсу, когда он был еще жив. Короче, мы все еще здесь, и в похоронный зал только что вошел Эдди Дечуч.

– Сейчас приеду.

Не важно, депрессия у тебя или тебя ищут за убийство, в Бурге ты все равно отдаешь последние почести.

Я схватила сумку с кухонного стола и выпихнула Лунатика в дверь.

– Мне надо бежать. Я кое-кому позвоню и свяжусь с тобой. А пока иди домой, может, Даги уже ждет тебя.

– В какой дом мне идти, дружок? К себе или к Даги?

– К себе. И звони Даги время от времени.

Мне было не по себе от тревоги Лунатика по поводу Даги, хотя, с другой стороны, ситуация не казалась мне критической. И все же Даги пропустил борьбу. И тут Лунатик прав. Никто не пропускает борьбу. Во всяком случае, у нас, в Джерси.

Я выскочила в холл и спустилась по лестнице. Промчалась через вестибюль, выбежала на улицу и села в машину. Похоронное бюро Стивса находилось в двух милях вниз по Гамильтон-авеню. Я мысленно провела инвентаризацию. Перечный баллончик и наручники в сумке. Шоковый пистолет, возможно, тоже там, но он вроде не заряжен. Пистолет 38-го калибра в банке из-под печенья. Еще у меня есть пилочка для ногтей, если дела пойдут совсем серьезные.

Похоронное бюро Стивса располагалось в белом оштукатуренном здании, которое когда-то было частным особняком. В целях расширения бизнеса к нему были пристроены гаражи для похоронных машин и ритуальные залы для прощания с умершими. Рядом небольшая стоянка для машин. Окна в конторе закрыты черными шторами, а у главного входа лежит зеленый ковер.

Я поставила машину и помчалась к центральному входу. У дверей кучкой стояли мужчины. Курили и обменивались анекдотами. Это были рабочие в неприметных костюмах, чьи широкие талии и поредевшие шевелюры выдавали их возраст. Я прошла мимо них внутрь. Энтони Варга находился в ритуальном зале номер один. Во втором – Кэролин Борчек. Бабушка Мазур притаилась за искусственным фикусом в просторном холле.

– Он с Энтони, – заговорщически прошептала она. – Разговаривает со вдовой. Возможно, примеривается, не прикончить ли ее в следующий раз и спрятать в своем сарае.

В зале было человек двадцать. Большинство сидели. Несколько человек стояли у гроба. Эдди был среди тех, кто стоял у гроба. Я могла тихонько подойти и защелкнуть на нем наручники – самый простой способ закончить работу. К сожалению, это не пройдет незамеченным и расстроит людей, горюющих об усопшем. Более того, миссис Варга может позвонить моей матери и нажаловаться ей. Я также могу подойти к гробу и попросить Эдди выйти со мной. Или подождать, когда он уйдет, и прихватить его на парковке или на выходе.

– Что же теперь делать? – волновалась бабушка. – Пойдем и схватим его или что?

Я услышала, как кто-то сзади меня с шумом втянул в себя воздух. Это оказалась сестра Лоретты Риччи, Мэделин. Она только что вошла в зал и заметила Дечуча.

– Убийца! – закричала она. – Ты убил мою сестру!

Дечуч побелел и сделал шаг назад, оступился и повалился на миссис Варга. Они оба схватились за гроб, чтобы не упасть, гроб подозрительно наклонился, и все дружно ахнули, когда Энтони Варга повернулся на бок и стукнулся лбом о край гроба, обитый атласом.

Мэделин сунула руку в сумку, кто-то крикнул, что у нее пистолет, и все бросились врассыпную. Некоторые рухнули ничком на пол, другие рванули к выходу.

Помощник Стивса, Гарольд Баррон, кинулся на Мэделин, схватив ее за ноги, толкнул на бабушку и на меня, в результате чего мы все кучей свалились на пол.

– Не стреляйте, – крикнул Гарольд Мэделин. – Возьмите себя в руки!

– Я хотела всего лишь достать платок, козел, – сказала Мэделин. – Слезь с меня!

– И с меня тоже, – подхватила бабушка. – Я старенькая. У меня кости хрупкие.

Я поднялась на ноги и огляделась. Эдди Дечуча и след простыл. Я выскочила на улицу и бросилась к стоящим там мужчинам.

