Вы станете моей смертью - Карен М. МакМанус

Я на это не купилась. Я хорошо помню, как отчаянно она боролась в гараже за пистолет, и никогда не забуду выражение ее лица, когда она назвала меня «мстительной тварью». Но остальные – те, с кем я не знакома, – разделились во мнениях. Некоторые, видимо, ей действительно верят, а другие делают вид, что все перевешивает сотрудничество с полицией в деле против тренера Кендалла.

Церемония награждения почетных жителей Карлтона была отложена на неопределенный срок, и я все еще корю себя за это. А еще я наконец созналась в том, что натворила в «Запасном шаре» прошлой весной. И представьте: оказывается, если тренер твоего брата, ставший наркодилером, берет тебя в заложники, тебе очень многое прощается. Мама с папой счастливы, что я жива, они и глазом не моргнули, узнав, что я единолично погубила чей-то бизнес.

– Мы все исправим. – Папа всю неделю общается по телефону с миссис Рейес, своей страховой и юристами «Недвижимости Шепарда». Как-то раз я услышала, как папа кричал на одного из своих юристов: – Да плевать я хотел на минимизацию своих убытков! Меня волнует, как поступить по справедливости! – Чувствуя очередную волну раскаяния за то, в какое положение я поставила папу, я одновременно вздохнула с облегчением от того, какой он человек. Он из тех, кто все сделает правильно. И кому можно было открыться гораздо раньше, не сходи я с ума от страха и неуверенности в себе.

У Отем тоже есть адвокат, но не такой крутой, как у Лары: одна из подруг мамы Матео, взявшая дело на общественных началах. Ее зовут Кристи, и – господи! – как же она любить потрещать! Ее показывают по всем новостям: она упорно продвигает реабилитацию вместо наказания, и, кажется, местные власти с ней согласны. Правосудию над Отем и Чарли уделяют не так много внимания, как раскрытию сети поставщиков и дилеров тренера Кендалла. Гейб Прескотт – дело другое: его сотрудничество с тренером Кендаллом длилось больше года. Стефан Сент-Клер верно сказал: обязанностью Гейба было следить за друзьями и одноклассниками, за что ему прилично платили.

Думаю, у Отем дела складываются не так уж плохо. Хотя точно не знаю, потому что после случившегося я разговаривала с Матео всего дважды: первый раз в полицейском участке, когда мы все давали показания, а второй, когда позвонила ему поблагодарить за то, что спас мне жизнь. Я боялась, что он не возьмет трубку, но он взял.

– Я понятия не имел, что вы в беде, – сказал он. – Это в полиции решили проверить дом мисс Джемисон. Они думали, тренер Кендалл мог хранить там товар. Потом увидели его машину, твою машину и свет в гараже, ну и вот… Как-то так. Устроили облаву.

– Все равно спасибо, – промямлила я.

Неудивительно, что ему захотелось прояснить ситуацию: Матео ненавидит, когда ему приписывают заслуги, которых он, по его мнению, не заслуживает. И в то же время он словно в лоб мне заявил: «Я делал это не ради тебя».

Я пыталась не переживать – выше нос, Айви! – но не вышло. Я так сильно хотела, чтобы наш разговор сложился иначе, что забыла о гордости и на следующий день отправила ему сообщение. «Дай знать, если вдруг однажды захочешь со мной поговорить».

«Хорошо», – ответил он. Это было три дня назад.

– Постреляем из лука? – спрашивает меня Дэниел, вставая из-за стола и отправляя свою тарелку в посудомоечную машину.

Я соглашаюсь.

– Да, давай. – С тех пор, как тренера Кендалла посадили, у нас появилась новая привычка: мы играем по Сети. Не знаю, какова мотивация Дэниела, но для меня это способ побыть с братом и подумать над тем, как не презирать все, что он делает.

Мне здорово помогает то, что в играх он полный ноль: я чувствую удовлетворение, понимая, что тут он мне не конкурент. Первый шаг сделан.

– Отлично, – говорит мама, допивая сок. – Сидите дома, пока папарацци не заскучают. А они заскучают, как только ваш отец сумеет сдерживаться хотя бы десять минут подряд.

– Они нас преследуют, – бормочет папа. – А в первую очередь – Дэйл Хокинс, ублюдок наслаждается каждой секундой. Хотя именно из-за его непроверенных сведений Айви оказалась под подозрением.

– Не только его, – возражает Дэниел. – Ишаан и Зак тоже здорово помогали. Выжали из этой истории все, что могли. – Теперь у парней собственный, оплачиваемый спонсорами «Ютьюб»-канал, на котором они всю неделю анализируют дело тренера Кендалла. Гвоздем их программы стала Эмили: она согласилась выступить за приличный гонорар и исправила все, с чем они успели напортачить. Она даже заставила их извиниться передо мной.

Этот фрагмент видео стал вирусным. Глядя, как моя лучшая подруга становится звездой Интернета, я отвлекаюсь, а мне, оказывается, очень этого не хватает.

– Они всего лишь дети, – раздражается папа. – И они не сидят у нашего дома.

– Четвертая поправка, милый, – спокойно напоминает мама. – Но стоит им ступить на нашу лужайку – вот тогда я дам тебе полное право спустить на них всех собак. Особенно на Дэйла.

Мы с Дэниелом устраиваемся по разным концам дивана в гостиной, и я жду, пока он сделает первый ход. На экране моего телефона появляются его очки: два промаха и одно в яблочко.

– Вкривь и вкось, – качаю я головой, прицеливаясь. Наша собака Мила, дремавшая на солнышке у стеклянной двери, просыпается, потягивается, оглядывает нас, широко зевая, и снова засыпает.

– Все или ничего, – говорит Дэниел, закидывая ноги на диван.

Я поднимаю телефон, на котором играю, чтобы стукнуть по ним.

– Кроссовки отсюда убирай!

– «Кроссовки отсюда убирай!» – передразнивает он меня, будто пятилетка. Но по-доброму.

Пока он расшнуровывает обувь, я вдруг замираю при виде яркого логотипа «Найк». А ведь я чуть не забыла, что Кэл сказал в классе Лары о кроссовках за тысячу долларов.

– Где ты их взял?

Дэниел разваливается на диване уже в носках.

– Что взял?

– Кроссовки. Кэл сказал, они стоят тысячу баксов. И это одна из причин, почему он считал, что ты мог быть Дятлом.

Дэниел закатывает глаза.

– Что за чушь?

– Я серьезно. Они правда стоят тысячу долларов?

Щеки Дэниела розовеют.

– Ну, если покупать в магазине…

– А ты не там их покупал?

– Конечно, нет.

– Тогда где?

Секунду он мешкает.

– На «И-Бэй».

– А… – Я выбиваю девять очков, и тут меня озаряет. – Подожди-ка. Они что, ношеные? Ты купил кроссовки, которые носил кто-то другой?

По его лицу все понятно без слов.

– Ничего и не носил! – возмущается Дэниел, пока я пытаюсь сдержать смех. – Парень, который их продал, надевал их всего раз. С носками.

– Но ты никак не проверишь, правда это или нет. А даже если и так… Все равно жесть, – говорю я.

– Да уж лучше, чем купить их в магазине, потому что ты Дятел.

Я кладу телефон на колени и жду, когда он сделает ход. Играть вместе – вроде