Наш Современник, 2005 № 01 - Журнал «Наш cовременник»

Стихи Станислава Куняева прочтёт замечательный наш артист Юрий Васильевич Яковлев. Я думаю, что нет никакой необходимости мне его представлять.

III

Антон Висков

«Любовь Святая»

(Свиридов, Юрлов и «юрловцы»)

…Это было одним из тех событий жизни, которые навсегда остаются в памяти. Стояли прощальные деньки «золотой» осени. Я с сознанием собственного достоинства шествовал на репетицию своей вещи в знаменитую Государственную хоровую капеллу России имени Александра Александровича Юрлова. Храм Покрова в Рубцове, многие годы служивший репетиционным помещением капеллы, утопающий в густой листве столетних деревьев, представлялся дивным островом исконно русской культуры посреди грохота и бедлама окружающих улиц. Когда я входил в ворота церковной ограды, я вдруг подумал, что точно так же на репетиции собственных произведений ходил здесь когда-то Георгий Васильевич, в своих бессменных тёмных очках, погружённый в глубокие раздумья, направляя взгляд себе под ноги; он, так же, как и я, подняв глаза, видел эти одухотворённые, словно живые, стены древнего храма, его устремлённые в бесконечную лазурь купола, стройные ряды кокошников, так же, как и я, с волнением и радостью предвкушал встречу с артистами прославленного хора. Внутри, под низкими, нависшими сводами, выложенными из гигантских кирпичей, спаянных в почти скульптурные формы и лежащих на чудовищных размеров дубовых балках, всегда витал тонкий, почти непередаваемый дух старины: так обычно пахнет в деревенских крестьянских домах. Здесь создавалось величественное полотно великой русской хоровой культуры, ткались невидимые нити, связывающие нас со всеми предшествующими её эпохами: с Рахманиновым и с «синодалами», и дальше в глубь веков, в средневековье, в Византию. Неужели и я, робко вступавший под эти сени, стану достойным причастником великих тайн? Тут все было напоено Божественными свиридовскими созвучиями, кажется, будто стены вобрали и хранят в себе вибрации звуковых волн от его музыки. Именно здесь, под этими сводами, впервые обрели звуковую материальность все самые великие его хоровые произведения. Вступаю под священные своды. Гулко разносится где-то знаменитая «Аллилуйя» из «Песнопений и молитв»: даже в антракте кто-то из солистов-басов не может удержаться и то и дело принимается петь эту удивительную, вселенского дыхания мелодию.

Начинается репетиция. Передо мной — весь состав могучего русского хора. Кажется, будто стоишь перед Собором Василия Блаженного или Кижским храмом. Звучит Свиридов. Опять возникает удивительное, таинственное ощущение связи времен. Я слышу прекрасное пение артистов, вижу пред собой в хоре то там, то здесь лица тех же самых людей, которых видел Георгий Васильевич: Валерии Андреевны Голубевой, Евгения Степановича Прижилуцкого, Василия Михайловича Дмитриева, Константина Владимировича Золотарёва. Они помнят звук его голоса, они следуют его заветам, они старательно воплощают именно его слышание, передавая традиции молодым артистам. Властно и тонко ведёт за собой хор преемник великого Юрлова, замечательный дирижёр — Станислав Дмитриевич Гусев, бессменный руководитель коллектива на протяжении вот уже более четверти века, также очень по духу близкий Свиридову человек. И мистический трепет охватывает душу — ведь будто бы слушаешь Синодальный хор, с которым репетировал сам Рахманинов, потому что Свиридов и Юрлов в своём сотворчестве равновелики Рахманинову и «синодалам».

Да, время Юрлова и Свиридова — то была потрясающая эпоха русской музыки, пора её неслыханного взлёта, осенённая содружеством этих двух титанов. Как много было сделано, сколько надежд возлагалось на будущее! Тогда казалось, что мощный подъём национальной культуры уже не остановить.

