Готика плоти - Эдвард Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Интересно, - прокомментировал Нивыск. - Еще одно убийство на сексуальной почве. Очень мощный ревенантный осадок. Секс действительно является составной частью заряда этого особняка. Здесь целое столетие негативной сексуальной энергии.
- Что именно это значит? - спросил Уэстмор.
- Мы думаем о любом так называемом доме с привидениями как о "заряженном" месте. Заряды могут манипулировать живыми, особенно теми, кто психически настроен. Возьмем дом, где произошло несколько убийств. Эти убийства оставляют, так сказать, остаток негативной энергии, в которой развоплощенные, субвоплощенные, духи и так далее набирают силу. Если в такой дом входит человек, склонный к убийству, заряд ускоряется, становится сильнее. Заряд в доме, где происходит самоубийство, становится сильнее, когда входит подавленный или склонный к суициду человек. А этот дом?
- Комбо, - сказала Кэтлин.
- Совершенно верно. Убийство на сексуальной почве оставляет самый сильный заряд, поскольку оно затрагивает две самые сильные человеческие эмоции: ненависть и похоть. Такая ревенантная энергия - идеальная среда для сущностей, которых мы здесь встречаем. Это как катализатор, своего рода призыв.
Глаза Карен поднялись.
- Вот что сказал Хилдрет в моем кошмаре. Он сказал, что их призывает похоть, и именно поэтому он выбрал этот дом.
- Похоть призывает кого? - вклинился Уэстмор.
- Субвоплощенных, например, - предложила Кэтлин. - И потенциально любую ревенантную сущность. Похоть, ненависть, жадность, гордыня...
- Ты говоришь, что такие эмоции, - заключил Уэстмор, - в сочетании с трагедиями, сексуальными преступлениями и всем прочим могут превратить дом в культурное блюдо для призраков?
- В некотором смысле, да, - подтвердил Нивыск. - И можно поспорить, что у Хилдрета была очень обдуманная и определенная цель, когда он выбрал этот дом и превратил его в порнографический притон.
- Какая цель? - спросил Уэстмор.
- Он хотел превратить его в свой собственный храм, - сказала Кэтлин.
Нивыск кивнул.
- Храм поклонения Беларию.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Следующие несколько дней прошли без событий, или, по крайней мере, без каких-либо событий, которые Уэстмор мог бы наблюдать. Единственным человеком, с которым он чувствовал себя комфортно, была Карен, но даже она теперь казалась другой. Менее оживленной, сдержанной, лишенной острого сарказма, который она излучала с тех пор, как они встретились. А после инцидента во внутреннем дворе ее откровенная сексуальная аура ослабла, сменившись сдержанностью. Она даже больше не одевалась вызывающе - джинсы и мешковатая блузка бóльшую часть времени. И больше никаких голых солнечных ванн.
Он продуктивно писал несколько часов в день, хотя все еще не был уверен, что пишет. Но если "другие" были, а это звучало так, то у него было бы что-то уместное, чтобы сообщить Вивике Хилдрет. Она хочет точно знать, что было в последнюю ночь ее мужа в этом доме.
Теперь он знал.
Был Беларий.
Но он помнил ее самые важные инструкции с того дня, как он встретил ее в пентхаусе:
"Мой муж готовился к чему-то, что, по его мнению, должно было произойти в будущем. Я хочу знать, к чему именно он готовился. И я хочу знать, когда".
К чему он мог готовиться? Убийства, очевидно, были каким-то обрядом, жертвоприношением.
Беларию?
"Чтобы что-то вызвать", - догадался он.
В чем-то столь бессмысленном, это имело смысл. Ключ ко всему этому был в самом Хилдрете, который, несмотря на догадки его жены, вероятно, был мертв. Это была одна из мрачных задач, которые его ждали. Уэстмор знал, что ему скоро придется отправиться в лес и выкопать этот гроб, и он должен был сделать это так, чтобы никто не узнал, иначе он пострадает от гнева Вивики из-за соглашения о неразглашении. Он знал, что она была гораздо более кусающей, чем лающей.
Со временем Уэстмор наткнулся на несколько каналов в доме, которые можно было описать только как секретные проходы - он даже несколько раз терялся. Один вел в Алую комнату, другой - к странным, огражденным дорожкам, подвешенным над Южным атриумом. Третий, за занавеской в офисе Хилдрета, вел к нескольким очень узким лестничным пролетам, построенным за стенами, которые в конечном итоге заканчивались небольшим кабинетом без окон, который, казалось, был встроен в дом, где-то на первом этаже. Особняк был странным местом, которое становилось все более странным. И за эти дни он нашел еще больше DVD, которые он боялся смотреть, но все равно смотрел, надеясь найти больше подсказок о таинственной девушке Роденбо. Но их не было. Диски были либо еще более резвыми порнофильмами T&T, либо более тошнотворными фильмами об изнасиловании и жестокости. Он нашел еще несколько снимков в пустой спальне на первом этаже, на полке в шкафу. Безвкусная, полная женщина, которую он видел на диске "Хэллоуин". Фэй Маллинз, вспомнил он, как Карен ему сказала. Уборщица дома. На фотографиях она позировала с полуулыбкой вместе с некоторыми звездами и старлетками T&T, но за улыбкой он мог ясно разглядеть сдержанное страдание. Возникал вопрос: где была Фэй Маллинз в ночь на третье апреля?
И где она сейчас?
Уэстмор позвонил частному консультанту по исследованиям, которого знал по газетным дням, чтобы провести некоторые поиски по Деборе Роденбо, и тот попросил предоставить полную информацию о прошлом и финансовом портфеле самого Хилдрета. Как он так разбогател? Вивика и другие утверждали, что он был финансовым гением, однако базовые поиски в интернете, которые Уэстмор провел самостоятельно, не выявили никаких следов этого человека, что казалось очень странным...
- Ты слышал, что эта сумасшедшая Кэтлин собирается делать сегодня вечером? - спросил его Мак на кухне. Он приготовил эспрессо, возясь с ним. - Она собирается провести какой-то спиритический сеанс.
Уэстмор не удивился. В этом доме?
- Что, связаться с мертвыми?
- Чтобы связаться с Хилдретом, - Мак саркастически улыбнулся и ушел со своим кофе.
- Заходите посмотреть, - сказал Нивыск, удивив Уэстмора. - Там есть кое-что, что вы, возможно, захотите увидеть...
Уэстмор вышел в атриум.
- Что это за спиритический сеанс у Кэтлин? - спросил он.
Нивыск усмехнулся.
- Это не совсем то, что вы думаете. Кэтлин - менталистка, это своего рода медиум, и она может погружать себя в то,
