Лекарства Фронтира (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович

Первой сдалась правая голова, в которую Мурат с помощниками забивал металлическое копье, словно огромный гвоздь. Оружие было вытащено из глубокой раны, и в кровоточащий провал сначала ударили десятком заклинаний, а потом опустили три последние динамитные шашки. Подрыв расплескал во все стороны литры темной крови, килограммы драконьего мяса и куски шейных позвонков, умудрившиеся распороть одному из бойцов щеку не хуже чем шрапнель. Шея все еще была более чем наполовину целой, даже взрывчатке было далеко до силы былинных богатырей, смахивающих подобную цель с одного удара, однако она обмякла, и теперь пилить её уже по большому счету ничего не мешало. Второй пришел черед левой головы, которая и подожгла Доброславу. Благодаря непрекращающимся ударам некроэнергии от мстящего чудовищу Олега рубка мяса продвигалась ударными темпами, и к тому моменту, когда монстр вторично стал не просто дергаться, а целенаправленно пытаться подняться на ноги, чародей уже омертвил ему обнажившуюся часть позвоночника. Со временем регенерация дракона исправила бы это, но вот времени ему давать никто не собирался. Центральная шея оказалась несколько толще и прочнее боковых, а потому держалась дольше прочих. Вполне достаточно, чтобы дракон все-таки сумел предпринять некоторые меры по спасению собственной жизни. Беспорядочно хлопая крыльями, будто пытающая взлететь перепуганная курица, он начал отступление из внутреннего двора задом наперед, пытаясь стряхнуть облепивших его людей. Но видимо боль и страх окончательно превратили его в тупое животное, поскольку он даже не попытался сунуть последнюю голову куда-нибудь себе подмышку, дабы уберечь уже имеющую рану от расширения и получить возможность сгрести оказавшихся неожиданно опасными людишек своими когтями. А потому совместные усилия десятка очень мотивированных одаренных, вцепившихся в черно-золоту броню или просто летевших на небольшой высоте рядом с обильно истекающей кровью дырой, все-таки позволили расковырять последние позвонки, своей крепостью как бы не обгоняющие обшивку броненосцев. И стоило матерящемуся от избытка чувств Мурату перерезать пучок обнажившихся нервов, как тело сибирского трехголового дракона снова застыло без движения.

— Справились, — облегченно пробормотал Олег, сплевывая брызнувшую ему прямо в рот драконью кровь, пока бойцы доводили до ума свою работу. То есть пилили шеи монстра, словно десяток безумных маньяков-лесорубов, нашедших живые деревья. Люди успели. Перемазались как поскользнувшиеся на бойне мясники, истратили последние запасы взрывчатки и взятых из дома боевых артефактов, затупили напрочь несколько древних двуручников, а один так и вовсе сломали, безнадежно испортив артефакт из так называемого вечного металла…Но все три головы дракона теперь уже точно одну за другой будут отделены от его же шеи. — Тащите сюда Доброславу! И сами в очередь становитесь…Тут праны больше пропадает, чем я обработать смогу!

Глава 17

О том, как герой пугается драконьих челюстей, занимается групповым исцелением и боится подойти к инструменту.

— Ауф! Ваф! Йаф! — Издавала на редкость невразумительные звуки Доброслава, корчась и пытаясь не то перекинуться в волчицу, не то вырваться из цепких рук удерживающих её людей. Смене ипостаси мешали ужасающие травмы ауры, и даже оборотню сложно слишком уж буйствовать в том случае, если перевертыш висит в воздухе с задранными вверх лапами и фактически лишен точки опоры, а каждую конечность и голову отдельно держат на своем месте целых два человека. Да еще не первых попавшихся, а упившихся алхимическими стимуляторами по самые брови молодых и крепких бугаев, немало времени уделивших развитию физического тела и магического дара.

