Форс-мажор (сборник) - Алексей Калугин

– Вы! – ткнула она короткой ручкой в сторону Аллы Павловны. – Немедленно уберите отсюда дикого зверя!

– Зверя? – удивленно произнесла Алла Павловна.

Шутов понял, что сейчас череда удивленных возгласов повторится, и, дабы не допустить этого, решительно взмахнул руками.

– Стоп! Давайте обо все по порядку. Сядьте, дамочка! – Майор указал на кресло, стоявшее позади джипайки.

Толстуха посмотрела сначала на кресло, затем на Шутова, сделала два шага назад и села. Пес, или кто он там был, прилег у ее ног. В отличие от всех остальных, ему не было никакого дела до того, что происходило вокруг. И в этом ему можно было позавидовать.

Шутов едва заметно улыбнулся – он снова держал ситуацию под контролем. И это было самое главное. Со всем остальным можно было разобраться.

Майор указал на девочку, сидевшую у джипайки на руках.

– Это ваша дочь? – спросил он.

– Естественно! – презрительно фыркнула в ответ толстуха.

– А это кто? – указал он на лежавшего у ног Киры Алексеевны Таксика.

– Как это кто! – возмущенно воскликнула джипайка. – Сын, естественно!

– Естественно? – удивленно повторил Шутов и тут же, сообразив, что снова допустил ошибку, хлопнул в ладоши. Сработало – все посмотрели на него. – А это тогда кто? – спросил майор, указав на лысого пса, лежавшего у ног толстухи.

Джипайка посмотрела себе под ноги, как будто опасалась, что песика могли подменить.

– Как это кто? – Теперь и ее голос звучал удивленно. – Мой супруг, естественно!

– Здорово! – шепотом произнес за спиной у Шутова Братислав.

Хотя чем тут было восхищаться?

– Вы водите своего мужа на поводке? – медленно, внимательно следя за построением фразы, дабы не допустить невзначай какую-нибудь бестактность, спросил Шутов.

– Естественно, – тут же отозвалась джипайка в своей обычной манере. – Мы же не дикари!

– А как поступают дикари?

– Носят мужей в сумках!

Шутов развел руками.

– Я вынужден просить вас прокомментировать сделанное заявление.

– А что тут комментировать! – Дернув за поводок, джипайка заставила мужа поднять голову. – Вы видите это существо? Думаете, оно могло бы выжить самостоятельно в условиях дикой природы Джи-Пая? – спросила и сама же ответила: – Нет! Но природа поступила очень мудро, снабдив женские особи Джи-Пая детородными сумками. – Толстуха пересадила дочку на другое колено и свободной рукой оттянула у себя на животе край кожаной сумки, как у кенгуру, только значительно более емкой. – Во времена, когда мы вели первобытный образ жизни, женская особь, едва завидев самца, хватала его и сажала в свою детородную сумку. В сумке самец цеплялся зубами за сосок, снабжающий его питательным раствором. И все.

– Что значит «и все»? Он что же, так и оставался всю жизнь в этой сумке?

– Конечно. Свою единственную функцию – оказывать содействие продолжению рода – он мог выполнять, не вылезая из нее. Но когда наше общество стало цивилизованным, мы поняли, что не должны слепо следовать природным инстинктам. Мы же не дикари! Вот мы и перестали таскать мужей в сумках. Теперь они, как и женщины, живут полноценной жизнью.

– Сидя на поводках, – уточнил Шутов.

– Конечно. Это же лучше, чем сидеть в сумке.

– А вы не думали, что совсем здорово было бы вовсе освободить мужчин?

– Шутите? – усмехнулась толстуха. – Они ж беспомощны, как дети малые. Они ж сами себя ни накормить, ни согреть ночью студеной не сумеют. Только дай им свободу, и мы вовсе без мужиков останемся. А род продолжать как? Понятное дело, есть всякие научные ухищрения. Но мы ж не дикари! Сами о своей нации позаботиться можем.

– Ну, иди к своей маме, – сказала Кира Алексеевна, отпуская поводок Таксика.

Тот дотрусил до кресла, в котором сидела дородная джипайка, лизнул в нос своего спящего папашу и улегся рядом. Джипайка подхватила конец поводка и попыталась обвязать его вокруг живота дочери. Белочка возмущенно взвизгнула и оттолкнула руку матери.

– Вот видите, что вы наделали, – с укоризной посмотрела на людей джипайка.

Приложив некоторое усилие, она связала-таки вместе брата и сестру.

– Ну, хорошо, мужей вы привязываете к себе, чтобы они не потерялись. А зачем брата привязывать к сестре? – спросила Алла Павловна.

– Чтобы с самого детства формировать у детей социальный тип поведения, – ответила заботливая джипайка. – Вы когда-нибудь пробовали бороться со своими инстинктами? Вот то-то и видно, что нет. А я вам скажу, задача это непростая. Я вот сама почитай уже четверть века мужа за собой на поводке вожу, а все равно порой хочется схватить его и в сумку запихнуть, – джипайка размашисто и звонко хлопнула ладонью по животу. – Ну что ты будешь делать!

– Согласен, мы по незнанию пытались привить вашим детям неправильное поведение. – Шутов заложил руки за спину и поднял подбородок. – Но ведь и вы, уважаемая, проявили себя не с лучшей стороны, забыв детей на пересадочной станции.

– А поди уследи за ними, когда их две дюжины!

– Надо же, две дюжины, – с сочувствием качнула головой Алла Павловна.

– И тем не менее, – слегка повысил голос Шутов. – Если вы собираетесь подавать жалобу на приют…

– Да ладно, – улыбнувшись, махнула рукой джипайка. – Погорячилась я. Сами понимаете, из-за детей перенервничала.

Про себя Шутов подумал, что не очень-то похоже, чтобы толстуха сильно переживала из-за своих пропавших детей. Во всяком случае, забирать их из приюта она явно не торопилась. Но вслух он, понятное дело, говорить ничего не стал. Просто протянул джипайке папку с бумагами, которые ей следовало подписать.

– Вообще-то неплохо здесь у вас, – сказала джипайка, ставя на бумаге размашистую подпись. – Только не люблю я, когда шкребня дома держат. Даже если ядовитый шип у него удален.

– Что за шкребень такой? – рассеянно спросил Шутов, следивший за тем, чтобы джипайка не пропустила ни одной страницы.

– Да вон же он! – Джипайка ткнула световым пером в Аллу Павловну, державшую за руку притихшего Суслика.

– Вам знакома эта раса? – обрадовалась Кира Алексеевна.

– Еще бы не знакома. – Джипайка подписала последнюю страничку и сунула световое перо в гнездо на углу папки. – Шкребни, скажу я вам, самые мерзопакостные существа во всей Галактике.

– На себя посмотри, толстуха, – медленно процедил сквозь зубы Суслик.

В холле повисла тишина. Правда, всего на секунду, потому что ее тут же нарушила джипайка:

– Видали! Ну, что я вам говорила! – Держа дочь на руках, мамаша поднялась на ноги и дернула поводок, чтобы разбудить мужа. – Будьте здоровы, а нам пора до дома.

– Секундочку! – задержал ее Шутов. – Где живут шкребни?

– Да везде, куда только залезть удается, – ответила джипайка. – Одно время от них вообще спасу не было. Сейчас вроде как поменьше их стало.