Волчицы - Вольф Белов

— Отпусти девушку, — снова повторил Виктор.

Фома недобро усмехнулся.

— А ты заставь меня, — с угрозой произнес он и не спеша направился к Виктору.

— Не подходи! — нервно выкрикнул парень. — Я выстрелю!

— Нет, не выстрелишь, — спокойно возразил Фома, приближаясь. — Для этого надо быть мужиком, а ты никчемный слюнтяй. Ведь это так просто, одно движение указательного пальца и нет человека. Но ты этого сделать не сможешь, слабак. Вот она бы смогла, — он указал на Машу. — А ты нет. Ну, что же ты, мальчик? Стреляй.

Фома подошел к Виктору вплотную, ствол пистолета уперся в его грудь.

— У тебя ствол, а я безоружен, — произнес Фома, вцепившись в глаза парня своим волчьим взглядом. — Но ты смертельно напуган, готов штаны обмочить. Знаешь, что тебя теперь ждет, но боишься спустить курок. Эх, Витек, я же знаю тебя, как облупленного. Кого ты хотел напугать своим жестом? Это же я тебя выкормил. Кто ты сам по себе? Так, пустое место, ничтожество. Я поднял тебя из грязи, а ты уж возомнил себя самостоятельной личностью. Нет, парень, твой удел — хавать с хозяйской руки или сдохнуть. Ну, стреляй, слизняк!

Виктору казалось, что взгляд Фомы буравит самый его мозг. От нервного напряжения дрожала каждая жилка, темнело в глазах. Виктор чувствовал, что вот-вот потеряет сознание и держался из последних сил.

— Стреляй! — жестко повторил Фома.

Ослабевшая рука Виктора опустилась.

— Не могу, — обреченно прохрипел он.

— Я знаю, — ответил Фома.

Он отобрал у Виктора пистолет и приставил дуло к его лбу.

— Как ты думаешь, а у меня духу хватит? — зловеще спросил Фома.

Виктор закрыл глаза и нервно сглотнул.

— Не надо! — вырвалось у Маши.

Фома оглянулся.

— Что, девочка, жалко тебе этого слизняка? — спросил он. — А ведь он тебя продал. Конечно, сомневался, терзался угрызениями совести, но все же сам отдал тебя в мои руки, хотя никто его к этому не принуждал. Я ведь только от него узнал о твоем существовании. Просто этот засранец захотел выслужиться, получить кусок пожирнее да послаще. Это же обычный холуй, каких полно кругом. Стоит ли жалеть эту мразь? Первый раз в жизни решился совершить красивый благородный поступок, за тебя заступиться, и то не смог ничего сделать. Кишка тонка оказалась.

— Он хотя бы попытался, — тихо сказала Маша.

— Попытка оказалась неудачной, — мрачно констатировал Фома. — Не тебе, девочка решать его судьбу. Этот парень принадлежит мне с потрохами.

С этими словами он нажал на спусковой крючок. Капли крови брызнули ему в лицо. Маша вскрикнула и зажмурилась, закусив губу.

Когда девушка открыла глаза, Фома стоял рядом и внимательно смотрел ей в лицо.

— Зрелище достаточно тебя впечатлило? — злобно поинтересовался он. — Теперь ты покажешь мне, кто ты такая на самом деле?

Его свирепый лик, покрытый рубиновыми капельками крови недавней жертвы, напомнил девушке образ монстра из ее кошмарных видений.

— Ты больной, — с отвращением прошептала Маша. — У тебя крыша съехала.

— Может быть, и так, — не стал отрицать Фома. — Но я хочу увидеть тебя и увижу. Покажи мне.

В его глазах вспыхнул огонь безумия. Даже Сом утратил свое равнодушно-тупое спокойствие и слегка оторопел, увидев страшный взгляд хозяина. Еще никто и никогда не видел Фому в таком ненормальном возбуждении.

