Тайны острова Плам - Нельсон Демилль

– Думаю, мы можем исключить версию о наркотиках и все такое прочее, – сказал я. – Что же касается покупки Гордонами столь высококлассного судна, то, полагаю, оно было нужно им не для ежедневного пользования, а для того, чтобы воспользоваться его преимуществами при каких-то особых обстоятельствах.

– При каких?

– В случае погони за ними.

– Кто бы мог их преследовать? И зачем?

– Не знаю.

Она перебрала свои бумаги и проговорила:

– Я получила разрешение от окружного прокурора проверить записи телефонных переговоров Гордонов за последние два года Как и можно было предполагать, множество звонков от родителей, друзей, родственников. Из Индианы звонили Тому, из Иллинойса – Джуди. Много звонков на Плам, во всякие коммунальные службы, в рестораны и так далее. Несколько звонков в историческое общество Пеконика, звонки Маргарет Уили, два звонка домой Максвеллу, один Полу Стивенсу домой в Коннектикут, десять звонков тебе за последние двенадцать недель. А также еще два-три звонка в месяц в винное заведение Тобина в Пеконике, ему же в Саутхолд и в Пеконик.

– Этот джентльмен имеет дом у воды в Саутхолде и квартиру на винзаводе, который находится в Пеконике.

– Откуда ты знаешь об этом?

– Потому что Эмма Уайтстоун, которая только что уехала, – президент исторического общества Пеконика и близкий друг мистера Тобина. Кстати, я приглашен в его дом у воды на завтрашний вечер. Думаю, ты тоже должна там быть.

– Зачем?

– Это хорошая возможность поговорить с местными людьми. Макс, наверное, будет там.

– Хорошо.

– Детали узнай у Макса. Сам я, формально, приглашать тебя не имею права.

– Хорошо.

– Вернемся к телефонным звонкам.

– В мае прошлого года было четыре телефонных звонка из Лондона, Англия, оплаченных по их телефонной кредитной карточке. По одному звонку – в Индиану и Иллинойс, один – на рабочий коммутатор. И – сорок две минуты разговора с Фредриком Тобином, с его домом в Саутхолде.

– Интересно.

– Интересно, что с Фредриком Тобином?

– Знаешь, не уверен.

– Тогда скажи мне, в чем ты уверен.

– Ты делала отчет, и я не хочу тебя перебивать.

– Нет, теперь твоя очередь, Джон.

– Я не играю в игры, Бет. Ты закончишь, и я расскажу тебе о том, что раскопал.

– Хорошо. На чем мы остановились?

– На телефонных звонках.

– Да. За двадцать пять месяцев их накопилось около тысячи, их надо обработать на компьютере.

Но я натолкнулась на интересный факт. Когда Гордоны появились в этих местах в августе, два года назад, они поначалу арендовали дом в Ориенте, недалеко от парома. Затем переехали в дом в Нассау-Пойнт, всего через четыре месяца.

Я спросил:

– А дом в Ориенте был на воде?

– Нет.

– Вот в этом и ответ. Всего через четыре месяца они пришли к выводу, что им нужен дом на воде, причал и катер. Почему?

– Это мы и стараемся выяснить.

– Правильно. Я уже просчитал. К тому времени Гордоны каким-то образом уже установили: что-то должно быть найдено и выкопано на острове Плам. И вот уже два года назад, осенью, они выполнили первую часть замысла – дом на воде, затем – катер. Продолжай теперь ты.

– Пол Стивенс. Это особый разговор.

– Согласен. Ты беседовала с ним?

– Пыталась... думаю, он избегает меня. Полагаю, Джон, он что-то знает. Вряд ли можно многое утаить от человека, который руководит службой охраны Плама.

– Пожалуй, это так.

– Думаешь, его следует подозревать?

– Он мне подозрителен, значит, он подозреваемый.

Она на минуту задумалась и сказала:

– Под этим нет разумного обоснования, но он выглядит как убийца.

– Где живет Стивенс?

– В Коннектикуте. Нью-Лондон. Паром связывает Нью-Лондон и Плам.

– Дай мне его адрес и телефон.

Она дала мне адрес и телефон Стивенса, которые я отложил в своих извилинах.

– Давай прогуляемся, – предложил я.

Глава 26

Мы вышли из дома и отправились вдоль берега.

– Как здесь хорошо, – сказала она.

Я оценил эту фразу. Поднял плоский камешек и запустил его по воде. Прежде чем уйти на дно, он сделал три отскока.

Бет нашла подходящий камешек, изогнулась и вложила все силы в бросок. Камешек сделал четыре отскока.

– Хорошая рука.

