Скандальная история - Сандра Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ламар смотрел куда-то поверх ее плеча. Миловидные черты его лица выражали печаль и смирение. Наконец он опять взглянул на нее.
— Я так и думал, что ты скажешь что-нибудь в этом роде. Я думал… я надеялся… я хотел попытаться.
Он повернулся к двери, затем помедлил и посмотрел на нее.
— Не думаю, что это что-нибудь изменит, однако хочу попросить — прости меня.
— Нет!
С удрученным видом он кивнул и вышел, закрыв за собой дверь. Джейд бросилась к двери и заперла ее. Она так сильно прижалась лбом к твердому дереву, что ей стало больно. Их издевательства звенели у нее в ушах. Нил держал ее за руки и поддразнивал Ламара, чтобы он поторапливался. Хатч, еще не отдышавшийся от трудов, называл Ламара слабаком за его нерешительность. Джейд закрыла уши и медленно сползла по двери на пол. Положив голову на колени, как в ту злосчастную ночь, она жалобно застонала:
— Нет, пожалуйста, не надо.
Однако Ламар сделал свое подлое дело и был чрезвычайно горд. Как он посмел прийти к ней теперь, пытаясь облегчить больную совесть, открыв свою позорную тайну и прося ее прощения?
Ему могло показаться, что Джейд забыла ту неприятность и теперь благоденствует. Он не знал, что даже после нескольких месяцев лечения она не способна любить по-настоящему. Та ночь отпечаталась в ее душе как родимое пятно, и она никогда не избавится от него. Это приговор на всю жизнь, и она ни с кем не сможет разделить свою беду, особенно с таким дорогим для нее человеком, как Хэнк.
Из-за похорон Джейд имела возможность избегать его сегодня. Но завтра она скажет ему, что никогда не сможет подтвердить свою любовь физической близостью, никогда не сможет дать ему того, в чем он нуждается, на что имеет право. На этот раз она должна заставить его поверить и принять это.
В душе ее была такая же темнота, как и за окном. Тишина дома сомкнулась вокруг нее. Она горевала о Грэме, который больше никогда не увидит своего Поппи. Ее сердце болело за Кэти, которая потеряла мужа и самого близкого друга. Она жалела Хэнка, зная, какую сердечную рану нанесет ему…
В эти сумрачные ночные часы она почти завидовала Митчу, обретшему покой.
Джейд окончила Дэндер-колледж лучше всех в группе. В своей речи на церемонии вручения дипломов она выразила благодарность покойному доктору Митчеллу Хирону за то, что он поверил ей в свое время. Кэти сделала множество снимков Джейд в шапочке и мантии и устроила прием в ее честь.
В тот день Джейд в последний раз уходила из магазина мисс Дороти Дэвис. Старая женщина держала спину так же прямо, как и всегда. Однако в ее глазах блестели слезы.
— Думаю, что надо будет продать магазин, — всхлипнула мисс Дороти. — Все равно уйдут месяцы, чтобы найти кого-то достойного.
Она хотела сказать, что никогда не сможет найти ей замену, и обе понимали это. В последний год Джейд практически вела в магазине все дела. Остальные работники подчинялись ей. Мисс Дороти была главой лишь номинально.
— Мне бы хотелось, чтобы вы взяли вот это, — сказала она, протягивая Джейд белый конверт.
В нем лежал чек, первый чек, выписанный мисс Дороти за много лет.
— Пять тысяч долларов! — воскликнула Джейд, разобрав мелкий почерк на документе.
— Вы их заработали. Если бы я оставила их вам в завещании, то половина досталась бы всяким стряпчим, — сказала мисс Дороти сварливо.
— Даже не знаю, что сказать.
— Скажите «до свидания». Вы же уезжаете, не правда ли?
Джейд крепко обняла старую мисс, опасаясь сломать ее косточки. Ей будет не хватать этого магазина и его эксцентричной хозяйки, но еще больше ей будет не хватать Кэти. Расстаться с Кэти для нее тяжелее, чем расстаться с собственной матерью.
Вернувшись домой, Джейд долго сидела в машине у ворот, вспоминая, как, полная отчаяния, поднялась тогда по ступеням с Грэмом на руках. Сейчас он вылетел пулей из тех же дверей. Это был крепыш с голубыми круглыми глазами и еле заметной вертикальной складкой на подбородке. Даже добежав до машины, он не запыхался.
— Кэти хочет знать, почему ты сидишь здесь и не выходишь.
«Потому что я смертельно боюсь войти в дом и сообщить новость», — подумала Джейд. Ему она сказала:
— Ждала, когда мой самый любимый мальчик придет и вытащит меня отсюда.
— Это я?
— Кто же еще? Чем сегодня занимался?
Идя рядом с ней к дому, он рассказывал ей о фильме «Улица Сезам» и о том, как они ходили в одно место, где много-много цветов.
— Оранжерея, — вставила Кэти, услышав обрывок разговора. Все трое вошли в кухню, где Джейд обычно сидела с Кэти, пока та готовила ужин. — Я купила немного цветочной рассады для газонов у парадного входа.
— Будет очень красиво. Какие цветы?
Джейд старалась поддержать разговор, но когда он иссякал, она понимала, что это из-за нее, а не из-за Кэти. Она больше не могла оттягивать.
— Кэти, мне нужно кое-что сказать вам.
— Я все думала, когда же ты наконец начнешь. Я же вижу, что у тебя что-то на душе.
Она села за стол напротив Джейд. Грэм раскрашивал картинки в большой книжке, высунув от усердия язык.
— Даже не знаю, как и приступить. Лучше скажу, как оно есть. — Джейд глубоко вздохнула. — Мне предложили работать в Шарлотте на фирме по производству одежды.
— В Северной Каролине?
— Да. Я надеялась, что найду что-нибудь поближе к Моргантауну, но вы же знаете, что, кроме колледжа, здесь ничего нет. А там хорошая работа, предлагают неплохую для начала зарплату. Я буду подчиняться непосредственно вице-президенту фирмы, занимающемуся закупками. — Она посмотрела на Кэти с мольбой в глазах. — Даже учитывая то, что нам с Грэмом придется переехать, такого хорошего шанса у меня может больше не быть.
Джейд была готова подхватить Кэти, боясь, что та разрыдается или же потеряет сознание. Однако лицо немолодой женщины засветилось радостью, как рождественская елка.
— Я с удовольствием сменю обстановку. Когда мы переезжаем?
XV
Таллахасси, Флорида, 1983При перелете через Атлантику почти все пассажиры заснули во время демонстрации идиотского фильма. Диллон не мог спать. Сиденья в самолете не соответствовали его телосложению. Оставалось только откинуться в кресле и закрыть глаза.
Услышав, как зашевелилась Дебра, он повернулся посмотреть, что она делает. Она прикрывала одеялом спящего сына, затем подняла глаза на Диллона и улыбнулась.
— Он просто молодец, — прошептала она. — И не подумаешь, что это его первое путешествие.
Шестимесячный Чарли лежал на спине в переносной люльке. Когда он засопел во сне, любящие родители посмотрели друг на друга и улыбнулись.
— Постарайся заснуть, — заботливо сказал Диллон. Он протянул руку и погладил ее по волосам. — Как только мы окажемся в Атланте, у тебя не будет ни минуты покоя.