Синий мопс счастья - Дарья Донцова

– Мы не настолько богаты! – нервно воскликнул Борис.

– Ладно, – пошел на попятный Рагозин, – конечно, можете послать меня по известному адресу, но тогда уж не обижайтесь, я прямиком отправлюсь в милицию. Дела об убийстве срока давности не имеют. То-то весело будет.

Сергей и Борис снова переглянулись, они оба ничего не понимали в уголовном праве и не знали, правду ли сейчас говорит Рагозин о сроке давности. Но даже если уголовник врет, все равно выйдет никому не нужный скандал.

Сергей тяжело завздыхал, Борис сидел тихо, бледный, еле живой. Огромная жалость захватила Сергея Васильевича. Надо же, какой пердимонокль получился, просто мексиканский сериал. Жизнь-то покруче писательских выдумок будет. Бедный Боря, сколько ему пережить пришлось.

– Ладно, – вырвалось у режиссера, – начнем решать проблемы. Вы, милейший, обронили тут, что знаете женщину, на которой не прочь жениться?

– Она богата, – сказал Рагозин, – свободна, имеет квартиру, дачу, собрание картин. Но я с ней незнаком и, честно говоря, не понимаю, каким образом можно подъехать к этой особе.

– А откуда же ты про нее узнал? – прищурился Сергей.

По-прежнему улыбаясь, Рагозин завел рассказ.

Глава 33

Во время последней отсидки его ближайшим соседом по бараку оказался мужик по имени Михаил Громов. Срок у парня был большой, на нем висело сразу несколько статей. После отбоя Михаил и Рагозин частенько разговаривали, и нередко их беседа заруливала на тему: все бабы суки. Михаил довольно часто рассказывал о своей супруге, женщине с диковинным для современного человека именем Фрося. Ефросинья Андреевна Романова.

– Все для нее делал, кормил, поил, одевал, – выкладывал Громов, – а она любовника завела и меня сюда отправила. Подставила, я не виноват ведь ни в чем. Посадила и развелась. Сука.

– Мерзавец, – заорала я, – Костин, ты-то знаешь правду!

– Спокойно, Лампудель, – поднял руку Вовка, – тихо! Не ори.

Рагозин не слишком поверил Громову, он очень хорошо знает, что основная масса зэков старательно обеляют себя. Послушать «контингент», так получается, что за решеткой все сплошь белые и пушистые. Но Михаил часто говорил о жене, поносил ее, и у Рагозина скоро сложилось свое впечатление о бабе: глупая, просто идиотка, некрасивая, вечно ноет, насквозь больная, но… богатая. Да еще Михаил, забыв, что говорил о любовнике супруги, иногда повторял: «И она, думаю, кукует одна, она дура, никто на такую не польстится, ленивая, делать ничего не умеет и не хочет».

Выходя на свободу, Рагозин предложил:

– Хочешь, загляну к твоей бывшей, пристыжу, может, посылочку пришлет с куревом.

Михаил скривился, но адрес дал.

– Но не живет она там больше, – закончил Рагозин, – на косяке лампочка горит, пульт квартиру охраняет, соседи сказали: подалась Фрося незнамо куда. Раз в полгода появляется, пульт проверяет и снова укатывает.

– Хорошо, – кивнул Сергей, – значит, слушай. Мы отыскиваем эту Ефросинью, женим тебя на ней и считаем, что расплатились. Ясно?

– Оно бы хорошо, а если дама все-таки замужем? – недоверчиво протянул Рагозин. – Конечно, Михаил был уверен, что на это сокровище никто не польстится, да вдруг ошибся? Богатая она, а деньги сильно украшают бабу.

– Разведем.

– Как?

– Не твоего ума дело, главное, слушайся меня, и скоро получишь все.

– Но этой Фроси дома нет.

Сергей усмехнулся:

– «Арлекино» веников не вяжет, и не с такими проблемами справлялись.

– Ты о чем? – удивился Борис.

– Да так, шучу, – спохватился Сергей. – Устроим все в наилучшем виде.

И дело завертелось. Сначала Сергей узнал, что Ефросинья переменила имя и превратилась в Евлампию. У Сергея в театральном институте училась дочка одного из милицейских боссов, вот преподаватель и попросил любящего папу помочь в деликатном деле. Дескать, ищет он свою давнюю любовь да найти не может. Милицейское начальство, желая угодить профессору, который обучает ребенка, расстаралось, и вскоре Сергей знал все. Ефросинья официально сменила имя. Теперь она Евлампия Андреевна Романова, незамужняя женщина, живет вместе со своей подругой. Ей на самом деле принадлежат роскошная квартира в центре, пустующая, крепко запертая и охраняемая, и дом в ближайшем Подмосковье, о коллекции картин у правоохранительных органов сведений не имелось.

Благополучно пройдя первый этап, Сергей приступил ко второму. Нину пришлось ввести в курс дела, рассказать ей про семейную трагедию.

