Надушенный рукав - Лора Роулэнд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она повела Рэйко из святилища. В полутемном проходе снаружи стоял молодой самурай, он поклонился Гозэти, потом вытянулся во весь свой невысокий рост. У него было простое, умное лицо человека с хорошим характером. Телохранитель смотрел на Гозэти с подобострастным обожанием. Рэйко тут же поняла, отчего Гозэти доверила ему шпионить за Даемоном. Он явно был влюблен в хозяйку и сделал бы для нее все, что угодно.
— Хатиро-сан, это госпожа Рэйко. Скажи нам, следил ли ты за Даемоном, как я тебя просила? — обратилась к нему Гозэти.
Молодой человек замешкался, полицуегоскользнулатень тревоги.
— Да… я следил за ним. Но боюсь, вас расстроит то, что я увидел.
— Ничего, — вздохнула она покорно. — Я должна знать.
Хатиро кивнул и начал рассказ:
— Той ночью Даемон уехал из поместья после часа кабана. Казалось, он очень спешит. Мне пришлось постараться, чтобы не упустить его, но я держался далеко позади, и он меня не заметил.
Рэйко представила всадника, следующего за другим по освещенным факелами проходам эдоского замка.
— Он выехал в город, — продолжал Хатиро. — Долго кружил, оглядываясь через плечо, словно хотел убедиться, что за ним нет слежки. Наконец добрался до Символа Ослепления. Я узнал место, потому что…
Телохранитель неловко замолчал, вспыхивая. Рэйко поняла, что он сопровождал туда Гозэти на встречи с Даемоном.
— Даемон оставил лошадь в переулке, потом зашел в здание, — сказал Хатиро. — Я не решился идти за ним, потому что он мог меня увидеть, и стал наблюдать из чайной напротив.
— Вы видели, как он встретился с женщиной? — спросила Рэйко.
— Нет, — ответил Хатиро. — Я выпил и подождал немного. Потом увидел самурая на лошади, который мчался галопом по улице. Он пролетел мимо так быстро, что я его не разглядел. Я подумал, что это Даемон. Только следующим утром я узнал, что он не вышел из того дома живым. Я прикинул, что он выскользнул в боковую дверь, сел на лошадь и отправился обратно в эдоский замок. Я бы бросился за ним, но тут из здания появилась женщина.
Хатиро сощурился, глядя в пустоту, будто пытался разглядеть незнакомку.
— На ней были темный плащ и шаль, скрывавшая лицо. Она заторопилась к паланкину, что стоял на улице. Залезла внутрь, и ее понесли прочь. Интуиция подсказывала мне, что Даемон приезжал к ней.
Рэйко заметила, как Гозэти болезненно сморщилась. Наверное, она до последнего верила, что предчувствия обманули ее и в жизни Даемона не было другой женщины. Но Рэйко надеялась, что незнакомка окажется ценным свидетелем.
— Я решил выяснить, кто она, — сказал Хатиро. — Вскочил в седло и поехал за ней.
— Куда ее понесли? — нетерпеливо спросила Рэйко.
— В эдоский замок. Стражники у ворот впустили ее внутрь. Я проследил за ней до поместья канцлера Янагисавы.
От изумления у Рэйко перехватило дыхание. Канцлер связан с убийством! Янагисава подослал женщину убить Даемона. Возможно, это и вовсе не женщина, а переодетый слуга канцлера. Наверное, Янагисава прознал, что Даемон встречается с Гозэти в Символе Ослепления, и увидел прекрасную возможность нанести удар по вражеской фракции.
— Как вы с Даемоном договаривались о встрече? — повернулась Рэйко к Гозэти.
— Узнав, что властитель Мацудайра занят и не пожелает проводить со мной ночь, я посылала Хатиро сунуть кусочек красной бумаги под дверь Даемона, — ответила Гозэти. Телохранитель повесил голову, стыдясь своей роли сводника. — Тем же вечером я приезжала в Символ Ослепления, Даемон появлялся следом за мной.
Янагисава, должно быть, выяснил их ритуал, догадалась Рэйко. Его шпион в доме Мацудайры подал Даемону сигнал встретиться с Гозэти вечером. Не подозревая, что Гозэти находится с властителем Мацудайрой, Даемон помчался в Символ Ослепления, предвкушая романтическое свидание, а там его уже ждал убийца Янагисавы.
— Вам удалось еще раз взглянуть на женщину? — спросила Рэйко Хатиро без особой надежды.
— Да, — кивнул Хатиро. — Когда ее паланкин занесли в поместье канцлера Янагисавы, стражники слишком медленно закрывали ворота. Я успел заглянуть внутрь. Во дворе горели факелы. Из паланкина выпрыгнула маленькая девочка. За ней вышла женщина. Больше я ничего не видел, потому что ворота закрыли. Зато услышал, как женщина позвала девочку: «Кикуко, подожди меня», — а девочка откликнулась: «Быстрей, мама».
Рэйко обмерла. Сердце забилось как сумасшедшее. В поместье канцлера Янагисавы жила только одна маленькая девочка по имени Кикуко. И только одну женщину она называла мамой.
