Пандемия - Франк Тилье

Амандина пошла в кухню сварить кофе, включив только маленькую лампочку в вытяжке над плитой. Она чувствовала нарастающее возбуждение, напряжение каждого мускула. Красная точка была в районе Шарантон-ле-Пон, она двигалась вдоль Сены со скоростью 67 км/час. Что делать? Подождать и засечь адрес, чтобы наведаться позже, или сейчас отправиться в этом направлении? Было холодно и темно, дождь лил как из ведра. Однако Амандина выбрала второе решение. Она жила на западе столицы, он на востоке. Их разделяло около сорока минут пути.

Она быстро выпила кофе, проглотила несколько таблеток и положила на кровать записку: «Уехала в институт. Я так тебя люблю». Потом, закутавшись в черную куртку, вышла под холодный дождь.

По дороге она не стала включать радио, предпочитая сосредоточиться на цели и не отвлекаться. Весь город спал. Дороги были полны воды, струившейся к водостокам. Скорость дворников была установлена на максимум, щетки сновали взад-вперед, противно поскрипывая.

Батарея ее телефона сильно разрядилась, она забыла поставить его на зарядку и прикинула, что осталось меньше трети автономного режима. Должно хватить. Она въехала в столицу через Булонь-Бийанкур. Увидела башню TF1, возвышающуюся, точно бдительный часовой. Эрве Кремье между тем ехал по набережной Берси.

По мере того как они приближались друг к другу, Амандине казалось, что их машины непременно пересекутся, и ей стало тревожно. У нее не было оружия, никакого средства защиты в случае чего. Никто не знал, куда она едет, – даже она сама. Чтобы успокоиться, она убеждала себя, что контролирует ситуацию. И потом, с маячком она может держать дистанцию и следить, оставаясь незамеченной. Она невидима.

Париж… Слева черная Сена, чьи воды бурлили под каплями. Эйфелева башня, тревожащий силуэт. Даже в этот безумный час, в апокалиптическую погоду две-три фигурки еще бродили под четырьмя гигантскими ногами, укрывшись под зонтиками. Амандина взглянула на телефон: красная точка была теперь неподвижна, в нескольких километрах от места, где находилась она. Недалеко от библиотеки Франсуа Миттерана, в Тринадцатом округе.

Она выключила экран, экономя батарею, и прибавила скорость. Большие, почти пустынные проспекты, залитые потоками воды. Набережная Генриха IV, набережная Рапе, набережная Берси. По мосту Толбиак она выехала на улицу Нев-Толбиак. Улица Фриго была рядом, слева. Ни души, ни одной машины. Казалось, будто город стал жертвой ядерной катастрофы и не осталось ни одного выжившего. Все вопросы, которые она не задавала себе в горячке, пришли теперь. Надо ли свернуть на эту улицу, рискуя привлечь к себе внимание? Или лучше сохранять дистанцию?

Она все же решилась. Судорожно стиснув руль, она ехала на средней скорости, держа голову прямо, не выказывая никакой нервозности. Но глаза ее метались вправо-влево. Она засекла машину Кремье, припаркованную у тротуара перед большими зданиями, которые в темноте выглядели подозрительнее некуда. Судя по названию улицы[24], Амандина решила, что это, наверно, бывшие парижские холодильники: вокзал и подземные склады-рефрижераторы, которые сто лет назад использовались для подвоза и хранения продовольствия и снабжения Центрального рынка.

Кому они принадлежали сегодня? Кто имел туда доступ? Она не знала. Но интуиция подсказывала ей, что Кремье вошел в одно из этих зловещих зданий.

Она свернула чуть подальше и припарковалась у тротуара на улице Примо-Леви. Вышла из машины, накинув капюшон, сунув руки в карманы. Ее тень скользила вдоль стен. От сырости заледенели руки и ноги, снова начинались мучения. Она шла, нервничая, с комом в горле. Тихий голос в голове уговаривал ее повернуть назад, вернуться домой, в тепло, и позвонить в полицию.

Это стало слишком рискованно, слишком опасно.

И все же она ступила на маленькую лесенку, которая вела в широкий двор, окруженный зданиями.

80

Амандине казалось, что она попала в бетонную пустыню. Она прошла, стиснув зубы, через приоткрытую калитку и двинулась дальше, прижимаясь к испещренным граффити фасадам. Ночь и дождь защищали ее, почти ничего не было видно. Но где искать? Территория была огромная, разделенная на аллеи одна другой страшнее. Французский Бронкс.

Она шла все дальше между фасадами, чувствуя себя так, будто попала в заброшенную декорацию к фильму. Дождь стучал по грязным стеклам, по облупленным кирпичам, стекал, образуя лужи под ногами. Пройдя еще немного, она уперлась в высокую стену, которой заканчивалась аллея. Она развернулась и хотела было двинуться в центральный двор, как вдруг чей-то силуэт мелькнул в ее поле зрения, в пяти-шести метрах впереди. Амандина замерла, перестала дышать. В этой позе она походила на зайца, попавшего в свет автомобильных фар.

