Волки пустыни - Николай Раков

— Где находится кристалл? — Но ни на этот, ни на другие вопросы, связанные со служебной тайной, Шаман так и не получил ответа.

— Ну, спасибо и на этом, — отрываясь от ограды, произнес нетрац, выходя из измененного состояния восприятия. — Профессор Боварино. — Он был уверен, что где-то раньше уже слышал эту фамилию.

Вернувшись в свою берлогу на окраине, он сразу получил ответ на этот вопрос. Боварино был талантливым ученым. О его научных исследованиях в области хранения информации писали многие газеты, но последние пять лет не было никаких упоминаний. Он исчез с научного горизонта, и нетрац был уверен, что знает куда. Полученная дополнительная информация по материалам научных журналов только подтвердила подозрения. Последняя статья профессора была опубликована три года назад.

Теперь у Шамана был человек, имеющий непосредственный контакт с информационным кристаллом. Оставалось убедить профессора донести ключ до цели. План начинал постепенно складываться в голове диверсанта.

На запрос о Боварино и мелкозубом контрразведчике информация пришла на следующий день.

Зубастик оказался действительно зубастым. Полковник Фокуноса возглавлял службу безопасности и внутренних расследований контрразведки Босавана. За те полгода, что он возглавлял управление, ни один работник контрразведки не ушел на заслуженный отдых своими ногами. Подозреваемые и просто завтрашние пенсионеры получали последнее задание, с которого уже не возвращались.

— Я не позволю торговать тайнами родины. У нас их не так много, — громогласно заявил на одном из оперативных совещаний полковник и строго придерживался указанного принципа.

Шаман даже несколько забеспокоился. Сержант обладала очень ценной и секретной информацией и простое подозрение означало ее гибель, а следовательно, удлинялась и цепочка, способная привести к предателю.

С профессором все было намного проще. Талантливый мальчик обратил на себя внимание еще в школе. Сын высокопоставленного чиновника окончил престижный вуз и на предложение работать в одном из закрытых институтов Союза ответил вежливым отказом. При поддержке отца и благодаря своим неординарным способностям быстро получил собственную лабораторию. В течение пяти лет стал доктором наук, а вскоре вообще исчез с научного горизонта. К слабостям, проявившимся еще в молодости, можно было отнести любовь к дорогим украшениям и трепетную привязанность к родителям. Мать Боварино умерла, и он всю свою любовь перенес на отца, крепкого еще старика, проживавшего в курортной зоне Феру.

К вилле старшего Боварино в городок Динок и направились после очередного сеанса связи с командиром Самум с Колдуном, получив конкретные указания.

Старик оказался с прикрытием. В первый момент напарники решили, что оно осуществляется местной контрразведкой, но когда и на третий день босаванец, держащийся на дальней дистанции от старика, не сменился, пришли к выводу, что это своеобразная подстраховка сына профессора, не обремененного финансовыми проблемами. Всем хозяйством в особняке заправляла приходящая по утрам экономка. За садом присматривал живший на участке в отдельном домике садовник. Особых препятствий для выполнения поставленной перед ними задачи диверсанты не обнаружили. Проводивший техническую разведку Колдун заявил, что ему даже стыдно заниматься детскими игрушками, которыми напичкан особняк в качестве охранной сигнализации.

На пятый день, получив от Шамана посылку, они ночью проникли в спальню старшего Боварино.

Самуму потребовалось три часа, чтобы заложить старику кодовую программу поведения.

Бесшумно и бесследно, как и появились, диверсанты покинули виллу и уже с утра наблюдали за результатами своего труда.

Старший Боварино не вышел завтракать, как обычно, на веранду. Через два часа виллу посетил босаванец, очень похожий на врача, а сопровождающий старика на прогулках соглядатай завел разговор с садовником, отправившимся в магазин за продуктами. Все свидетельствовало о том, что усилия потрачены не зря. Оставалось ждать появления в Диноке профессора. В том, что он в самом скором времени появится у диверсантов не было ни малейшего сомнения. Результат встречи отца с сыном мог являться завершающей стадией операции по возвращению кристалла его законным владельцам, одновременно помогая выявить ренегата Союза.

Весь план Шамана был построен на одном моменте, зафиксированном его памятью у могилы майора Карасаба. Это были руки профессора Боварино, собиравшего с пола выпавшие из папки страницы секретных документов. Пять из десяти пальцев его рук были украшены массивными перстнями. Эти же руки, в чем нетрац ни на секунду не сомневался, неоднократно касались информационного кристалла.