Вскоре после приезда Даемона из Символа Ослепления выходила госпожа Янагисава.
— Милосердные боги… — прошептала Рэйко, хватаясь стену, чтобы не упасть.
— Что такое? Кто эта женщина? — вскрикнула Гозэти жадным любопытством и страхом одновременно. — Я вижу вы ее признали! Я думала, что не хочу знать, но теперь я должна увидеть ее и понять, отчего Даемон предпочел ее мне. Прошу вас, скажите — кто она?
— Я не могу, — сказала Рэйко; внутренний голос велел держать язык за зубами, пока она не решит, что делать дальше. К счастью, ни Гозэти, ни Хатиро ничего не заподозрили. Госпожа Янагисава редко появлялась в обществе, и немногие знали, что у канцлера есть дочь, которой он стыдился. -могу вас заверить, что у этой женщины не было романа с Даемоном. Она приходила в Символ Ослепления не для того, бы заниматься с ним любовью.
Другого объяснения быть не могло: госпожа Янаги приходила убить Даемона по приказу канцлера. У нее не было любовника, с которым бы она встречалась втайне ото всех. Для нее не существовало других мужчин, кроме мужа. И она готова на все, лишь бы угодить канцлеру.
Рэйко содрогнулась от ужаса. Госпожа Янагисава oказа-лась еще более безумной, хитрой и отчаявшейся, чем думала Рэйко. Шантаж — не самое худшее из того, что она недавно натворила. Она зарезала Даемона, избавив мужа от конкурента, ослабив фракцию Мацудайры и расчистив путь для сына канцлера, который мог теперь унаследовать власть Токугавы и стать следующим сегуном.
Гозэти, Хатиро и все остальное померкло для Рэйко, ошеломленной поступком госпожи Янагисавы. Она едва слышала молитвенное пение и удары гонгов. Но даже в омерзении от злодеяния, свершенного госпожой Янагисавой, Рэйко понимала, что удача повернулась к ней лицом. От восторга у Рэйко закружилась голова: госпожа Янагисава, сама того не ведая, открылась для ответного удара.
— Спасибо за помощь, — поблагодарила Рэйко Гозэти и Хатиро. — Простите, но мне надо идти.
Рэйко поспешила прочь из храма, оставив молодых людей недоуменно смотреть ей вслед. Паланкин и свита ждали ее среди толпы во дворе. Прыгая в паланкин, Рэйко приказала носильщикам:
— В эдоский замок.
Наконец-то она разберется с госпожой Янагисавой.
33
В поместье главного старейшины Макино Хирата привел Окицу в часовню, где их ждали Сано, Агэмаки и сторожевые псы.
— Она пряталась на угольном складе, — сообщил Хирата.
Прошло два часа с тех пор, как Сано послал сыщиков за Окицу. Они доложили, что наложница исчезла, вероятно, потому, что узнала о приезде сёсакан-сама и в панике бежала. Хирата швырнул Окицу к Сано, и тот заметил, что лицо и одежда наложницы черны от угольной пыли. Перепуганный взгляд Окицу наткнулся на Агэмаки, вдова сидела там же, где Сано вытянул из нее признание об истинном ходе событий в ночь убийства главного старейшины Макино. Девочка просияла. Агэмаки успокоилась, но выглядела хрупкой и уязвимой, как осколок льда возле пламени. Окицу подбежала к ней и рухнула рядом на колени.
— Я так рада, что ты здесь! — провыла Окицу, схватив Агэмаки за руку. — Ты ведь защитишь меня, правда?
Агэмаки отбросила наложницу. Стряхнула с рукава угольную пыль от рук Окицу. Девочка со страхом и непониманием воззрилась на нее, потом на остальных.
— Каждый раз, когда я говорил с тобой об убийстве главного старейшины Макино, ты лгала, — начал Сано. — Даю тебе последний шанс рассказать правду.
— Но я… я уже рассказала, — выдохнула Окицу. — Я была с Кохэйдзи той ночью… мы не видели Макино.
У нее наморщился лоб, глаза забегали — Окицу пыталась вспомнить все, что наговорила.
— Я видела Даемона в кабинете.
— Врешь! — ядовито обличила Агэмаки. — Ты с Кохэйдзи играла в сексуальные игры с моим мужем. Я слышала. И видела. И рассказала им.
Она кивнула на Сано, Хирату и сторожевых псов.
Окицу повернулась к Агэмаки. На ее лице отразилось смятение, потом обида.
— Рассказала? Но как ты могла?! Я думала, ты моя подруга.
— Нет! — прорычала Агэмаки. — Только дура вроде тебя способна поверить, что я могу дружить с женщиной, укравшей у меня мужа. — Окицу отшатнулась, словно ее ударили, Агэмаки продолжила: — Ну, теперь твое веселье закончилось. Эти люди знают, что Кохэйдзи наняли убить Макино. Они думают, ты ему помогала. Жду не дождусь, когда палач снесет тебе голову. Я буду смеяться в твой смертный час, грязная маленькая шлюха!