Вокруг Пушкина - Ирина Ободовская

ПИСЬМО 13-е

ЕКАТЕРИНА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

(Конец апреля - начало мая 1835 г. Петербург)

Мы узнали вчера от Пушкина, который услышал это от своей матери, о смерти Бабушки, однако это не помешает нам поехать сегодня вечером на «Фенеллу». Царство ей не­бесное, но я полагаю, было бы странно с нашей стороны де­лать вид, что мы опечалены, и надевать траур, когда мы ее почти не знаем.

Мы получили от Носова деньги, спасибо, дорогой братец, они все ушли на оплату наших несчастных долгов, и мы с ра­достью видим, как они уменьшаются, надеясь больше их не делать, пока будет возможно. Можем ли мы надеяться и не бу­дет ли это злоупотреблением твоей добротой, чтобы к 1 июня ты распорядился нам получить от Носова такую же сумму и дальше так же каждого первого числа месяца; это нас очень бы устроило, так как таким образом мы смогли бы не входить в долги. Не забудь, что к родам Наты тебя ждут как крестного отца. Целую тебя и Ваничку от всего сердца, по­здравляю его с днем рождения и желаю самого большого сча­стья. Что поделывают наши верховые лошади? Не забудь от­дать починить седла. Я предвижу, что ты меня проклянешь за то, что я намаракала тебе на зеленой бумаге, но что делать, я подумала, что будет учтивее написать тебе на цветной бумаге.

ПИСЬМО 14-е

ЕКАТЕРИНА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

15 мая 1835 г. (Петербург).

Спешу сообщить тебе, дорогой Дмитрий, о благополуч­ном разрешении от бремени Таши; это произошло вчера в 6 часов 37 минут вечера. Она очень страдала, но, слава Богу, все прошло благополучно и сейчас она чувствует себя хоро­шо, насколько это позволяет ей ее состояние. Все ждут тебя на крестины, и Таша просит тебя назначить число, когда ты будешь здесь, так как она тогда даст соответствующие распоряжения. Твой будущий крестник — красивый мальчик, на­званный Григорием. Пушкин, который 8 дней пробыл в Пскове, вернулся сегодня утром. Ради Бога, не заставляй се­бя долго ждать, приезжай поскорее и напиши, которого числа ты надеешься приехать. Пожалуйста, дорогой брат, пришли нам поскорее коляску. Таша умоляет тебя отпра­вить ее из Москвы как только ты получишь это письмо, это бесчестно с твоей стороны, не сдержать слова, ты нам ее обещал еще к Пасхе, потом к 1 мая, а вот уже 15-е, и я увере­на, что ты даже и не подумал ее отправить. Прошу тебя, по­старайся привезти шаль, которую ты обещал Таше обме­нять на ее шаль; теперь она крайне нужна после родов, и я знаю, что это доставит ей большое удовольствие.

Ради Бога, дорогой братец, приезжай скорее и особливо исполни точно мои поручения. Целую Ваничку от всего сердца и поздравляю его с днем рождения. Прощай, нежно целую тебя.

ПИСЬМО 15-е

АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

31 мая 1835 г. Санкт-Петербург

Ты пишешь, дражайший Дмитрий, что тебе невозможно приехать на крестины раньше 15-го; Таша просит передать, что до этого срока она тебя подождет, но не дольше; так что не опаздывай, и если что-нибудь тебя задержит, напиши. Она надеется, что ты сдержишь слово. Завтра первое число, а ты ничего не сообщаешь касательно денег, и все же мы по­сылаем сегодня к Носову, чтобы узнать, не получил ли он ка­кого любезного распоряжения от тебя. Пожалуйста, доро­гой братец, если ты этого еще не сделал, напиши ему по это­му поводу, нам очень нужны деньги. Грустно вас теребить, но что ж делать, и сами не рады.

