Законы Нижнего мира (СИ) - Евгений Сысоев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через несколько недель Вереску не составило труда выследить бывшего ученика в небольшой деревеньке недалеко от Паталы, там он жил с молодой женщиной, поставившей его после ранения на ноги. И тут ментор не проявил ретивости для выполнения задания. Наблюдал. Зачем? Да он и сам толком не знал ответа. Но что-то вызывало в его душе смятение, видя, какие изменения происходят с его учеником. Что-то, это новое, непослушное поколение — талантливые, молодые ребята вроде Эркаты и Лагола, хотели сказать и показать старикам, но менторы не понимали их посыла. И сейчас Вереск, как никогда остро понял, что, если они так и не поймут, то орден сумеречных ждет бесславная участь — кануть в историю.
Краем глаза ментор уловил едва различимое движение, простой человек ни за что бы его и не заметил, да еще и при таком слабом освещении. Что-то шевельнулось в складках одежды Лагола. Живот? Вереск молниеносно приблизился к своему бывшему ученику и приложил палец к шее. Не может быть, вот тебе и опытный сумеречный, не смог отличить покойника от живого человека.
Пульс и дыхание были очень слабыми, однако надежда еще оставалась. Конечно, Вереск не слишком разбирался в медицине, но каждого сумеречного обязательно обучают ее основам, ведь их деятельность постоянно связанна с рисками для здоровья: ранения, отравления, травмы и прочее. Ментор оказал возможную помощь: промыл и перевязал раны, дал, необходимое в таких случаях лекарство, специальный отвар, способствующий нормализации и увеличения объема крови, через силу напоил юношу. Больше тут сделать ничего было нельзя, нужен врач.
Вереск сел напротив Лагола, внимательно всматриваясь в лицо юноши и о чем-то размышляя, затем вздохнул, поднялся и взвалил тело ученика на плечи. До ближайшего места, где могли оказать необходимую помощь, несколько дней пути. Что ж теперь только от воли Лагола и его желания жить зависит, вынесет ли он этот путь или нет.
Юноша дважды приходил в сознание. В первый раз взгляд его был неосмысленным, блуждающим, во второй, когда Вереск сделал ночной привал и готовил что-то у костра, Лагол посмотрел на него обреченно и сбессильной злостью, поняв, видимо, в чьи руки он попал.
Однако какие бы отношения не были между учеником и наставником, какую бы обиду и злость не держало сердце юноши на своего бывшего учителя, когда Торн, через несколько недель, стоял возле, до боли знакомой калитки, и смотрел на светящуюся от счастья Аделу, он понял, что обязан ментору гораздо большим, чем жизнью и долг этот бывший сумеречный Лагол никогда не забудет.
***
Конец лета в южной части Инамии — очень пестрое время года. Деревни, пашни, леса и луга играли сотнями красок. Осень, после мягкого, теплого, но короткого лета, приходила в эти края быстро, но тоже была скоротечна. И потому так ярки были контрасты. Пышные, богатые листвой деревья, уже рядили рыжие и желтые краски. Поля — наполовину золотые, от поспевшей пшеницы, наполовину коричневые, от перепаханной земли. До холодов времени оставалось не много, это знал каждый пахарь, садовник и огородник, нужно поскорее собрать урожай и подготовить землю для следующего года.
Деревни южной Инамии тоже были хороши. Еще не успели отцвести поздние цветы, а деревья и кусты ломились от плодов. Жители вовсю принялись выкапывать различный корнеплод. Запахи плодоносной земли, цветов и фруктов нежно витали возле домов.
В Инамии, из-за сурового климата, всегда были проблемы с продовольствием, которые в современной стране решались исключительно договорами на экспорт из Верисии и Адэ. Однако многие южные деревни могли прокормить не только себя, но и ближайшие города, особенно, если лето было урожайным. Инамийцы, занимающиеся сельским хозяйством, знали цену своего труда и почитали благодетель земли. Во время сбора урожая никто не отлынивал от работы и каждый с большим трепетом и вниманием относился не только к общему для поселения хозяйству, но и к собственным садам и огородам.
Деревня Имдиль, на юго-западе Инамии не была исключением. Очередное солнечное утро жители деревни встречали радостными перекликами, звонким смехом. Кто-то уже вовсю трудился в саду или огороде, кто-то шел на пашни. Исключение составлял лишь обитатель уютного, двухэтажного домика на окраине деревни. Впрочем, никто из жителей Имдиль на это внимания не обращал, в силу нескольких причин.
Появление чужака полгода назад взбудоражило всю деревню. Слишком уж таинственным оно было.
Местный лесник обнаружил недалеко от поселения шов, тогда, после катаклизма на северо-востоке Инамии это не было редкостью. Тут же вызвали дежурившую неподалеку бригаду магов. Такие отряды работали по всей восточной части страны, созданы они были как раз для ликвидации разрывов. Шов быстро запечатали и хотели было уже покидать место, как вдруг один из магов обнаружил в высокой траве неподалеку тело. Сначала подумали — покойник, никто бы не продержался рядом с разрывом так долго, но таинственный юноша был жив, просто без сознания. Волшебники притащили его в деревню, обрадовать близких. Но оказалось никто, ни в деревне, ни в окрестностях, парня никогда не видел.
Юношу доставили в ближайшую больницу и там, через сутки он очнулся. Рассказывал о себе пришелец неохотно и скупо. Вопросов тоже почти не задавал, лишь поинтересовался, где находится и что происходило в последнее время, особенно его интересовали события на северо-востоке.
По рассказу юноши, он направлялся в Имдиль осмотреть дом, доставшийся ему по наследству. Особняк этот в деревне знал каждый, дорогой, хоть и не большой домик пустовал, сколько его помнили. Юноша предъявил свои документы и пароль от ячейки одного из банков Санары, где, со слов пришельца, хранились бумаги, подтверждающие его право на собственность. Молодой человек нанял юриста, так как о самостоятельной поездке в Санару в его состоянии, не могло быть и речи. Поверенный вернулся через пару дней с официальными бумагами. Юноша вернулся в Имдиль и беспрепятственно посилился в особняке.
Местные, за символическую плату (денег у нового члена общины почти не было) помогли
