Дикий Космос - Карен Миллер

Крифф его побери, впечатление от их игр в саббак было верно. Несомненно, этот тип умел играть нечестно. «Хорошо,» — неохотно согласился он. «Мы сделаем как вы предлагаете. Пока. Но разговор не окончен. Просто на время приостановлен. Если ситуация выйдет из-под контроля, Оби-Ван, если в самом деле окажется, что вы подвергаете свою жизнь опасности. Тогда мы заново все обдумаем. Найдем иной способ добиться цели. Идет?»

Оби-Ван поднял свой самодельный рюкзак и натянул его на плечи. «Там будет видно.»

Бэйл ошарашенно уставился на него. Крифф, крифф! Если только Кеноби не был самым упрямым, самым выбешивающим, самым невозможным...

«Пойдемте, Сенатор,» — произнес джедай, и пошел вперед. «Как кое-кто недавно заметил, мы зря тратим время.»

И вот он принялся в спешке собирать обратно свой самодельный рюкзак, проклиная больное плечо, проклиная Кеноби, ситхов и всю галактику в целом. Проклиная судьбу за то, что закинула его в эту передрягу. С уложенным рюкзаком он кинулся бегом вдогонку.

Что за историю я расскажу тебе, Брея, когда вернусь домой.

Потому, что он намеревался вернуться домой. Ситхам на этот раз было не победить. Им бы не... им не... им бы, крифф их побери, не удалось.

Джедаев-юнлингов в Храме учат самым разным вещам. Есть среди них и такое: страх порождает гнев, гнев порождает ненависть, ненавидеть ведет к страданию. Остерегайся темной стороны, джедай.

А следующий урок гласит: Единственная власть, которая имеет значение это власть над самим собой.

Оби-Ван сильно опасался, что его самообладание будет сломлено.

Внешний мир, мир за пределами его внутреннего пространства, включал в себя пеший переход под недружелюбным солнцем по поверхности планеты, пытавшейся его убить к оплоту врага, намеренного его уничтожить. Он включал в себя неплохого человека, Бэйла Органу, который не должен был находиться подле него. Включал в себя скудное питание, нарушенный сон и длинный перечень физических лишений, превративших материальный мир в испытание.

Но неудобства этого мира не что иное, как тень. Действительность находится позади его глаз, в царстве духа... где он чувствовал себя подобно горящей свечи на ветру.

С прошлой ночи ветер темной стороны дул в его сторону непрерывно, осыпая его наиболее жестокими воспоминаниями. Стремясь разметать его мятежный дух. Огнежуки... Тэйвор Мандирли... Смерть Квай-Гона... и Джеонозис. Безжалостное шествие страха, смерти и потери, едва оставляющее немного времени между нападениями для достаточного восстановления. Чтобы отдышаться. Привести свою защиту в готовность к следующему нападению.

Уйдя в себя, замкнувшись на себя, жестоко оторванный от светлой стороны Силы, он оберегал свое пламя. Обратился к урокам джедаев, учивших его: Йоды и Мэйса Винду и в особенности Джинна Квай-Гона. И Анакин тоже учил его; он опирался на ту невероятную силу. Ситх в Тиде учил его, и Дуку в той пещере. Те последние уроки были самыми горькими; они не пропали зря.

Он чувствовал себя свечой. Он возводил перед собой стену. По кирпичику он пытался построить ее. По кирпичику же она была разрушена. Каждая смерть была сокрушительным ударом. Каждая потеря вбивала клин. Ситхи являлись коварным противником, они знали, где и когда ударить. Они тяготели к слабостям, к старому горю и не зажившим ранам. Он строил против них преграду. Они смеялись и разрушали ее.

И тогда они смеялись, они шептали ему на ухо словно возлюбленная: Умри, джедай. Умри, джедай. Умри, джедай. Умри.

Смутно, он осознавал заботу Бэйла Органы. Ощущал ее подобно теплой руке, успокаивающе придерживающей его плечо. Но даже черпая оттуда силу, он ощущал ее бремя. Чувствовал сокрушительную тяжесть человека, которого мог защитить... или уничтожить.

Мне следовало оставить его на корабле. Мне вовсе не следовало брать его с собой. Мне следовало найти способ оградить его от этого. Я собираюсь убить его.

Непонятным образом Бэйл напоминал ему Падме: смелый, порывистый и неизменно храбрый. Готовый рисковать собой не задумываясь, ради других, ради дела, отстаивать то, что было правильным. Если бы ситхи были побеждены, то это произошло бы не только благодаря Джедаям, но и таким людям как Бэйл и Падме.

Поэтому, он не может умереть здесь, на Зигуле. Республика нуждается в нем. Я обязан защитить его, чего бы это ни стоило.