Фигура была в черном плаще с капюшоном. Амандина видела ее в профиль, но различила, как ей показалось, длинный загнутый вырост, словно птичий клюв. Ей представилась венецианская маска.

Она затаила дыхание. Вода стекала на глаза, ей жгло веки, но она не двигалась. Сцена, казалось, длилась целую вечность, у нее болело в груди, так колотилось сердце. Достаточно человеку повернуть голову, и ее песенка спета.

Три секунды спустя тень исчезла.

Амандина выдохнула, утерла лицо и осторожно шагнула вперед. Фигура удалялась по другой аллее, направо, быстрым шагом. Был ли это Эрве Кремье? Кто-то другой? Как бы то ни было, происходило что-то странное, в этом Амандина не сомневалась. Бывший врач проделал путь в двадцать с лишним километров, чтобы приехать сюда глубокой ночью. Ряженый тип в причудливой маске бродил среди зловещих зданий.

Прижавшись к углу стены, она покосилась вправо. Тень еще продвинулась и остановилась перед какой-то дверью. Раздался стук по металлу. Минуту спустя дверь отворилась, и человек скрылся во внушительном здании с окнами на фасаде и лестницами, расположенными под углом друг к другу, дававшими доступ на верхние этажи и крышу.

Молодая женщина кинулась следом и успела увидеть в одном из маленьких зарешеченных окошек два удаляющихся силуэта. Один из них держал фонарь. Они ушли, и комната погрузилась в темноту.

Амандина не могла устоять на месте. Она находилась перед металлической дверью, которая только что открылась. Стиснув зубы, она повернула ручку и попыталась открыть. Тщетно. Они, должно быть, заперли за собой на ключ.

Черт!

Она вернулась к окну, прижалась лицом к решетке, но ничего было не разглядеть. Невозможно и обойти здание, перед ней был лишь ряд пригнанных друг к другу фасадов. Амандина чуть отступила, прикинула высоту и решилась взобраться на лестницу, которая привела ее на металлическую площадку второго этажа. Здесь тоже были маленькие окошки. Но одна решетка оказалась расшатана и отходила от стены. Приложив усилие, Амандина оторвала ее. Она знала, что может разбить стекло и легко войти внутрь. Но так она наделает слишком много шума и спугнет их.

Поразмыслив, она нашла компромиссное решение. Она подождет, пока они уберутся, а потом войдет и попытается понять, что эти двое могли делать здесь среди ночи. Да, это будет правильно, и потом, она, по крайней мере, не столкнется с ними нос к носу. Она поднялась на третий этаж, чтобы уж точно в темноте и под дождем они не увидели ее снизу, когда выйдут.

Она села скорчившись, вся дрожа, и стала ждать под ледяным дождем, пронизывающим до костей. Вода стекала между стальными прутьями, струилась, собиралась и падала большими каплями на ее обритую голову.

Одно ей было ясно: через несколько часов она сообщит в полицию, это решено. Пора им покопаться в жизни Кремье. Теперь уже нет сомнений, что с ним что-то нечисто.

Она дышала на руки и раскачивалась взад-вперед. Время тянулось бесконечно. Через час дверь наконец открылась. Амандина перестала дышать. Внизу, в пяти метрах, застыли две фигуры. Одна из них запирала дверь на ключ, другая держала в правой руке большую сумку. Обе удалились бок о бок и скрылись за углом. Молодая женщина выждала несколько минут и разбила стекло, ударив кулаком по решетке.

Стекло разлетелось вдребезги и осыпалось на пол с оглушительным звоном.

Она влезла внутрь. Тьма стояла непроглядная, она не видела, куда ступает. Подумав, Амандина включила опцию «фонарь» своего мобильного телефона. Удобно, но если держать его включенным постоянно, батареи хватит на две минуты. Может быть, если включать и выключать, батарея продержится чуть подольше.

Время было отмерено.

Она углубилась в темноту.

81

Стены, коридоры, заброшенные комнаты, пустые, пыльные.

И лучик света из телефона, прорезающий тьму.

Амандина чувствовала себя маленьким батискафом, погружающимся в океанскую бездну. С каждым шагом тьма смыкалась, словно чтобы пленить ее, не дать повернуть назад, увлечь все глубже. Она не знала, где и что именно искать, но, когда оказалась в круглом зале и увидела уходящую вниз винтовую лестницу, поняла, что находится на верном пути. Ей показалось, что она внутри маяка или элеватора. Бетон, металл, изгибы, круговерть, от которой мутилось в голове. Она посветила вниз, но ее фонарик был слишком слаб, чтобы увидеть все лестницы.