С Кощеем жить – злодейкой быть - Марина Бастрикова

рассматривал меня сверху вниз. А я… висела, удерживаясь от падения за его пиджак. И, кажется, тот начал трещать. В смысле не Кощей, а ткань. Я попыталась сохранить равновесие, но пиджак таки не выдержал моего веса. Бессмертный перехватил падающую меня, а я снова дернулась. Только моим единственным упором оказались коленки Кощея. Вот в этот раз они показались острыми.

Мы оба лежали в грязи и листьях.

– Тебя еще ни один монстр не валял столько, сколько это удавалось мне, верно? – Я хихикнула, сдув лист с лица.

– А сейчас не дергаешься, – Кощей навис надо мной. Глаза его почернели.

– И вас это злит, ваше злодейство?

– Злит, когда боишься. Не понимаю, что сейчас иначе.

Не объяснять же ему, что боюсь я не его, а тех эмоциональных качелей, что он мне устраивает. И вообще, я послушная девочка, а мама говорила такого избегать.

Сейчас он так близко. И прямо как тогда, перед поцелуем. Мне стало насрать и на мамины слова, и на мои принципы, и на то, что мне опять будет больно. Насрать – это же антоним страха, верно? Надо ввести в словарь.

Кощей наклонился ниже, и я судорожно вдохнула его дыхание.

В следующее мгновение кто-то закашлял. Я повернула голову вбок и поняла, что мы уже в академии. И валяемся тут с Кощеем в двусмысленной позе. Вектор дернул бровью.

– Вот скажи мне, Снежная. Почему именно с тобой все мои порталы вечно сбоят? Странное совпадение, не находишь?

Кощей встал и протянул мне руку. А я… не приняла и встала сама. Потому что целовать меня надо было, а не про страхи разговаривать.

– Действительно странно, что такой квалифицированный преподаватель не может настроить уже третий портал. – И столько злости в тоне Кощея, ух! Вектор растерянно сглотнул. Да, теперь точно знаю – учитель не рад прибавлению в посещаемости.

Хотя лично меня Кощей не пугал. Весь вываленный в грязи, с порвавшимся пиджаком и листиками в волосах, он скорее вызывал смешок.

Свой злобный взгляд Кощей уже перевел на меня. Да, неловко вышло. Он мне шмотки дарит, а я его – рву. И нет бы в порыве страсти. Так ведь же в порыве страха.

– Да ладно тебе, не так уж и плохо. – Я приблизилась и попыталась пальцами стряхнуть грязь. Один кусок упал ему на ботинки. Ладно. Взялась за оторванную часть ткани и попыталась приладить обратно. – Ну вот, сейчас будет лучше. – Поняла, что проще уже дорвать, и дернула. Пиджак свалился с плеча. – Эмм, а это очень даже модно, между прочим. Лучше, чем ходить в этом… устаревшем.

Вот теперь мне уже было не смешно, а стыдно. Но я кусала губы и старалась держать нос повыше. Хм, упомянутый нос заныл. Потрогала заболевшую часть лица и вспомнила про свое ранение. Ладно, я уяснила, что костюм Кощея мне не спасти, так хоть спасу свой нос. Подошла к Яге со словами:

– У вас настоечки не осталось? Хотя, если есть спирт, было бы лучше.

– Не, мы все выпили тогда, – ответила мне Багира. – А тебе что, настолько наша практика не понравилась, что решила забыться?

– Это хорошая идея, но нет. Меня клыком царапнула одна из собачек, хорошо бы обработать. Мало ли какая зараза, а я не хочу умирать, не отсидев весь срок.

– Скажешь тоже – умирать. – Багира с Ягой похихикали, подхватили под руки и потащили в класс. Я оглянулась, чтобы заметить, как Кощей удаляется в сторону общежития.

Я села на свое место, а друзья меня окружили, хмуро глядя на меня. Они часто ко мне присоединялись, занимая места то спереди, то сзади, но впервые вот такой толпой. Я не выдержала:

– Вы чего?

– Ты не использовала заклинание даже при угрозе своей жизни. – Баба Яга впервые говорила таким шипящим и угрожающим голосом. Я даже в ней почувствовала настоящую злодейку.

Да, скрывать и дальше бесполезно.

– Я обычный человек. У меня нет магических потоков.

– Что, совсем? – Багира.

– Прям никаких? – Дурак.

– Совсем ноль? – Балу.

– Эй, мы не в сказке. Не обязательно задавать вопрос три раза, чтобы увериться в позиции.

Потом подумала над тем, что сказала. Осмотрелась. Балу, Иван Дурак, Багира, Акела… И это не в сказке?

– Я имею в виду, как бы мы в курсе еще с пьянки, что ты не особо одарена магически, но чтобы настолько…

– Мы можем коллективно написать обращение к ректору для призыва комиссии, и Снежку отпустят, – Дурак широко улыбался, говоря это. В моей душе расцвел цветок благодарности. Ну не умничка ли наш Ваня? А говорят – дурак.

– Нас тогда всех засадят еще на год. Нет подходящих поправок по тому, в каких условиях сдал свое истинное имя и возможности. – Яга говорила устало, а Багира застучала пальцами по столу.

– Я давно об этом думал, но вы знаете, что будет, если вожак исчезает надолго. Я не могу добавить к этому еще год. – Акела выглядел смущенным. Но я его не винила.

В глазах моих друзей начала появляться решимость, и я поняла, что они готовы рискнуть, потому что осознали, как трудно будет выжить обычному человеку в этой академии. Но до того, как они сообщили о том, что и так было видно по их глазам, я сказала:

– А я и не тороплюсь домой. У меня все продумано, выберусь, не волнуйтесь.

И пусть только через год. И не факт. Но я точно себе не прощу, если мои друзья, единственные, кто так активно и во всем поддерживают (пусть и в рамках своей странной личности), лишатся свободы еще на год. Причем сразу несколько из них. Будет ли вкус свободы таким уж сладким? А жизнь после простой и понятной, как прежде? Вряд ли.

Друзья странно отреагировали на мой ответ, посмотрели с каким-то пониманием и разошлись по своим местам. Хотя урок еще не начался. Мы же пропустили предыдущий (как оказалось, физкультуру – слава богу!), поэтому наша перемена затянулась, захватив часть предыдущего урока. Под взглядами заходящих одноклассников мне было совсем неуютно. Поняла почему, только когда Акела поймал очередное направленное в меня заклинание.

– Если оценивать активное стремление одноклассников тебя убить, то ты тут самая злостная злодейка, – Акела попытался перевести в шутку. Видимо, в этот раз было что-то особенно неприятное или летальное.

– И насколько это стремление активное? – раздался бас Кощея. Вот так всегда! Вроде бы только что никого не было. И вот уже стоит рядом с первой партой. Сам Ваня, сидящий за этой партой, был удивлен явлению Бессмертного не меньше.

– Иногда