Счастье в подарок - Элизабет Карлсон

Он услышал изумленный вздох.

— Но это почти на треть миллиона больше, чем раньше.

— В том-то и дело. — Джонатан представил себе ее широко открытые удивленные глаза, волосы, рассыпавшиеся по обнаженным плечам. — Это куча денег, и, мне кажется, тебе следует показать ему здание и послушать, что он скажет.

— А «Карусель» должна будет переехать? — последовал ее неожиданный вопрос.

Проклятие! Джонатан совсем забыл об этом условии, а покупатель, разумеется, о нем и не знал. Если Карли спросит его, она поймет, что это самодеятельность Джонатана.

Джонатан нервно вскочил с постели.

— Нет, он больше ничего такого не требует.

Зачем он вообще заговорил об этом? Почему просто не сказал клиенту, что здание не продается?

— Тогда я хорошенько все обдумаю, — пообещала Карли. — Ты прав — речь идет о слишком большой сумме.

Он назвал ей имя клиента и сказал, что агент привезет его завтра во второй половине дня. Но остаток ночи он провел без сна, перекатываясь с одного края двуспальной кровати на другой.

Много ли времени понадобится, чтобы острый ум Карли сложил два и два? Конечно, она сразу догадается, что была права, что это Джонатан, а не кто-то другой собирался купить здание. И как она отнесется к тому, что он солгал ей?

Агент привез покупателя в «Карусель» перед самым закрытием.

— Только не сообщайте арендаторам, что я могу продать здание, — предупредила его Карли. — Люди боятся перемен, и я не вижу смысла волновать их раньше времени.

— Понятно, — ответил тот. — Мы будем вести себя как обычные ваши клиенты.

Предполагаемый покупатель, худой темноволосый человек лет тридцати, носил на обеих руках кольца с бриллиантами, а в вырезе его спортивной рубашки виднелась толстая золотая цепочка. Когда Карли пожала ему руку, его ладонь оказалась влажной на ощупь.

— Я рада, что вы сняли требование насчет «Карусели», — сказала она, когда проводила его в салон. — Я не стала бы вести переговоры о продаже, если бы оказалось, что мы должны переехать.

Он взглянул на нее с явным недоумением.

— Какое требование? Карли растерялась.

— Но ведь когда вы в прошлый раз собирались покупать это здание, разве вы не настаивали на том, чтобы «Карусель» из него убрали?

Он покачал головой.

— Когда мы с мистером Найтом говорили о вашей собственности примерно месяц назад, этот вопрос даже не поднимался.

В голове Карли проносился вихрь неприятных мыслей. Значит, как она сначала и подумала, здание собирался купить сам Джонатан. Но, если так, почему он сказал ей неправду? И при чем тут тогда этот человек?

Агент заметил ее смятение.

— Может быть, мистер Найт имел в виду другого покупателя.

— Да, скорее всего. — Но это не разрешило ее сомнений.

Несколько минут спустя она стояла на пороге «Карусели» и смотрела вслед двум мужчинам, направлявшимся в бутик Шейлы Вэйд.

Другой покупатель? Джонатан никогда не упоминал о втором покупателе. Она спросит его завтра, как только он приедет.

Или нет, лучше она сначала поговорит об этом с Элен сегодня же вечером.

Карли и Элен сидели в ресторане на крыше гостиницы «Саммер Хаус», известном своей изысканной атмосферой, и пили превосходное белое вино. Преимущества жизни богатых людей, думала Карли, наслаждаясь тонким букетом напитка. За соседним столиком молодая элегантная пара наблюдала, как официант поливает малиновым соусом жареного фазана, лежавшего на блюде с золотой каймой. За огромным окном виднелся океан, окрашенный в цвет червонного золота лучами заката.

«Совсем неплохо», — подумала Карли, забавляясь тем, как быстро она привыкла к образу жизни состоятельных людей. То, что казалось недосягаемым всего несколько месяцев назад, теперь представлялось просто удобным и нормальным. Как глупо было с ее стороны считать, что богатство — принадлежность класса, а не отдельных людей.

Элен подняла бокал.

— Я хочу выпить за вас с Джонатаном. За ваше общее счастье!

Карли улыбнулась.

— Пожалуй, это несколько преждевременно. Пока мы просто решили продолжать встречаться.

Элен не опустила бокал. Ее темные глаза искрились радостью.

— Прошло всего два месяца. Трудно было ожидать большего. — Она взглянула на бокал Карли, все еще стоявший на столе. — Выпейте со мной, моя дорогая девочка.

Карли, улыбаясь, подняла бокал.

— Только если мы включим в список замечательную мать Джонатана. — Она наклонилась и слегка коснулась бокала Элен своим. — За нас троих!

Они выпили до дна.

— Так это и есть важное решение? — спросила Элен. — Продолжать встречаться с Джонатаном?

Карли кивнула и задумалась. Она не знала, насколько откровенно можно говорить с матерью Джонатана.

— Думаю, вы знаете, что Джонатан смертельно боится связывающих его обязательств. Я не была уверена, что смогу примириться с этим, пока он не обещал, что не будет вступать в связь с другими женщинами.

Глаза Элен округлились.

— Он это обещал? — Она потянулась через стол и сжала руку Карли. — Мой Хуан — человек слова. Если он дал такое обещание, мы на полпути к победе.

Карли не могла сдержать улыбки при виде горячего желания Элен видеть их с Джонатаном вместе. Сейчас в ее выразительном лице без труда можно было увидеть ту юную девушку, какой она была, когда выходила замуж за отца Джонатана.

Официант принимал заказ, а у Карли перед глазами все еще стоял этот образ. Когда тот ушел, она наклонилась к Элен.

— Почему вы вышли за него замуж? Я имею в виду, за отца Джонатана.

Лицо Элен исказилось, словно от боли, и у Карли упало сердце.

— Извините. Я не должна была задавать этот вопрос.

— Почему же нет, дорогая? — С очевидным усилием Элен изобразила прежнее оживление. — Отец Джонатана был очень известным человеком. И очень богатым. А я была семнадцатилетней девушкой, всю жизнь прожившей без забот и тревог под крылом родителей, которые превыше всего ценили мнение общества. В ее голосе не осталось и следа обычной жизнерадостности.

— Они разорились во время войны и необычайно обрадовались, что меня пожелал взять в жены богатый Norte Americano. Они все решили без меня, и до свадьбы я видела его всего два раза. Их не беспокоило, что он был на сорок лет старше меня — чуть ли не на десять лет старше моего отца.

На сорок лет старше? Карли не знала, что между Элен и отцом Джонатана была такая огромная разница в возрасте и что ее выдали замуж без ее согласия.

Элен замолчала, и Карли ждала, пока она заговорит снова.

— Но, когда я получше его узнала, его возраст перестал меня пугать. Он очень хорошо ко мне относился, и первые несколько лет можно было даже считать счастливыми. А потом у него случился удар, и он сразу превратился в инвалида.