Дорогу осилит идущий - Ксения Баштовая

Врач смущенно потер подбородок.

— Да понимаете… У меня к вам небольшой разговор, связанный с вашим лечением, и откладывать его совершенно необязательно. Эта молодая особа, как я понял из разговора с ней, узнала, что вы вернулись из дальнего путешествия, и очень удивлена, что в сети до сих пор нет никаких сведений о нем. Я попытался ей объяснить всю проблематичность вашего положения, но она не хочет мне верить!

Элиаш поджал губы.

— Это правда.

Девушка не поняла, удивленно нахмурилась:

— В смысле? Что правда?

— Я третий день подряд не могу выйти в сеть, — слова дались эльфу с трудом. Все-таки сейчас он попросту признавался в собственной ущербности.

— Бедненький… — пораженно ахнула девица.

Впрочем, сам Элиаш сдаваться не собирался:

— Пока не могу. Надеюсь, это исправят, — улыбка в сторону медтехника.

Мужчина кашлянул:

— Вот об этом я и хотел бы поговорить, но Нана меня отвлекла… — он замолчал, явно чего-то ожидая. Молчали и остальные его собеседники, не зная, чего же, собственно, хочет медик. Пришлось тому продолжить: — и поговорить с вами я хотел бы наедине.

Девушка нервно дернула плечом:

— Какие все нежные!

— Нана!

— Не очень-то и хотелось слушать! — фыркнула новая знакомая и, развернувшись на каблуках, направилась прочь.

Элиаш проводил ее задумчивым взглядом:

— Ей ведь лет шестнадцать, не больше… У нее не слишком сильно развит симбионт? Обычно в таком возрасте только и есть что пара трайбл-браслетов…

Мужчина только руками развел:

— Когда у тебя отец был главным мединженером, и не такое могло случиться… Пройдете со мной? На пороге неудобно разговаривать.

Так, может, вы зайдете в дом? Проще будет…

— Как раз тогда все будет сложнее…

У Элиаша почему-то заныло сердце.

Мединженерная встретила собеседников чуть слышным жужжанием аппаратуры. В автоклавах с зародышевым материалом мерцали иссиня-черные точки — симбионты начинали создавать основу для введения в организм. На мониторах извивались графики и диаграммы, бежали бесконечные столбики цифр.

Незнакомец первым перешагнул порог, оглянулся на Элиаша:

— Заходи. О, пока помню, — порывшись в ящике стола, мужчина протянул путешественнику ярко-оранжевый браслет. — Надень.

Честно говоря, Элиаш не понимал, зачем это нужно, но, предположив, что, может быть, благодаря этому удастся улучшить состояние организма — не зря же они пришли сюда! — подчинился. В запястье словно игла кольнула — раз, другой… В висках неприятно застучала кровь, но прежде чем эльф успел хоть что-то сказать, все прошло.

— Пить что-нибудь будешь? Коньяк? Вино?

Вопрос был совершенно неожиданным: уж здесь-то, в мединженерной Элиаш совсем не думал услышать что-то подобное.

— Нет, спасибо… — только и смог растерянно выдохнуть юноша.

— Зря, — мужчина помолчал и добавил: — А я выпью.

У молодого эльфа почему-то складывалось впечатление, что его собеседник сам не особо хотел вести разговор, но почему он тогда так рвался поговорить с Элиашем?

Повисла пауза. Медик неторопливо открыл скрытый в стене бар и вытащил из него пузатую бутылку. Оглянулся по сторонам, не увидел ни одного стакана, задумался на пару мгновений, а потом подхватил со стола одну из колб, заполненных серебристой жидкостью, выплеснул ее содержимое в окно — Элиаш аж поперхнулся при виде такого кощунства — и налил в нее на два пальца коньяка:

— Точно не будешь?

Юноша понятия не имел, что ранее могло находиться в сосуде, а потому предусмотрительно отказался. Медику-то, может, все равно, а Элиашу еще Летисию спасать.

— Как знаешь, — пожал плечами собеседник и отхлебнул из колбы. — Меня, кстати, Диниш Эшкобар зовут.

— Я вас раньше в мединженерной не видел, — а вот фамилия была почему-то знакома.

Мужчина махнул рукою:

— Я на другом конце Караима работаю. Два дня назад сюда дернули. Из-за тебя.

— Не понял?

— Ты же в сеть не можешь выйти… Я проверил логи за последние три дня по отклику твоей системы… Короче, у тебя это навсегда.

Эльф закусил губу. Странно, но слова медика не вызвали у него никаких сожалений. Возможно, за прошедшие несколько дней он уже сам свыкся с мыслью, что так и останется калекой…

Юноша поднял глаза на Диниша:

— Я так и думал. Это все? Я могу идти?

— Не совсем, — скривился тот. Залпом допил содержимое колбы, выдохнул и, словно решившись, чуть хрипло заговорил: — Ты ведь знаешь, что каждый эльф Восточного Караима должен сбрасывать новую информацию в сеть…

— А я этого не могу… — в тон Эшкобару продолжил парень.

— Именно. А по данным сети, тебя не было около полугода. Ты вернулся из леса после полугода странствия относительно невредимым!..

Элиаш вспомнил свое состояние («Система переходит в состояние стазиса!») и только криво усмехнулся. Да уж, невредимым! Но мединженер словно и не заметил его гримасы.

— Поскольку информация, которой ты владеешь, может быть просто бесценна для всего Караима, было принято решение запретить тебе выходить из него.

Эльф просто остолбенел. Он в первый раз слышал о чем-то подобном.

— Кем принято?

— Советом.

— Но…

А как же Летисия?! Он ведь должен ее найти!

— Но… Я ведь могу, например, просто рассказать все, что я знаю!

— Это бессмысленно. Рассказ окрашен эмоциями — мы не механизмы. Нет, конечно, мы выслушаем тебя, но теперь дорога из Караима для тебя закрыта.

— Но…

— Мне очень жаль. Я простой исполнитель.

Элиаш удивленно уставился на медика, не понимая, о чем тот говорит, а мужчина продолжил свою мысль:

— Браслет у тебя на руке больше не снимется. Он выполняет функцию невидимого поводка, не позволяющего покинуть город.

— Но…

— Мне очень жаль. Я простой исполнитель, — повторил Эшкобар, вновь отхлебывая живительной влаги. На этот раз — прямо из бутылки.

ГЛАВА 13

Очень часто можно услышать:

«Я уже сделал шаг ему навстречу. Пусть теперь он (или она) сделает что-нибудь!»

Но подумай, сделал ли ты все, что мог, и видел ли твой собеседник твои шаги.

Дома юноша попытался снять неожиданный подарок. Браслет, до этого спокойно растянувшийся, чтобы надеться на руку, сейчас сидел как влитой и отказывался даже проворачиваться на запястье. Создавалось впечатление, что он был на руке всю жизнь.

Получалось, что все сборы в дорогу были сделаны впустую. Не будет же, в самом деле, мединжинер врать. Зачем это ему?