Одним из потрясений для меня явилось знакомство с пожелтевшими страницами старых тетрадей, в которые незаменимая на протяжении вот уже тридцати лет директор капеллы Раиса Ивановна Андрейкина — честь ей и хвала — скрупулезно вносила все сведения об артистической жизни хора. Это — поистине летопись пушкинского Пимена, уникальный документ той незабвенной эпохи. Скупые строчки отчётов и цифр, год за годом, квартал за кварталом: где, когда, сколько. Но что за этим кроется! Шутка ли — более ста концертных мероприятий в год, по всей стране, по всему миру, из года в год! Очень часто мелькают названия всех крупнейших залов обеих столиц, а также и всех крупнейших городов Советского Союза, здесь отражены и частые съёмки на телевидении, череда фондовых (по заказам Государственного телерадиофонда) записей на радио и фирме «Мелодия», тут же рядом шефские концерты, творческие встречи с рабочими, военнослужащими, крестьянами — прямо в цехах заводов, на кораблях, на фермах. Порой бывало, что артисты целыми неделями, иногда по нескольку раз в день, выходили на сцену. Сибирь и Дальний Восток сменялись Прибалтикой и Закавказьем (притом в графике иногда даже не было перерыва, чтобы отдохнуть дома). Хор мог сегодня выступать на шахтах в окрестностях Кузбасса, а завтра отправляться на почти месячный тур по Великобритании или Чехословакии. Более пятнадцати стран объехали «юрловцы». Гордо по всему миру пронесли они знамя отечественной хоровой музыки. И почти в каждой программе, ими исполняемой, вместе с произведениями русских и зарубежных классиков обязательно звучал Свиридов, его хоры, кантаты, оратории.

Современная хоровая молодежь, с которой мне часто приходится общаться, и представления не имеет, что такое возможно, на меня всегда устремляются круглые от удивления глаза. Надо заметить, что почти все проводимые мероприятия были с современной точки зрения убыточными в финансовом смысле. Государство заботилось в первую очередь о культурно-нравственном просвещении своего народа, пропаганде и развитии отечественного искусства, покрывая все расходы коллективов на переезды, гостиницы, аренду залов, оплату артистов. Мыслимо ли сейчас нечто подобное, когда аренду помещения для репетиций и концерта должен оплачивать сам исполнитель, а ее стоимость во много раз превышает скудный фонд месячной заработной платы всего такого коллектива (без малого семьдесят человек), как капелла?

Однако и в те времена было не всё так просто. Сколько усилий, кулуарных разговоров, бесконечных хождений по «высоким» кабинетам, дипломатических «игр» с чиновниками были вынуждены предпринять два друга-единомышленника: Александр Александрович Юрлов и Георгий Васильевич Свиридов. Притом, по воспоминаниям «капельцев», Свиридов всегда бесстрашно лез напролом, в то время как более опытный в организационных делах Юрлов предпочитал тактику обходных маневров, в результате чего всегда достигал больших результатов. Как вспоминает многолетняя сподвижница Юрлова, первый дирижер-хормейстер капеллы Розалия Константиновна Перегудова, сам Свиридов говорил ей: «Вы знаете, Юрлов — умнейший человек. Придем мы по делам в Министерство культуры, я как гаркну: „Пошли в этот кабинет!“ (с золотыми буквами на двери). „Не-ет! — вкрадчиво ответствует Александр Александрович, — мы пойдем сюда“ (показывает на маленькую незаметную дверцу). И шли куда нужно».

Благодаря этим изнурительным хождениям по «нужным дверцам» им удалось, например, в масштабах всей страны организовать мощное фестивальное хоровое движение, вовлекая в это дело огромную массу поющих и слушающих людей, профессиональные и многочисленные любительские коллективы. По всем городам и весям нашей необъятной родины люди приобщались к высшим достижениям как мировой, так и отечественной музыкальной культуры. Юрлов, «юрловцы» и Свиридов на практике воплощали великие идеи народности подлинного искусства — мечту многих выдающихся художников-гуманистов: Баха, Бетховена, Толстого… «Мы вместе с Юрловым поднимали хоровое дело… То было дело величайшей государственной важности, оно имело целью воспитание добрых чувств, приобщение к высшим достижениям человечества самых широких кругов советского народа!» (цитирую Свиридова).

В центре всех начинаний стоял Юрлов со своей капеллой. Обычно происходило так: один из дирижёров капеллы командировался в центр проведения фестиваля и там, на месте, разучивал с многочисленными коллективами, как профессиональными, так и самодеятельными, весь материал предстоящей концертной программы, притом вещи, в неё входящие, были ой как непростые — крупные сочинения, которые сейчас не по зубам и высококлассным коллективам. Затем, после предварительной «местной» подготовки, подтягивались уже и основные силы — капелла вместе с Юрловым. Резонанс от этих выступлений был столь впечатляющим, что его отголоски прошли сквозь все потрясения последних времён: сейчас одно имя Юрловской капеллы, и особенно с сочинениями Свиридова, наполнит до отказа любой зал современной России. (Поэтому тем более удивительно, что государственные мужи не в состоянии до сих пор оценить весь этот накопленный потенциал и использовать его в деле воплощения прокламируемой ими идеи возрождения России, выделив хотя бы средства для гастрольных мероприятий прославленного хора!)