Камбер-еретик - Кэтрин Куртц

Солнечный свет ярко играл на богатых одеждах регентов и самого короля, сверкал на золоте и серебре украшений, тонул в обилии вышивки, какое могли себе позволить только короли и священники.

Когда одеяние короля было осмотрено в последний раз и белую мантию уложили красиво ниспадающими складками, рядом с королем встали четыре графских сына, защитив его от солнца балдахином из золотой ткани. Когда двери собора раскрылись, чтобы впустить процессию, хор запел традиционный для коронаций гимн:

«Я возрадовался, когда мне сказали: войдем в храм Господень!»

Процессия двинулась по нефу: сначала монахи из хора в красных сутанах, затем дюжина мальчиков в белых ризах с капюшонами и пурпурными поясами, у каждого в серебряном подсвечнике тонкая свеча.

Следующим шел монах с кадилом, оставляя после себя сладковатое облачко благовоний, в котором, казалось, сам по себе плывет изящно украшенный крест примаса Гвиннеда (за легким туманом благовоний почти не было видно юного диакона, несущего его). Сопровождаемый капелланом и вторым диаконом, за крестом следовал архиепископ Джеффрай, далее архиепископ Ремутский Орисс со свитой. Оба епископа были в белых с золотым ризах, обильно украшенных вышивкой и аппликацией. А инкрустированные драгоценными камнями митры, богатством равные короне, и епископские посохи утверждали их пастырскую власть над душами своих чад.

Затем шествовал король со свитой. Слева и справа от Алроя, под балдахином, шли Камбер и Хьюберт. Правила требовали, чтобы Алрой держал обоих епископов за руки, но в последнюю минуту мальчик отказался выполнить это условие, отговорившись тем, что он устанет постоянно держаться за руки. Камбер догадывался, что на самом деле причиной отказа было то, что Алрой не знал, кому может довериться, поэтому решил не доверять никому.

Сейчас мальчик спокойно шел между ними, не касаясь их и не позволяя им касаться его. Голова была высоко поднята, а подбородок упрямо замер в том положении, в каком Камбер не однажды видел подбородок его отца. Может быть, Алрой и не был тем беззащитным мальчиком, каким казался.

За королем следовали другие епископы, а за ними отец Альфред, духовник мальчиков. Далее шли четверо мирских регентов с королевскими регалиями в руках: Эван нес меч в ножнах, Мердок сменил штандарт, который пронес до собора, на скипетр, Ран — огненное кольцо на маленьком серебряном подносе, а Таммарон — копию короны Гвиннеда с переплетенными листьями и крестами, специально уменьшенную для Алроя. Замыкали процессию графы Хрорик и Сигер, сопровождавшие принцев Джавана и Райса-Майкла.

Прежде чем подняться на хоры и расположиться на указанных местах, каждый участник процессии останавливался у ступеней храма для поклона. Алрой опустился на колени справа от жертвенника, рядом с троном, который скоро будет принадлежать ему, а Хьюберт и Камбер, сопровождаемые епископами, остановились у тронов архиепископов, стоящих в левой части хоров.

Пока звучал гимн, двое архиепископов, обнажив головы, читали молитвы, а затем пошли за Алроем. Когда юного короля вели к алтарю, было видно, как по его телу пробегала дрожь. В тяжелом одеянии и мантии мальчик выглядел совсем маленьким и хрупким.

Камбер был уверен, что Джеффрай, как и его предшественник Энском, тринадцать лет назад короновавший Синхила, в этой части церемонии будет следовать законам Дерини и людей в равной степени. Обычаи требовали, чтобы в самом начале коронации король был представлен четырем частям государства и, возможно, четырем ветрам, чтобы слово монарха долетало до самых отдаленных уголков королевства. Поэтому, обращаясь к четырем основным точкам храма, архиепископ возглашал имя нового короля. Так было испокон веков.

Образованные Дерини знали и тайный смысл этого действия: нового короля представляли властелинам четырех стихий — Архангелам, к которым Дерини обращались за помощью в своем волшебстве. Это обращение за помощью и ритуал окуривания храма благовониями охраняли восходящего на престол от темных сил.

Чем же было помазание нового короля, как не волшебством? Странно, что многие люди просто не замечали магического смысла своей религии.

Даже если Ориссу это было неизвестно, Джеффрай точно знал. Взяв Алроя за правую руку (с другой стороны уже расположился Орисс), Джеффрай повел его к восточной стене храма, где у подножья алтаря и начинались подобные церемонии. Подойдя, все трое приветственно подняли руки, а Джеффрай произнес традиционные слова.

— Приветствуйте Алроя Беренда Бриона, нашего законного короля! Согласны ли вы служить ему верой и правдой и почитать его?

— Да благословит Господь короля Алроя! — закричали собравшиеся, и только некоторые Дерини знали, что принимают участие в том самом волшебстве, уничтожить которое позднее поклянутся регенты.

Архиепископ повел юного короля на юг, как и прежде, поднимая руки и произнося те же слова.

— Да благословит Господь короля Алроя! — снова закричали собравшиеся.

Повторяя слова по древнему обычаю, они перешли на запад, а оттуда на север. Когда в северном углу замерло последнее эхо возгласов, архиепископы отвели короля обратно.

Там, на аналое, лежало раскрытое Евангелие, а рядом с ним — написанный каллиграфическим почерком и красиво оформленный документ. С поклоном отпустив руку Алроя, Джеффрай полуобернулся к толпе собравшихся и спросил:

— Король Алрой, готов ли ты принести торжественную клятву?

— Да, — ответил мальчик так тихо, что даже Камбер, стоявший от него в нескольких шагах, с трудом расслышал ответ.

Джеффрай положил руку мальчика на раскрытое Евангелие, взял документ и начал читать:

— Алрой Беренд Брион Халдейн, перед людьми и Богом объявленный законным наследником нашего покойного короля Синхила, клянешься ли ты охранять мир Гвиннеда и править его народом в соответствии с древними законами и обычаями?

— Клянусь, — пробормотал Алрой.

— Клянешься ли ты милосердно вершить правосудие и чтить закон?

— Клянусь, — повторил Алрой.

— Клянешься ли ты, что Зло будет наказано, а законы Господни восторжествуют?

— Клянусь.

— Пусть лорды регенты выйдут вперед, — сказал Джеффрай, оборачиваясь к ним и встречая их приближение легким поклоном.

Орисс, сложив руки, встал рядом с Камбером, а регенты расположились на ступенях по обе стороны от короля.

— Мердок Картанский, Таммарон Фиц-Артур, Ран Хортнесский, Эван Рэндаллский, действующий от имени и с согласия своего отца Сигера, и Хьюберт Мак-Иннис, будучи назначенными нашим покойным королем Синхилом опекунами нашего юного короля до его совершеннолетия, подтверждаете ли вы клятву, данную нашим королем, и клянетесь ли вы быть верными слугами и преданными регентами короны Гвиннеда?