Таша чувствует себя, слава Богу, довольно хорошо, но все же она пока довольно слаба; она еще не покидает своей комнаты, хотя, однако, уже прошло 17 дней. Что поделыва­ет Ваня? Он не подает признаков жизни. Сережа тоже не пи­шет ни словечка, что с ним сделаешь. Представь себе, какое случилось несчастье: бедняжка Полинька (служанка Гончаровых) умерла вче­ра; она схватила горячку, отвезли ее в больницу и через 7 не­дель, что она там пробыла, она скончалась вчера утром. Я никак не могу придти в себя после этой смерти, такую хандру наводит, что мочи нет. Впрочем, ее судьбе можно даже позавидовать. Жестоко умереть такой моло­дой, но зато скольких страданий и горя избегнешь.

Что сказать тебе еще, повеселее? Вчера мы имели очень приятный визит Анастасии Сиркур, мы встретились как добрые друзья. Она здесь уже неделю и сначала прислала очень любезную записочку Кате, спрашивая, в котором часу она может нас застать дома. Мы хотели ее предупредить и спросить, не может ли она нас принять у себя, но слуга не за­стал ее дома, и она приехала вчера после обеда и пригласи­ла нас к себе на сегодня, мы обязательно поедем. Она со­всем не похожа на своего брата, все такая же, я нахожу, что она похорошела. Но она совершенно усвоила французскую манеру держать себя, очень живая, и, однако, очень мила. Они уезжают в четверг в Москву, оттуда в Троицкое на лето, и затем возвращаются за границу.

Прощай, дорогой брат, не забудь, Бога ради, нашей про­сьбы о деньгах. Целую тебя, а также Ваничку, но я на него очень сердита. Выдерите ему уши да хоро­шенько, что за лентяй, ничего не пишет.

ПИСЬМО 16-е

АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

Июнь 1835 г. Петербург

Дражайший и уважаемый братец!

Посылаю вам условие, заключенное вашим превосходительством, чтобы напомнить об обещании вами нам данном насчет лошадей, а также и посла, которому поручено их до­ставить. Ради Бога, не задерживай его и особенно чтобы его путешествие не было напрасным. Я полагаю, что он не за­станет тебя на Заводе, тем не менее посылаю тебе это пись­мо на случай, если он встретит тебя по дороге, чтобы ты дал ему письмо к твоим главным министрам, а они отправили с лошадьми и три дамских седла, муштуки, чепраки и проч.. также и деньги на проезд. Таша велела сказать, что если вы ей не купили еще ло­шади, то не отделаетесь без Матильды. Нет, не шутя, н е п р е м е н н о обещание свое испол­ните. Прикажи непременно, чтобы Трофима на Заводе не задерживали, пусть ему дадут два дня отдыха, это все что он просит, так как лето уже наступило; он сможет остаться подольше, когда вернется. Мы переезжаем на Чер­ную речку, следственно, лошади необхо­димы. Еще раз повторяю тебе от имени трех очарователь­ных сестер, ради Бога, не отказывайте нам и велите Трофима отправить с лошадьми без себя. Надеемся на ваше честное слово. Еще два мужских седел, одно для Пушкина, а дру­гое похуже для Трофима.

(Четыре дня спустя. То, что будет дальше, это уже ответ на твое письмо, а начало было написано раньше.)

Таша тебя очень благодарит за подарок и просит употре­бить 500 рублей на шаль, которую она тебя умоляет прислать ей как можно скорее. Спасибо, дорогой братец, за 500 руб­лей, которые мы только что получили, пожалуйста не задер­жи прислать нам остальные деньги; да если можно устройте нас с Носовым, ради Бога, чтоб нам аккуратно 1-го числа получать деньги: не поверите, как мы бьемся. Я понимаю, что тебе в твоем положении трудно в точный срок выплачивать нам со­держание, но раз уж ты назначил деньги Носова для нас, тебе все равно, получим ли мы их 1-го или позднее, а для нас большая разница. Пожалуйста, братец любезный, успокойте нас на этот счет; не сер­дитесь, что мы вам так надоедаем, нас самих теребят со всех сторон. Твое письмо Мятлеву было послано; но его нет в городе, он уехал за границу, так что нам его принесли обратно без результата. Прощайте, Митинька, не задержите нам Трофима и поско­рее отправьте.