— Терпи, дура! Хватит ерзать! — Рявкнул Олег, вконец осатаневший от необходимости одной рукой выкачивать прану из истекающего кровью обрубка драконьей шеи при помощи топора-вампира, а второй проделывать сложнейшую операцию, периодически лишь чудом спасая голые пальцы от зубов неблагодарного пациента, не только хаотически подергивающегося и пытающегося от врача куда подальше уползти, но также выгибающего шею под невозможными углами и вытягивающим челюсти чуть ли не на полметра вперед. Разумеется, не просто так, а чтобы цапнуть ими своего мучителя и тем не прекратить агонию, так хотя бы ослабить её. Чародей бы обязательно отвесил своей любовнице подзатыльник, если бы это имело хоть какой-то эффект. Увы, сейчас кащенитка-изгнанница рисковала не заметить и вонзившийся в горло кинжал, поскольку попросту не контролировала себя, полностью утратив разум в пучине невероятной чудовищной боли. И страдало у неё не тело, а сама душа, которую сначала как следует опалили, а теперь еще и резали по живому.

Ожидавшая потока драконьего пламени Доброслава смогла подготовиться к неизбежным последствием собственного героизма в виде потока драконьего пламени. Она не только попыталась избежать атаки, но и прямо в прыжке извернулась боком, прикрывая голову и грудь произведенным по технологиям Гипербореи древним щитом в дополнение к тому слою зачарованного металла, который уже облегал кащенитку-изгнанницу с головы до пят. И только поэтому выжила. Олег уже сталкивался с драконьим огнем, причем очень даже близко, но та дрянь, которой плевался дальний родственник легендарного Змея Горынача превосходила главное оружие европейских ящеров как концентрированная серная кислота превосходит столовую уксусную эссенцию. Артефакты спалило и вплавило в горящую хозяйку, но тем не менее определенный эффект они все-таки дали. Травмы на верхней части Доброславы целитель быстро привел если и не в относительную норму, так по крайней мере к терпимому состоянию, затратив минимум времени и сил. Там пострадало по большей части лишь мясо, а ущерб энергетическому телу был если и не легким, так умеренным. Оборотень могла бы и сама оправиться от таких повреждений, пусть даже совсем не быстро, и только при обильном питании. Но существовала еще и нижняя часть девушки, та которую не прикрывали щитом или вернее прикрывали недостаточно, ведь постепенно сужающаяся каплевидная форма данного артефакта пусть и позволяла легко воткнуть его в землю или ступню противника, но собственным ногам обеспечивала лишь формальную защиту. Да и куску живота тоже досталось вполне достаточно драконьего огня, чтобы превратиться даже не в шашлык, а практически в угли, обладающие лишь жалкими ошметками энергетического тела!

Еще совсем недавно Олег в данной ситуации не смог бы сделать ничего, кроме сохранения жизни девушки, а также заказа качественных протезов и собственноручно сколоченной инвалидной коляски. Причем покупать пришлось бы не только механические ноги, но и часть кишечника вместе с выделительной системой, искусственными почками и техномагическим фильтром для крови, замещающим печенку. Но сейчас целитель уже знал, пусть пока и больше в теории, что и как можно сделать с энергетическим телом пациента. Вдобавок о важности первых минут после получения травм, во время которых исправить дефекты организма на физическом или энергетическом уровне многократно легче, чем когда-нибудь потом, ему было известно уже многие годы. И потому чародей решил попробовать спасти свою любовницу от тяжелой инвалидности, пусть даже ценой ужасающей боли. Ведь для того, чтобы поставить на ауру заплатку, требовалось эту самую заплатку откуда-нибудь взять. А что может лучше сгодиться для этой цели, нежели часть самого пациента, вырезанная из не столь пострадавшего места?

— Голову держите лучше! — Гаркнул на помощников Олег, все-таки теряя на левой руке пару пальцев, но все равно продолжая свою работу. С учетом того, какие объемы праны он через себя пропускал, отхваченное клыками оборотня должно было вырасти за минуту, максимум две. А болевые рецепторы себе чародей еще задолго до выхода к арсеналу отключил. — И вставьте ей уже кляп, я третий раз прошу!

— А она четвертый перегрызает и проглатывает! — Возмутился Мурат, находящийся у головы пациентки и вооруженный изжеванными остатками металлической дубинки. Причем, скорее всего, была та из числа трофеев, поскольку ничем подобным бойцы отряда точно не вооружались. — Ты их кстати из желудка достань, если уже туда дошли, все равно же рядом возишься… Ай, блин!