Реликт - Василий Головачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Почему выигравший у Геи Игрок не уничтожил пространство Игры – Метагалактический домен, «испорченный» нагуалями, Влад не знал. Ставр, когда уходил, ни словом не обмолвился о том, что произойдёт в будущем, только пообещал вернуться в нужный момент. Но с тех пор прошло много лет, Влад возглавил переселившуюся на Равнину Дебрянскую общину и ждал, надеясь, что кто-нибудь из ушедших вернётся и посоветует, что делать. Бежали дни, складывались в седмицы, в месяцы, годы, но никто не приходил. И в новый мир вернулся почти первобытный хаос.
Появились банды кочевников, которых Влад называл неопеченегами, отряды мутантов: людей-кошек, гориллоидов, медвян – бывших медведей, получивших зачатки интеллекта, и стаи насекомых – ос, пчёл, шершней и саранчи, обладавших странным разумом, далёким от всего человеческого. Все они хотели утвердить себя на просторах равнины, завоевать первенство, стать полновластными хозяевами занятых территорий.
Тысячу лет назад Катастрофа вызвала на Земле мутации у множества самоорганизующихся подсистем, каждая из которых достигла определённой стадии эволюции и обрела нечто вроде коллективного сознания. После Падения эти подсистемы, в основном гоминоиды, расселились вокруг Зем-Горы и начали сражаться за доступ к воде – основе жизни.
Лишь насекомые не нападали на людей первыми ради наживы и добычи да медвяне, проявлявшие необычную доброту. Остальные формы «разумных сообществ» предпочитали жить за счёт других, отнимая то, что им не принадлежало.
Дивий однажды сказал, что кто-то помешал Игроку, низвергнувшему Гею, полностью уничтожить Метавселенную людей, и без того пострадавшую от инфекции чужих физических законов, которая приобрела форму нагуалей, и Влад с ним согласился. По его убеждению, это мог сделать только отец, Ставр Панкратов, вложивший перед уходом в ткань пространства, в вакуум, некий дополнительный «страховочный регулятор», по которому в случае негативных последствий деятельности Геи и её противника человеческая цивилизация не должна была исчезнуть.
Что и произошло.
Но кто был противником Геи, с кем она играла, рискуя жизнями миллиардов живых и разумных существ, населяющих Метавселенную, оставалось загадкой до сих пор. На этот вопрос ни Влад, ни Дивий не имели ответа.
Конечно, это мог быть и Конструктор, получивший соратника в лице «Конструкторши», которую смог реанимировать интраморф-отщепенец, называвший себя файвером, Кристофер Кроули. Это мог быть кто-то из файверов, увлёкшийся реализацией собственных идей. И это мог быть совершенно иной разум, достигший определённого могущества. Что такие разумы могли существовать в Универсуме, сомневаться не приходилось. Вся Большая Вселенная, порождающая бесчисленное количество Метавселенных, являлась не просто стихией Хаоса, но живой и живородящей системой, Разумной Бесконечной Игрой!
А паранормы в изменившейся вселенной практически перестали владеть физическими полями, перестали быть магами и волшебниками, способными словом и мыслью управлять материей, многими физическими процессами. Какое-то их количество сохранилось: сам Влад, Улыба, Дивий, кое-кто из старейшин, сын Ясен, – но и они мало что могли изменить в жизни с помощью «магических» приёмов. Магия в новой плоской вселенной умерла.
А низменные желания у большинства выживших землян остались в приоритете. Иначе они не начали бы сбиваться в хищные стаи и банды, жаждавшие только отнимать нажитое и потреблять, ничего не давая взамен. Работать, жить в мире с себе подобными они не умели.
Банда, подобравшаяся к хутору Жуковец Дебрянской общины, принадлежала к секте злопанов, известной Владу ещё по юношеским временам. Обычно секта предпочитала засылать в общину команды воров, рассчитывая на лёгкую поживу. Скот они не угоняли, грабили хутора редко и быстро отступали, получив достойный отпор. Славились же злопаны тем, что отращивали длинные волосы на затылке, брили полчерепа ото лба до макушки и никогда не мылись, чтобы «не смывать ауру, заключённую в коже». Известны они были и употреблением алкоголя, разбавленного отбросами и нередко кровью, которая текла из ран на их телах после самоистязаний. Их родоначальником считался бог Вающ, бог проказы и прочих болезней, поэтому лица почти всей мужской половины секты были покрыты странной коростой, которую никто не пытался лечить.
На этот раз отряд злопанов насчитывал более тридцати мужских особей, оседлавших беговых безгорбых верблюдов. Злопаны подкрались к Жуковцу, насчитывающему всего восемь теремов, и, справившись с немногочисленной охраной хутора, принялись вытаскивать из домов скарб и запасы пищи.
На хуторе жили десять семей дебрян, всего двадцать семь человек, из них две трети – дети в возрасте от одного года до четырнадцати лет. К счастью, они в этот момент занимались в гимнасии, стоящей в центре хутора, и грабители не стали нападать на маленькое строение, не сулящее добычи. Они настолько увлеклись своей «работой», что не заметили, как на помощь хуторянам прискакала на гепардоконях дружина дебрян из центра; Жуковец строился в двенадцати километрах от столицы общины – Бряницы.
Дружинников было вдвое меньше, но они были хорошо обучены и могли бы справиться с бандой легко, если бы не одно существенное обстоятельство: злопаны оказались вооружены не только холодным оружием – трезубцами, пиками и мечами, а кое-чем посерьёзней.
Когда Влад и Ясен прибыли к месту сражения, среди дружинников уже были потери. Трое лежали у стен домов без движения, двое пытались уползти с центральной площади хутора, где стояла кубической формы кааба Веры. Остальные продолжали бой с противником, вихрем проносясь меж домами на гепардоконях, но достать уворачивающихся бандитов не могли: по ним стреляли!
Горилловидного вида кочевник держал в руке пистолет с красным пупырчатым стволом и небольшой антенной, второй, похудее и помосластее, стрелял из жуткого вида карабина, каждым выстрелом поражая то коня, то всадника.
Стрелков было всего двое, но именно они и представляли самую большую опасность, поскольку остальные члены банды плохо владели оружием и техникой боевых скачек на верблюдах.
