Обаяние Джулиана Лефрея - Р. С. Грей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что такое блузка? Модная рубашка?
— Мы можем пойти ненадолго, — согласился я.
Она засияла, а затем ее взгляд метнулся к началу сцены.
— Скоро начнется шоу! — сказала она, возбужденно хлопая в ладоши.
Я откинулся в кресле, и осмотрел зал. В первых рядах преобладали молодые женщины, некоторые из них, вероятно, были блогерами, как Джозефина. Они были одеты по высшему разряду, некоторые в эксцентричные наряды, которые я никак не мог понять.
Справа от меня сидела женщина постарше в солнцезащитных очках. Лорена шептала, что она редактор какого-то большого журнала. Все, казалось, были впечатлены ею, несколько молодых женщин даже попросили ее сфотографироваться, но меня волновало только количество духов, которыми она воспользовалась. У меня уже начинала болеть голова от переизбытка аромата роз.
В конце подиума стояла колонна фотографов, которые перекрикивали друг друга, чтобы их услышали. По крайней мере, у дюжины из них были объективы размером с мою голову, и все они выстраивались в очередь, чтобы сделать хороший снимок подиума.
Я все еще наблюдал за ними, когда вокруг нас погас свет, и из динамиков зазвучала громкая музыка. Не было никакого реального вступления, прежде чем первая модель начала спускаться по подиуму с сердитым выражением лица. В белом почти прозрачном платье она выглядела скелетом. Может быть, ее лицо было так перекошено, потому что платье было слишком тесным. Но, если серьезно, то промокшая насквозь, она весила бы не более десяти килограммов.
Фотографы сходили с ума, снимая, как она приближается к концу подиума. Следующие несколько моделей, которые выходили вслед за ней, были такими же стройными, с острыми скулами и уверенной походкой. Некоторые наряды были чертовски сексуальны, но большинство из них я не понимал. Некоторые из них носили капюшоны, ни к чему не прикрепленные. Какой в этом был смысл? Все вокруг меня охали и ахали, включая Лорену, но я лишь поправил пиджак, и притворился заинтересованным.
Лорена будет должна мне после этого случая.
И тут из-за кулис вышла Джозефина.
Подождите.
У меня открылся рот.
Что за черт?
Джозефина.
Почему Джозефина участвовала в показе мод?
Я моргнул, а затем прищурился, чтобы убедиться, что она не мираж. Она выглядела по-другому, более накрашенной, чем обычно, с полированной гранью ее обычной красоты девушки из соседней квартиры. Она была одета в полуночно-синее платье без бретелек, слишком короткое. На ней были туфли на каблуках, которые застегивались вокруг лодыжек, и делали ее длинные загорелые ноги длиннее на целые мили.
Возможно, для всех остальных она выглядела как стандартная модель, но я мог видеть нервозность, скрывающуюся под поверхностью. Она сжимала и разжимала кулаки, когда шла, и через каждые несколько шагов смотрела на подиум, словно проверяя, не выскользнет ли он у нее из-под ног.
Когда она проходила передо мной, я сдержал желание протянуть руку, и дотронуться до нее, притянуть ее ближе и спросить, почему она участвует в показе мод. Она ни разу не упомянула о том, что она модель.
Вместо этого я сидел в шоке, в полном благоговении следя за тем, как она идет по подиуму. Мое сердце билось в такт ритмичным басам. Она дошла до конца подиума, положила руку на бедро, повернулась к камерам, а затем так же быстро вернулась обратно. Она была на сцене меньше минуты, но я мог бы поклясться, что время остановилось.
Лорена наклонилась ко мне, и прошептала:
— Эта модель похожа на твою ассистентку!
Я кивнул и проследил за фигурой Джозефины, когда она уходила со сцены.
— Так и есть.
Внезапно мне показалось, что у меня есть очень веская причина сопровождать Лорену на вечеринку.
Глава тридцать седьмая
Джозефина
Я участвовала в своем первом и, скорее всего, последнем показе Нью-Йоркской Недели Моды и с трудом могла осознать все безумие происходящего. Мне сшили платье, сделали макияж и профессиональную укладку волос, а потом меня вытолкнули из-за кулис, как мама-птица выталкивает своего детеныша из гнезда... и я взлетела.
Ни разу не споткнулась, позировала в конце подиума, и тонна фотографов из крупнейших журналов щелкали мои фотографии, как будто они действительно собирались что-то с ними сделать (вероятно, я буду на обложке «US Weekly» вместе с Кейт Миддлтон и ее новым ребенком).
Несколько добрых моделей приняли меня в свою группу, и я постаралась сделать с ними тонну фотографий для своего блога. Мои читатели не поверят, когда я, наконец, решусь поделиться сочными подробностями о своей ночи. Конечно, я, наверное, посвящу целый месяц сообщениям о шоу. «А эта фотография? Это просто я и Жизель, расслабляемся в дизайнерских нарядах», — как будто это самая обычная вещь в мире.
А платье? Я никогда не собиралась его снимать. Никогда. Прочный полуночно-синий материал был структурирован и подогнан под мое тело так, что подчеркивал мои изгибы. Оно поддерживало мою грудь, не требуя бюстгальтера (что для нас, хорошо одаренных женщин, само по себе практически чудо). Ткань плотно облегала мою талию, а по центру левого бедра проходил глубокий разрез. Оно было соблазнительным и красивым, и когда я вошла на вечеринку, то почувствовала, что принадлежу этому месту.
Я последовала за группой моделей к столику в стороне, рассматривая вечеринку по ходу дела. Напитки лились рекой, официанты разносили серебряные подносы с закусками, на которые я с тоской смотрела, но не решалась прикоснуться.
Мы столпились вокруг небольшого коктейльного столика, и я слушала, как другие модели обсуждали свои собственные показы на неделях