Начали действовать по наработанной схеме. Сначала в дом к Лампе проникла цыганка. Пока доверчивая хозяйка караулила младенца в ванной, гадалка добежала до спальни и угостила Аду куском сыра, нафаршированным ядом.

– Дрянь! – вырвалось у меня. – Безошибочно выбрала жертву, Адюша проглотит все, что не приколочено.

Вовка кивнул:

– Я же тебе сказал: Сергей и Нина тщательно подготовились, они узнали о вас все. И выбрали правильный момент, когда Сергей и Юлечка, самые трезвомыслящие в семье, кроме меня, конечно, отправились в командировку. Начали аферу, когда вся семья была в сборе, а завершить ее собирались в отсутствие старшего сына Кати и его жены. Организаторы аферы рассчитали все: что ты обязательно откроешь дверь, если «цыганка» сошлется на соседку Машу и прикинется родственницей ее невестки; что останешься возле малыша, пока «Галя» выбрасывает испорченный памперс, и что именно Ада слопает отравленный сыр. Кстати, знаешь, кто осторожно собирал о тебе сведения?

– Нет.

– Римма Борискина.

– Она каким образом к этому причастна?

Вовка развел руками.

– Римма часто появлялась в академии, дружила с Аллочкой, бывала на занятиях театрального кружка. Девочка постоянно хотела заработать, и Сергей Васильевич приплачивал немного школьнице за глажку костюмов. В кружке Римма познакомилась с Ниной, которую Сергей Васильевич привел для роли кормилицы. Нина быстро поняла, что Борискина отличный кадр для «Арлекино-2», и начала давать девочке разовые поручения.

Аккуратная, старательная Римма только радовалась лишним деньгам. Нина не предлагала школьнице ничего криминального, Рагозина очень хорошо понимала, кому и что можно поручать.

Когда Нина попросила Римму проследить за Евлампией Романовой, девочка воскликнула:

– За Лампой? Я ее прекрасно знаю.

– Откуда? – мигом насторожилась Нина.

– Она тетка моего одноклассника Кирилла Романова, я была у них дома, могу и так все рассказать, а зачем вам Лампа?

Вовка остановился и налил себе воды. Я растерянно посмотрела на него.

– Римма бывала у нас? Но я ее не встречала никогда.

– Ты не сидишь сиднем в квартире, – пожал плечами Костин, – а к Кирюшке и Лизавете толпой ходят приятели, вы же с Катериной не запрещаете детям приводить домой друзей.

– Нет, конечно.

– Вот и Борискина приходила в твое отсутствие: гладила собак, играла с ними, а еще она увидела в столовой кипу газет «Оракул», «Тайная власть» и «Третий глаз». Римма спросила у Кирюши:

«Кто у вас эту глупость читает?»

«Лампа, – последовал ответ, – она от всякой ерунды тащится, в колдунов, гадалок верит, астрологические прогнозы изучает!»

– В шутку же! – воскликнула я. – Мне просто смешно, какую ерунду печатают!

– Допустим, – кивнул Вовка, – но Римма сообщила Нине: «Лампа страшно суеверна, обожает гадать и тому подобное».

Нина была очень довольна положением вещей, можно начинать игру, осталось решить одну крохотную проблему: каким образом уговорить Лампу открыть дверь цыганке? Конечно, женщина наивна, если не сказать глупа, но у таборных жительниц в Москве отвратительная репутация, и даже Евлампия может не впустить гадалку.

Чтобы решить ключевой вопрос, Нина сама приехала в дом, где живут Романовы. Она бродила по этажам, так и этак обмозговывая проблему, но ничего хорошего не могла придумать. Конечно, можно спокойно встретить жертву на улице и там «нагадать» ей всего хорошего, но Нине надо обязательно попасть в квартиру, чтобы угостить Аду отравой. Так и не поняв, как действовать, Нина уехала и на следующий день велела Римме:

– Попытайся выяснить, нет ли среди соседей Лампы молдаван.

– Зачем? – удивилась Римма.

– Да я все голову ломаю, – признается Нина, – про цыганку думаю. Не впустит ее она, а вот если гадалка скажет что-то типа: «Я сестра вашей соседки…»

Неожиданно Римма прищурилась:

– Сколько заплатите, если помогу?

– Каким образом?

Борискина начала смеяться.

– Знаешь ведь Леру Кислову.

– Ту, которую маньяк убил? Да.

– Никто ее и пальцем не трогал, – весело объяснила Римма, – она прикидывается малограмотной молдаванкой, перед Павликом выдрючивается, вышла за него замуж! За лейтенанта Шмидта. Во, умора!

– С ума сойти! – подскочила Нина. – Не врешь?

– Нет, – усмехнулась Римма, – сама ей помогала, паспорт на чужое имя достала. Только обманула меня Лерка, обещала заплатить и ни копейки не дала! Вот пусть теперь повертится!