– Кто-нибудь видел Эдди Дечуча?

– Угу, – сказал один из них. – Он только что ушел.

– В каком направлении?

– На парковочную стоянку.

Я слетела со ступенек и выбежала на стоянку как раз вовремя, чтобы увидеть Эдди, отъезжающего в белом «Кадиллаке». Я произнесла несколько крепких ругательств и поехала за ним. Эдди находился примерно в квартале от меня, причем ехал по разделительной полосе и не останавливался на светофорах. Он свернул к Бургу, и я даже подумала, что он направляется домой. Я ехала за ним, причем поворот к его дому мы проскочили. Кроме нас, на дороге никого не было, так что я понимала, что Эдди не настолько слеп, чтобы не заметить погони в зеркале заднего вида.

Он продолжал крутиться по Бургу, проехал по Вашингтон-стрит и Либерти-стрит, потом вернулся назад. Я уже представила себе, как гоняюсь за ним, пока у него не кончится бензин. И что потом? У меня нет ни пистолета, ни бронежилета. И никакой поддержки. Придется полагаться на свои способности убеждать.

Дечуч остановился на углу Дивижн-стрит, я тоже остановилась футах в двадцати от него. Темнотища, фонарь не горел, но в свете моих фар машина Дечуча была хорошо видна. Эдди открыл дверь, с трудом выбрался из машины и наклонился. Прикрыл глаза ладонью и некоторое время рассматривал меня. Затем спокойно поднял пистолет и три раза выстрелил. Бах. Бах. Бах. Две пули ударились об асфальт, третья попала в передний бампер моей машины.

Вот и уговори такого! Я включила заднюю скорость и нажала на газ. Выехала на Моррис-стрит, остановилась, переключила скорости и пулей вылетела из Бурга.

Когда я ставила машину на стоянку у своего дома, я уже перестала трястись. Убедилась, что не намочила штаны. Так что я могла собой гордиться. В бампере – огромная дыра. Могло быть и хуже, сказала я себе. Дыра могла быть в моей голове. Я пыталась как-то оправдать поведение Эдди тем, что он стар и немощен, но надо признаться, он перестал мне нравиться.

Когда я вышла из лифта, одежда Лунатика все еще валялась в холле на моем этаже. Я собрала ее и вошла в квартиру. В дверях я остановилась и прислушалась. Телевизор работал. Похоже на матч по боксу. Я была почти уверена, что, уходя, выключила его. Я прижалась лбом к двери. Что теперь?

Я все еще стояла в такой позе, когда открылась дверь гостиной и оттуда выглянул Морелли.

– Плохой денек выдался?

Я огляделась.

– Ты один?

– А кого ты еще ждешь?

– Бэтмана, привидение, Джека Потрошителя. – Я бросила тряпки Лунатика на пол. – Я слегка не в себе. Только что удалось выбраться живой из перестрелки с Дечучем. Правда, пистолет был только у него.

Я подробно живописала все Морелли, и, когда я добралась до сухих штанов, зазвонил телефон.

– Ты в порядке? – спросила мама. – Твоя бабушка приехала домой и рассказала, что ты погналась за Эдди Дечучем.

– Я в порядке, но Эдди сбежал.

– Мира Сцилаги сказала мне, что пуговичная фабрика производит набор. И у них там всякие привилегии. Ты могла бы получить хорошую работу на конвейере. Или даже в офисе.

Когда я кончила говорить по телефону, Морелли уже снова завалился на диван и смотрел бокс. На нем была черная футболка, свободный свитер крупной вязки и, конечно, джинсы. Морелли худощав, мускулист и смугл, как настоящий житель Средиземноморья. Он был отличным полицейским. От одного его взгляда мои соски начинали чесаться. Почти идеал, если забыть о работе в полиции.

Собака по кличке Боб сидела на диване рядом с Морелли. Боб – метис, помесь лабрадора и еще кого-то. Сначала он жил у меня, но потом решил, что у Морелли ему нравится больше. Наверное, тянет к мужчине. Теперь он больше жил у Джо. Меня это устраивало, поскольку Боб ест все подряд. Если оставить его без присмотра, от дома останутся разве что гвозди да кафельная плитка. И так как он молотил все подряд, он часто оставлял за собой большие кучи.