Получив подтверждение из центра о страсти профессора к драгоценностям, Шаман решил построить на этом весь план операции. Он несколько дней искал перстень старинной работы и, найдя подходящий, купил его. Извлечь камень из оправы не составило большого труда, после чего он отправился к ювелиру и попросил взамен потерянного вставить в перстень полученную от Босу жемчужину. Когда работа была закончена, Самум с Колдуном получили кольцо, которое в качестве подарка и должно было быть вручено отцом сыну в ближайшую встречу.

Две бестелесные тени, проникшие в спальню, устроили легкое недомогание старика. Любой врач констатировал бы это больше самовнушением, чем действительным расстройством организма, а отцовская любовь должна была выразиться в дорогом подарке сыну.

Ждать пришлось недолго. Как и рассчитывали диверсанты, болезнь отца поторопила любящего сына. На второй день появление младшего Боварино в порту Динока было отмечено Колдуном и немедленно передано Самуму, зафиксировавшему появление профессора с четырьмя охранниками на вилле.

Уже вечером оба босаванца, радуясь встрече, прогуливались по небольшому, но ухоженному парку вокруг дома. Здоровье старика, обрадованного встречей с сыном, быстро шло на поправку. А на следующий день, убедившись, что подарок нашел свое место на одном из пальцев профессора, напарники покинули гостеприимный Динок, так и не окунувшись в ласковое море.

Спустя два дня спецрейс в Гидаре встречал Шаман и проводил взглядом перстень до посадки его нового владельца в топтер. Теперь оставалось только ждать сигнала о результате проделанной работы. В том, что такой сигнал поступит, у него не было сомнений. Ранее, проводя эксперименты с жемчужиной-маяком, он убедился, что ее нельзя потерять. Талисман сообщал хозяину свое местонахождение, передавая не только направление движения, но и зрительные образы обстановки своего положения.

Нетрац чувствовал легкое беспокойство, даже некоторое недомогание, отнесенное им к усталости и большому нервному напряжению. Основное задание по выявлению предателя оставалось пока не выполненным. Исчезнувший Сержант никак не проявляла себя.

Еще одной из причин нарушения обычного равновесия являлась та, что Шаман стал завсегдатаем кладбищ, пантеонов и фамильных склепов. Общение с биоэнергетическими сущностями безвременно ушедших работников спецслужб Босавана выматывало не хуже, чем самая тяжелая физическая работа. Исковерканные судьбы людей оставляли неизгладимый след в его памяти и сказывались на нервах. Но эту тяжелую и неприятную работу нужно было сделать. Сейчас на Гидаре у нетраца был сформирован небольшой, неуловимый и невидимый отряд, способный существенно усложнить или даже парализовать работу практически любой государственной структуры.

До окончания операции оставались считанные часы. Теперь диверсанты знали, что кристалл сохарцев находится на окраине Гидара в подземном бункере спецобъекта, под маскировкой военного госпиталя.

Они находились в зоне внешнего наблюдения охраны, в трехстах метрах от центральных ворот. Шаман очень рассчитывал на спонтанность действий противника в ситуации, когда тебе грозит опасность разоблачения, а ее ликвидация близка и досягаема. Превратившись в приманку, он терпеливо ждал финала, сидя вместе с Самумом в кафе и просматривая обстановку, транслируемую в его мозг жемчужиной с кольца профессора.

— Приготовились, — проговорил он, когда зрительный образ продемонстрировал зал, заставленный аппаратурой, в центре которого на постаменте лежал информационный кристалл.

Несколько специалистов в зеленых комбинезонах сидели за пультами, по всей видимости, готовили аппаратуру к очередному эксперименту. Боварино переходил от одного к другому, давая указания. В зал вошел полковник Фокуноса и, перебросившись несколькими фразами с профессором, поднялся на небольшое возвышение в стороне и сел в кресло. Два лаборанта вкатили в помещение невысокий металлический цилиндр и, поставив его недалеко от кристалла, распахнули его створки. Внутри с обручем на голове, от которого тянулись провода, сидела Сирена, одетая в красный комбинезон. Девушка была в сознании, но ее руки и ноги были зафиксированы металлическими зажимами, крепящимися к подобию кресла, в котором она находилась. Эксперимент вот-вот должен был начаться. Провода, тянущиеся от обруча, начали присоединять к стационарным пультам.