Героин - Михаил Маковецкий

— Ноготь, не надо делиться со мной своими эротическими сновидениями. Если хотите мне что-то сообщить, то это должны быть исключительно факты, а не грезы и домыслы. Но мы отвлеклись. И почему вы ее вновь не избили, Офелия?

— Аркадий вызвал меня на профилактическую беседу и сказал, что если я еще раз изобью Статуэтку, то он прикажет охранником избить меня.

— Это правильно. Не надо переводить человеческую трагедию в политическую плоскость. Хотя и вас, Офелия, она оскорбляла, конечно, напрасно. Нельзя человека наказывать за то, что от него не зависит, тем более что поведение природы достаточно трудно предугадать. А у этой Лены были подружки? С кем из работников «Уникума» она общалась?

— У нас работала одна девушка по имени Ира, которая сделала себе операцию по увеличению груди. И еще у Статуэтки были хорошие отношения с одним охранником. Он даже помогал ее матери уехать из Узбекистана. Но Иру кто-то выкупил у Аркадия. Не помню кто, давно это было. Впрочем, потом и эту Лену у Аркадия выкупили.

— Осетин?

— Ну да. Сначала осетин предложил Лене уехать с ней по хорошему, но она не согласилась. Статуэтка эта вообще упрямая иногда была, как осел. Тогда осетин с Аркадием все это и провернули.

— Что?

— У Статуэтки в это время с деньгами было плохо, матери квартиру купила, наркотики больших денег требовали, всякими помоями она не пользовалась, а хороший героин денег стоит. Ну, Аркадий ей работу и перестал давать. В результате у Статуэтки деньги на наркоту закончились, она своему поставщику наркотиков задолжала. А к поставщику Толик обратился, попросил эту девочку поприжать. Поставщик неосторожно послал Толика по матушке. Толик обратился к Хомяку и Ногтю в дальнейшем ставшим моим супругом. Последние отвезли бравого продавца героина в Боткинскую больницу и организовали ему месяц лечения в отделении травматологии. Перед самой госпитализацией продавец наркотиков, по настоятельной просьбе Ногтя, позвонил Статуэтке и потребовал вернуть долг. Проводив поставщика наркотиков до приемного покоя, Хомяк и Ноготь приехали к Статуэтке, напугали ее до полусмерти и потребовали, чтобы она отвезла порошок в Сков.

— Ваш рассказ, Офелия, любопытен, но если честно, в нем мало нового. А вот ваш супруг наверняка заждался моих вопросов. Я не ошибся, Ноготь?

— От пожилого следователя я, честно сказать, ожидал большей живости мышления. Но, как видно, не зря Аптекарь говорил, что вас можно использовать в темную, как работа.

— И он использовал меня по темному в историей с этой девушкой, как я понимаю?

— Вовсе нет. О Лене он вам с самого начала рассказал все как есть. Кроме того, что он ее выкупил, естественно. По темному он вас использовал в своей войне с Олигархом.

— Стоп, Ноготь, давайте по порядку. Почему Лена, зайдя в аптеку, не узнала в Аптекаре пытавшегося ее купить осетина? Ведь если бы она его узнала, она бы сразу все поняла.

— А она все сразу и поняла. Она поняла, что с ней не играются, и если ей сказали, что ее купили, значит — ее купили. И если она вздумает не пищать и царапаться, а по настоящему сопротивляться — ее даже не убьют. Ее посадят в тюрьму до конца жизни, что гораздо страшнее. Она в бездну заглянула и поняла, что с ней не играются.

— А потом Аптекарь объяснил ей, что нужно врать при встрече со мной?

— При встрече с вами ей и врать то почти ничего не надо было. Просто не надо было рассказывать о том, как ее покупал лже-осетин, он же Аптекарь. Ломка от героина — это не пощечины моей Офелии. При героиновой ломке человек испытывает чудовищную боль. После того, как Аптекарь привязал ее к кровати и дал ей переломаться, у нее, как я понимаю, психика немного нарушилась. Аптекарь говорил, что она стала странной какой-то, апатичной, послушной, как собачка. Он ее даже психиатру показывал.

— И что сказал психиатр?

— Откуда я не знаю? Это можете спросить у Аптекаря.

— Ладно, Ноготь, переменим тему. Вы сказали, что Аптекарь использовал меня по темному в своей войне с Олигархом. Давайте остановимся на этом подробнее.

— Можно и поподробнее. Аптекарь возил героин. Из Осетии Олигарху. А дальше, уважаемый пожилой следователь, начинаются мои домыслы.

— Не стесняйтесь, Ноготь. С удовольствием ознакомлюсь и с вашими домыслами.

