Чудовищ нет - Юрий Бурносов

Стало быть, жуткая идея Миллерса оказалась верною. Так не Кречинский ли и есть тот самый демонический хозяин алуки, коего так боится арап Моисей?

— Человек в городе новый, приехал… Когда же он приехал? Не был ли тут ранее?

С этим вопросом Иван Иванович обратился к полковнику. Тот развел руками:

— Не могу знать, господин Рязанов. Мой человек в стане, так сказать, здешних карбонариев сообщил, что Кречинский здесь уже вторую неделю, а бывал ли ранее и когда именно приехал на сей раз — неизвестно. Остановился он в гостинице «Империал», там же по сей день и проживает. В деньгах стеснения не имеет; вероятно, при всем еще и вооружен.

— У вас имеется «стан карбонариев»?

— Смешно так называть, конечно, — улыбнулся полковник. — Рабочие из депо, еще пара-тройка комедиантов, что от вас к нам сюда бегут, в тишь да гладь да божью благодать… Такой фигуры, как господин Вощанов-Кречинский, конечно, и не ожидалось.

Иван Иванович припомнил утренний разговор с полицмейстером и сказал:

— А говорили, у вас тут в самом деле преспокойно, разве что медведь-людоед умы смущает.

— Медведь — это пустое, — отмахнулся полковник, — медведем пускай Свиньин занимается, наш полицмейстер. Самое для него занятие. А я, каюсь, в самом деле прокис тут, как старый гриб на солнышке. Служил в свое время в Одессе, то ли было дело — любо-дорого глядеть. А тут только что вышивать не начал или же там розы разводить с жасминами.

Горбатов выбрал в вазе сушку, громко раскусил, допил одним крупным глотком чай и, утерев свою клочковатую лысину платком, сказал:

— Раз не желаете отобедать, может быть, продолжим разговор в более прохладном месте? Уж больно здесь припекает. Я вам и расскажу о Кречинском, а вы, буде появится такое желание, можете даже сходить на него посмотреть. К обеду поспеете, по господину Кречинскому можно часы проверять.

3

В самом деле, Кречинский был точен в своем распорядке — вероятно, следовал одной из европейских теорий здорового образа жизни, которая предполагала питание строго в одно и то же время суток. Хотя какой смысл в здоровом образе жизни для человека, который в каждый момент может быть убит — или умрет по собственной воле…

Иван Иванович оглядел лицо Кречинского. Его глаза были устремлены куда-то не то в отдаленное будущее, не то в глубину собственной души. Рязанов припомнил, что Кречинский был ранее артиллерийским штабс-капитаном, но вышел в отставку «по гуманитарным соображениям».

Между тем Кречинскому принесли заказанный им легкий ужин с вином (дурной рейнвейн, господин нигилист явно был профаном в данной области). Он тыкал вилкою в еду, как самый обыкновенный человек, отпивал из бокала, промакивал салфеткой губы… «Полноте, — подумал Иван Иванович, — да демон ли он? На чем основываются мои измышления? На рассказах помешанного, вполне возможно, арапа да сказках старого еврея, который или выжил из ума, или просто решил попутать глупого доверчивого христианина, что пришел за помощью».

В ресторан вошел высокий офицер, Кречинский слегка встрепенулся, но тут же вновь обратился к ужину; офицер (это был артиллерийский поручик) нашел глазами компанию знакомых за дальним столиком и с радостью поспешил туда.

— Чего изволите? — спросил официант, появляясь возле столика Рязанова.

Поздний плотный завтрак у Канделаки не способствовал столь скорому обеду, и Иван Иванович ограничился рюмкой коньяку и чашкой кофею. Кречинский, сидящий всего через два столика, не обращал на него никакого внимания: ел, смотрел изредка в окно, за которым видна была почти пустая улица и покосившаяся, словно Пизанская башня, колокольня, торчащая над кронами тополей.

Где-то здесь, очевидно, находился и соглядатай полковника Горбатова. Иван Иванович решил, что это, скорее всего, спокойный молодой человек в аккуратном, хотя и недорогом костюме, который неторопливо поедал рассольник. Если Кречинский и заметил слежку, виду не подавал. Впрочем, в его положении он тут же попытался бы скрыться, как только понял бы, что раскрыт. «Прокисший гриб» Горбатов делал все разумно и аккуратно.

Кречинский продолжал с аппетитом кушать, постукивая столовыми приборами. Откушав, попросил кофею — судя по всему, дожидался кого-то. Главный удар был впереди — когда Иван Иванович увидал, кто вошел в двери «Аквариума» и с кем, соответственно, ждал встречи Кречинский.

Это был не кто иной, как мадемуазель Аглая Мамаева.

Кречинский беседовал с Аглаей, сопровождая разговор дружескими улыбками и жестами, так что со стороны должно было казаться, что галантный кавалер развлекает барышню. Однако тема разговора явно была малоприятной для девушки, это Иван Иванович видел по Аглаиным глазам. Вероятно, Кречинский распекал ее за нечто несделанное либо сделанное дурно. Одно было хорошо — заметить Ивана Ивановича у Аглаи не было никакой возможности: он укрылся за декоративной колонною, да еще и делал вид, что читает газету.

Наконец беседа закончилась; Кречинский расплатился и, поклонившись, ушел, а девушка осталась сидеть одна. Подошел официант, справился, не подать ли чего, но получил ответ отрицательный и с тем убрался прочь. Аглая, собравшись, также оставила ресторан, и Рязанов поспешил за ней.

«Совершенно не понимаю, что он здесь делает и для чего приехал, — вспоминал Иван Иванович слова жандармского полковника. — Мне бы радоваться: вот, казалось бы, и сыскалось мне лекарство от скуки, ан не выходит радости. Жутковат он, этот Кречинский. В высшей степени неприятный господин, я бы его, верите, подкараулил в темном переулке — есть у меня люди, есть! — и наутро вышло бы Свиньину нераскрытое убийство… Но просили следить, ничего не предпринимая. Может, вот вы как-то разберетесь, не зря же приехали…»

Смеркалось. Иван Иванович быстро шел по тротуару вслед за Аглаей, чей силуэт то пропадал, то вновь появлялся в неверном свете газовых фонарей. Рязанова подмывало нагнать девушку и положить руку ей на плечо, но он все же хотел прежде взглянуть, где она остановилась. Наконец Аглая свернула в переулок и поднялась на крылечко маленького домика, окруженного кустами шиповника. Обождав минут десять после того, как Аглая вошла внутрь, Иван Иванович поднялся вслед за ней и постучал в дверь.

— Кто там? — спросил старушечий голос.

— Прошу прощения, не здесь ли остановилась госпожа Мамаева?

— А коли и здесь, что вам с того? — сварливо осведомилась невидимая старуха.

— Я ее кузен и прибыл с очень важным трагическим известием, — соврал Рязанов.

— Тотчас внутри лязгнул засов, и на пороге появилась толстая старуха в допотопном капоре с сиреневыми лентами, с лампою в руке.