То, что когда-то привлекало меня в женщинах, привлекает и до сих пор. Нравилось, как выглядела Бет, это уж точно. Нравилось и ее деланное безразличие. Мне нравится, когда они пытаются казаться безразличными. Но я был совершенно уверен, что встреча в доме с Эммой привела Бет в замешательство и раздосадовала. Более того, она удивилась своим эмоциям и, наверное, почувствовала в Эмме соперницу.

– Скучал по тебе. Разлука зовет сердца друг к другу, – произнес я.

Она взглянула на меня между бросками и ответила:

– Тогда ты должен просто влюбиться в меня, поскольку, может быть, в последний раз встречаешься со мной.

– Не забывай о завтрашней вечеринке.

Бет проигнорировала мое замечание и сказала:

– Из всех людей, о которых мы с тобой говорили, единственный, кого могу подозревать, так это Пол.

– Почему?

– Я звонила ему вчера на Плам. Мне ответили, что его нет, что он находится дома – заболел. Позвонила домой, но никто не ответил.

Мне тоже не нравилось поведение Стивенса. Его можно было подозревать в убийстве. Я вполне могу ошибаться в подозрениях по отношению к Фредрику Тобину, или Тобин может быть заодно со Стивенсом. Обе версии могут быть верны. Если я знаю мотив, то я знаю и убийцу. И когда мотив, как выясняется, – деньги, то подозревать можно любого и каждого.

Мы еще прошлись вдоль берега. Она нарушила молчание:

– Относительно доктора Золлнера. Я имела с ним дружескую беседу по телефону.

– Почему ты не вызвала его в участок?

– Я бы так и сделала, но он в Вашингтоне. Приглашен для дачи показаний в ФБР, министерстве сельского хозяйства и где-то еще. Затем у него длительные поездки – в Южную Америку, Англию, во многие другие точки, где требуются его знания. Короче, они не дают мне с ним встретиться. – Затем Бет сказала: – Лаборатория провела полную проверку двух автомобилей Гордонов и катера. Все отпечатки пальцев принадлежат им, за исключением моих, твоих и Макса на катере. А на палубе катера они нашли нечто странное.

– И что это?

– Две вещи. Первая – частицы почвы, о чем мы знаем. А второе – мелкие, очень мелкие щепки – сгнившие, разложившиеся. Это не плавник. В дереве не найдено соли. Эти щепки были выкопаны, на них остатки почвы. Есть идеи?

– Дай подумать.

– Подумай. – Бет продолжала: – Я связалась с шерифом Саутхолда, чтобы узнать, кому были им выданы разрешения на ношение оружия. Я также проверила данные в отделе разрешений на приобретение пистолетов в графстве. В общей сложности компьютер выдал тысячу сто двадцать четыре разрешения для жителей Саутхолда.

– Мистер Тобин получал такое разрешение?

– Да.

– Кто еще?

– Макс. Он имеет неслужебный сорок пятого калибра.

– Это твой подозреваемый, – сказал я полушутливо. – И добавил: – А что носит Тобин?

– "Браунинг", девять миллиметров и "кольт", сорок пятого калибра, автоматический.

– О Боже! Он что, боится виноградных вредителей?

– Почему Фредрик Тобин интересует тебя?

– Я говорил тебе... оказывается, он был гораздо ближе знаком с Гордонами, чем я думал.

– Ну и что?

– Не знаю. Продолжай, пожалуйста.

Она снова взглянула на меня, отошла от воды и продолжила:

– Затем мы обследовали болотистую местность к северу от дома Гордонов. Мы нашли место, где в камыши можно затащить лодку.

– Действительно? Хорошо поработали.

– Спасибо. Вполне возможно, что кто-то забрался в это место на судне с малой осадкой. Наивысший прилив в понедельник был в семь ноль две вечера, так что и около пяти тридцати вода стояла довольно высоко. Глубина в болоте за домом могла быть около двух футов. И лодку с малой осадкой вполне можно затащить в камыши, там ее никто не заметит.

– Отлично. Почему же я об этом не подумал.

Она продолжала:

– Никто не может сказать с полной уверенностью, что лодка была в тех зарослях. Но похоже на то – мы обнаружили недавно сломанные камышинки. В трясине нет следов, но со времени убийства сюда приходило восемь приливов и они могли смыть любые следы.

Я согласно кивнул. Это тебе не расследование убийств на Манхэттене. Все эти камыши, болота, трясины, приливы, глубокие заливы с пулями на дне.

– Я разговаривала по телефону с Максом. Он очень раздражен тем, что ты в этом деле так рьяно взялся за Тобина.

– К черту Макса!

– Так ты выудил что-нибудь от Фредрика Тобина?

– Что-нибудь? О болезнях виноградных листьев. О вымачивании шкур в бочках с раствором. Что еще?

– Я должна его допросить?

Подумав с минуту, я ответил:

– Да. Должна.

– Не хочешь ли ты сказать, почему я должна его допрашивать?