— Тогда я продолжу. Игра это была достаточно опасная, и вот почему. Как я понимаю, у Аптекаря в качестве комиссионных оставалась крупная сумма денег. Он прекрасно понимал, что Олигарх попытается сам выйти на источник героина в Осетии, дорогостоящий посредник ему был явно ни к чему. Поэтому Аптекарь и не возил героин напрямую в Сков, а создал такой сложный и многоступенчатый перевалочный пункт в Москве. Связь с Олигархом держалось по телефону, звонил Аптекарь Олигарху только из Москвы и назывался при этом Володей. Деньги за каждую партию товара Олигарх переводил каждый раз в другой банк, обычно заграничный, проследить дальнейший путь денег Олигарху не удавалось, хотя он это делать и пытался. Но, на определенном этапе, Олигарх понял, что Володя, который поставляет ему героин, живет в Скове.

— А как он это понял?

— Он проанализировал географическое положение банков, в которые переводились деньги за каждую партию героина. Это была Москва, Питер, Таллинн, снова Москва, Хельсинки, Кипр, Рига, Питер, Москва, Москва, Париж, Таллинн, ну и так далее.

— Понятно. Если отбросить Кипр и Париж, куда Аптекарь ездил отдыхать, все остальные места вкладов денег находились относительно недалеко от Скова. А в Москву Аптекарь ежемесячно приезжал для передачи героина Боцману. Дальше.

— А дальше Олигарх начал искать в Скове человека, который мог бы быть этим Володей и, таким образом, подписал себе приговор.

— Другими словами, Ноготь, вы хотите сказать, что Аптекарь понял, что на его шее сжимается петля, так как Олигарх выбьет из него координаты поставщика героина из Осетии.

— Конечно. А вступив в прямой контакт с поставщиками героина из Осетии, Олигарх спокойно уторил бы тело Аптекаря в неспокойных водах Чудского озера. И тогда Аптекарь натравливает на Олигарха пожилого следователя. Что характерно, опять в темную. У него вообще манера такая, использовать людей как роботов, в темную. Аптекарь побаивался Олигарха, а потому форсировал события. Он, как всегда в темную, слил Свастике информацию о том, что некая владелица ларька на вокзале по имени Антонина должна возвращаться домой с крупной суммой денег. Денег люди Свастики у Антонины не нашли, но, в конечном итоге, Олигарх получил злейшего врага в лице Саранчи.

— Вот это действительно элегантно. Молодец Аптекарь, моя школа. Но я одного понять не могу — как он узнал, что Олигарх его ищет?

— Тут как раз все просто. Это я ему сказал, что Олигарх настойчиво ищет в Скове какого-то человека, у которого много не понятно откуда взявшихся денег. Аптекарь понял, что ищут его, и начал войну против Олигарха.

— А при каких обстоятельствах, собственно, конкретный братан Ноготь, сообщил эту радостную весть тишайшему и законопослушному Аптекарю?

— Олигарх обложил налогом все мелкие бизнесы в городе, и круглосуточно работающую аптеку в том числе. Аптека находилась в зоне моей ответственности.

— То есть вы лично брали у Аптекаря деньги?

— Ну да. По просьбе Олигарха мы расспрашивали хозяев мелких бизнесов, не знают ли мол те о человеке, у которого денег куры не клюют, а откуда — не понятно. Этот вопрос я задал и Аптекарю. Тот сказал, что да, есть у него на примере такой человек, и попросил продолжить беседу без свидетелей. Я согласился, и мы назначили встречу на вечер. Как только я вышел из аптеки, Володя позвонил Олигарху, выразил свое крайнее неудовольствием тем обстоятельством, что Олигарх его ищет, и пообещал прекратить всякие контакты, если подобные поиски будут продолжены. Олигарх решил, что кто-то из наших стучит Володе, и причел в бешенство. А вечером Аптекарь предложил мне следующее. Или я сообщаю Аптекарю, что происходит в стане Олигарха и получаю за это деньги, или до Олигарха дойдет информация, что информатор Володи — Ноготь.

— И с тех пор вы стали информатором Аптекаря.

— Стал. О чем не сожалею. А прибился я к нему по необходимости. Как сказал поэт:

Выпивал как-то мэр ГётеборгаС престарелым директором морга.

Я же нахожусь в федеральном розыске, а Капитан, надо отдать ему должное, людей Олигарха надежно прикрывал. Потому, когда Аптекарь меня на крючок подцепил, я здорово разнервничался. Если бы Олигарх решил, что я слил информацию о поисках источника героина, он бы на меня сразу Капитана бы и спустил. И взяли бы меня, как скрывающегося от органов охраны правопорядка, под белы рученьки, и упекли бы в сыру темницу. А Олигарх сутенером был, сутенером и остался. Для него не было никакой проблемы использовать анус товарища не по назначению. Он бы меня рано или поздно Капитану бы на растерзание отдал, как когда-то поступил с Лысым. Тогда стало бы возможным обвинить меня даже в том, наклон Пизанской башни произошел по моей вине. Потому я давно и тайно лелеял в душе ожидание того момента, когда воспользуюсь первым попавшимся случаем. И когда Хомяк предложил мне уйти от Олигарха, я с радостью согласился.