В мире, за пределами его духа, драгоценное время уходило. И в этом месте, время - как и ситхи - не было его другом. Каждый неуверенный шаг приближал его к холодному оку урагана. Ближе к храму ситхов, пульсирующему сердцу того, что пылало и желало его смерти. Он боялся, что достигнув его, он сгорит. Выгорит дотла. Ничего, кроме воспоминаний. Чьей-то не излеченной раны.

Но страх порождает гнев, гнев порождает ненависть, а ненависть ведет к страданию. Что означает победу темной стороны. Так что, он оберегал свое пламя. Кирпичик за кирпичиком он возводил свою стену. Поскольку альтернативой была капитуляция.

А этому его никто и никогда не учил.

Глава 19 

Они достигли первого участка труднопроходимого леса в конце дня. Кривые ветви переплетались над головой, затеняя угасающий солнечный свет. Хрупкие опавшие листья покрывали неровную землю, шелестя у них под ногами. В воздухе стоял запах древности и смерти. Ни птиц в кривоватых деревьях, ни вообще малейших признаков жизни.

Потный и усталый, Бэйл посмотрел на Оби-Вана. «Может сделаем привал на минутку?»

Это были первые слова, произнесенные им после их спора из-за огнежуков. Его голос звучал скрипуче. Он хотел воды, отчаянно, но им следовало сохранить свои запасы. Ничто здесь не указывало на то, что в ближайшее время им предстоит столкнуться с рекой, ручьем или даже озером. И если они прикончат воду прежде, чем найдут путь домой... что ж... об этом лучше не думать. Смерть от жажды была неприятным способом, чтобы погибнуть.

Замедлив немного свой шаг, Оби-Ван взглянул сквозь коричневатую, ажурную листву. Испятнанный светом и тенью он казался истощенным. Поддерживая собственное молчание, он боролся с ситхами с каждым сделанным им шагом. И это было только первый день...

«Мы должны продолжать идти,» — сказал он. Его голос тоже казался скрипучим. «По крайней мере, до заката.»

«Почему?» — требовательно спросил Бэйл. Неожиданно упрямый. Обиженный. Для вас это в порядке вещей, Кеноби. Но я не джедай. Я всего лишь человек. «Привал на несколько минут. Чем это может повредить? Нет смысла убивать себя, чтобы попасть туда, Оби-Ван. Мы даже не остановились, чтобы поесть.» Вместо этого они разделили пищевые рационы на ходу; он все еще боролся с несварением желудка. «Я говорю, что нам стоит воспользоваться моментом, чтобы отдышаться.»

Оби-Ван бросил на него нетерпеливый взгляд. Затем кивнул. «Ну ладно.»

Иссушенный лесной покров был крест-накрест завален мертвыми, упавшими стволами деревьев. Давясь стоном облегчения, Бэйл стянул с плеч свой рюкзак и уселся. Он был здоровым человеком, упражнялся каждый день, но ходьба час за часом сделала свое дело. У него болели плечи, шея и ноги. Он чувствовал, как ломит поясницу. Его ноги покрылись волдырями и горели; его модные полуботинки не были предназначены для долгих пеших прогулок. Саднили мелкие порезы и ожоги, полученные им во время перестрелки на космической станции. А губа, по которой Оби-Ван его ударил, вновь распухла и пульсирующе ныла, подобно зубной боли. Он не принимал болеутоляющее, желая приберечь аптечку с лекарствами на случай более серьезных неприятностей.

Нагибаясь к рюкзаку, намеренный разложить его содержимое так, чтобы предохранить себя в дальнейшем от болей в спине, он снова посмотрел на Оби-Вана. Джедай все еще стоял, по прежнему с рюкзаком на спине. Словно простая остановка мгновенно истощила все его силы.

«Эй», — окликнул он. «Вы в порядке?»

Оби-Ван кивнул.

«Тогда садитесь. Снимите этот ваш мешок хотя бы на некоторое время. Вы нуждаетесь в отдыхе не меньше, чем я.»

Оби-Ван снова кивнул... но не двинулся с места.

Встревожившись наконец, Бэйл выпрямился. «Оби-Ван? Что случилось?»

В ответ Оби-Вана высвободил плечи из лямок своего рюкзака и дал ему шлепнуться на землю. Он хмурился, его взгляд блуждал. Затем он отцепил свой световой меч и включил клинок.

«Эй!»— Бэйл отскочил назад, не взирая на свои боль и страдания. «Что происходит? Вы чувствуете чье-то присутствие? Мы одни или нет? Оби-Ван!»

Гудение его светового меча звучало громко в жутковатой тишине дремучего леса, его синее лезвие было настолько ярким, что казалось живым в этом мертвом, тихом месте. Оби-Ван прошелся своим напряженным и все так же странно рассеянным взглядом вокруг него. Его тело гудело от напряжения словно почуявшая добычу вуулк-гончая. Тогда его глаза сузились, он поднял голову, а световой меч вскинул в положение готовности.