Ангел-стажёр (СИ) - Ирина Буря

прислушались. Им Марина мою просьбу как посылку передала — целиком, себе даже крохотной ее части не оставив? Ей обязательно нужно было человечество выпятить, в лице Татьяны, в каждом втором абзаце пиная ногами ангельское сообщество, в лице меня?

От Тоши я тоже такого нытья не ожидал. Казалось, должен был научиться под моим началом проницательности и трезвой оценке ситуации. Нет, я, конечно, знал, что Дарина именно на нем свой убийственный шарм начала оттачивать, но с какой стати каждый ее чих оправдывать мнимыми ошибками окружающих?

Кто-нибудь из них задумался, каково было Татьяне ежедневно находиться в обществе этого злобного монстра-наблюдателя, видеть его разрушительное воздействие на Игоря и быть совершенно не в состоянии что-либо сделать? Из всех моих соавторов один только Тоша с этим племенем напрямую сталкивался, так и ему вполне вменяемые экземпляры достались.

Я понял, что тоже одной частью на ограничусь. И даже двумя. Не дам я ни Татьяне, ни Игорю, ни всем остальным, если до этого дело дойдет, увидеть столь искаженный ее образ.

Кроме того, уже из первой части этих воспоминаний я узнал, сколько событий происходило в жизни Игоря за нашими с Татьяной спинами. Так вот пусть и он узнает, что в это время с нами, с Татьяной происходило. А также о том, что она его собой закрыла — не будет часть Стаса, со всеми заговорами, последней.

На следующий день я ушел с занятия на полчаса раньше и направился прямо в комнату Татьяны. Откуда и набрал Тошу.

— Когда допишете? — без всякого вступления спросил я.

— Еще пару дней, — торопливо ответил он. — Анабель уже свой текст прислала, Макс тоже закончил, Стас дописывает. Передаст, наберем — и сразу тебе.

— Я свои тоже передам, — также немногословно добавил я. — Через Макса.

— Почему через Макса? — спросил Тоша, и я понял, что Стас еще не ввел его в курс наших новшеств.

— Так быстрее будет, — уклончиво ответил я.

— А может, ты свои рукописными оставишь? — предложил он. — Так еще быстрее будет.

— Да нет уж, — усмехнулся я. — Это еще и для Игоря пишется — пусть он все и читает. И предупреждаю тебя: Марина сказала, что без редактирования, так чтобы никакого не было.

— А тебе уже можно звонить? — совсем робко поинтересовался Тоша. — Игорь совсем извелся.

Я попытался вспомнить, сколько дней длится мое наблюдение, и сбился со счета.

— Я ему сам позвоню, — пообещал я. — Сегодня.

Звонок я все же отложил. Во-первых, Татьяна с минуты на минуту должна была вернуться, а во-вторых, сейчас было намного важнее как можно скорее закончить воспоминания.

Я успел вернуться в аудиторию как раз, когда все уже начали расходиться. Убедившись, что бледная немочь снова игнорирует Татьяну и дождавшись, пока аудитория опустеет, я прошелся по всем столам Татьяниных соучеников, переполовинив запасы бумаги на них. И совесть меня не мучила. Если я у главы отряда карателей бумагу для своей первой части стащил… В конце концов, в родных пенатах я полное право на снабжение имею.

В пустой аудитории, без назойливого жужжания моего горе-коллеги и бурной активности его студентов, я еле успевал записывать нахлынувшие воспоминания. И настрой подходящий был — даже косвенное общение с Мариной всегда будило во мне боевой дух. И неловкость от того, что об Игоре забыл, помогла — многое я специально для него написал. В частности, как Татьяна всегда и от всех защищала его. Вплоть до самого конца. А потом вспомнилось, как били по ней приступы его дурного настроения…

Вот так и не сдержал я данное ему через Тошу слово — закончил писать на следующий день, уже когда новая лекция началась. И сразу же ушел, через комнату разгильдяя, которая прямо на дальний лес выходила, чтобы как можно быстрее все тексты на землю переправить. И найдя под поваленным деревом чемоданчик и сложив туда свои записи и Татьянин дневник, который всегда при мне был, позвонил Тоше и попросил его передать Максу, чтобы их побыстрее забрали. И пошел назад к Татьяне, набирая на ходу номер Игоря.

Вот сейчас, прямо на живом примере, я объясню ему, как приоритеты расставлять.

— У вас все в порядке? — заорал телефон после второго гудка.

— Ты чего орешь? — отозвался мой не до конца израсходованный боевой дух.

— А ты чего не звонишь? — ничуть не сбавил он тон.

— А ты почему не в институте? — перешел я в наступление, чтобы не отвечать.

— Так жду же! — опять не отступил он. — Твоего звонка. Ты же обещал! В институте Дара скажет, что я заболел, — чуть помолчав, добавил он уже спокойнее.

— А ты заболел? — тут же встревожился я.

— Да нет, — отмахнулся он от меня. — Что у вас случилось?

— Игорь, извини, — вспомнил я о родительском долге подавать хороший пример. — Я знаю, что обещал. Последние части дописать нужно было.

— А ты их уже передал? — оживился он.

— Да, — ответил я. — Сегодня, надеюсь, у вас будут. А что?

— Я Тоше обещал помочь с набором, — объяснил он, и, снова помолчав, добавил: — Но я и сам их прочитать хочу.

— Почему? — насторожился я. Когда это из мгновенного исполнения моих желаний что-то хорошее выходило?

— Я никогда не мог понять, — задумчиво ответил он, — как вы друг с другом уживаетесь…

— Да вот как-то уживались, — усмехнулся я. — Там, небось, все сейчас от меня отдыхают.

— Из того, что они написали, — продолжил Игорь, — я бы тоже так подумал. Но я вижу, как им всем тебя не хватает. Нам вас не хватает, — тут же поправился он, и вдруг спросил: — А ты тоже … отдыхаешь?

— Я отдыхаю? — мгновенно взвился я. Чтобы не расчувствоваться.

— Я имею в виду, от всех, — уточнил он. — Включая меня.

— Значит так, — вернулся я к проверенному твердому тону. — Слушай меня внимательно. Я здесь возвращаю этих всех твоей матери. Включая и в первую очередь тебя…

— Не знаю, — перебил он меня, — может, так лучше, что она все забыла.

— Понятно, — вздохнул я от досады. — Чью часть прочитал?

— Макса, — неохотно признался Игорь. — И Анабель. И Тошины. Да всех! — вдруг почти выкрикнул он.

— И что? — спросил я. — Решил соответствовать написанному?

— Да при чем здесь… — прошипел он.

— Мои почитаешь, — не дал я ему закончить. — Кстати, дифирамбов там себе не жди.

— Что-то мне уже перехотелось читать, — буркнул Игорь.

— А там больше о твоей матери написано, — заметил я. — Ты это читай. А то вообразил, понимаешь, себя центром вселенной…

— Так я же в тебя пошел, — снова буркнул он.

— Чего? — рявкнул я.

— Пошутил, — быстро ответил он, и не