Неизвестно, что мог бы сделать Фома в порыве охватившей его злобной яростной страсти, возможно, еще кому-нибудь пришлось бы распрощаться с жизнью. Но в этот момент со стороны ворот, где остался джип с несколькими бойцами, послышались крики и хлопки выстрелов. Через мгновение из-за кирпичных развалин появился грохочущий трактор.

Схватив Машу за плечо, Фома оттащил ее в сторону. Бандиты открыли по трактору ураганный огонь. Но ответные выстрелы прозвучали совсем с другой стороны. Кто-то стрелял по бандитам, укрывшись за грудами битого кирпича.

— Не стреляйте! — взмолилась Маша, чуть не плача. — Там мой брат в тракторе! Пожалуйста! Ну будьте же людьми!

— А из засады кто ж палит? — удивился Сом, расстреливая груды кирпича автоматными очередями. — Еще один братец?

— Внимание! — хрипло прокричал кто-то из укрытия. — Это милиция! Вы окружены, деваться вам некуда! Всем бросить стволы и мордой в землю!

— Менты, суки, — прорычал Сом. — Валить надо!

— Не суетись, — осадил его Фома. — Мент или нет, но он один. Иначе сюда автобусы с омоновцами вломились бы. А этот на тракторе прикатил с пацаном. И раз предлагает сдаться, значит патроны в его пистолетике уже на исходе. Давай-ка, Сом, приволоки его сюда. Только живым, хочу посмотреть, кто это такой смелый и дурной.

Сом с троими бойцами бросился на штурм кирпичного укрытия.

Тем временем трактор с разгону сбросил один автомобиль в котлован и помял другой. Но бандиты бешенным огнем заставили Михаила остановиться. Парень вывалился из кабины, зажимая рану в плече, и спрятался за колесом трактора.

— Прекратить пальбу, — приказал Фома. — Эй, ты, придурок! — крикнул он Михаилу. — Вылезай!

— Отпусти мою сестру, скотина! — потребовал парень, высунув голову из своего укрытия.

— А ее никто и не держит, — злобно усмехнулся Фома и с силой толкнул Машу к краю котлована.

Испуганно вскрикнув, девушка упала почти с трехметровой высоты на дно, засыпанное щебнем и усеянное строительным мусором. Только чудом она не свернула себе шею и не разбила голову.

— Ах ты сволочь! — в бешенстве воскликнул Михаил.

Он выскочил из своего укрытия и устремился к котловану, позабыв о собственной безопасности. Тут же бандиты навалились на него со всех сторон, скрутили и подтащили к хозяину.

— Ну и дурак же ты, парень, — усмехнулся Фома. — И кто только таких дураков рожает?

С другой стороны к Фоме подвели раненного Дробышева.

— Этот точно из ментовки, — сообщил Сом, показывая хозяину удостоверение старшего лейтенанта. — Запалились мы конкретно, шеф. Надо этих кончать и сваливать, пока не поздно.

— Свалим, когда скажу, — процедил Фома сквозь зубы.

Схватив Михаила за шею, он подвел парня к краю котлована и приставил дуло пистолета к его виску.

— Ну, что, девочка? Теперь ты мне покажешь? — спросил Фома, глядя на Машу, скорчившуюся на щебне внизу.

Гневное пламя, вспыхнувшее в черных зрачках девушки, заставило его на миг испытать чувство близкое к страху.

— Ты сам напросился, — произнесла она с тихой угрозой.

В мгновение ока бледное лицо Маши покрылось серой щетиной и вытянулось. Веревки, плотно притягивавшие ее руки к телу, лопнули, распираемые мощным торсом зверя, одежда девушки затрещала по швам. За пару секунд хрупкое человеческое существо превратилось в грозного хищника, глаза которого источали пламя лютой ненависти.

Фома, крепко державший Михаила за шею, почувствовал, как парень напрягся под его рукой. Бандиты отпрянули от края котлована, кто-то выронил оружие от испуга и неожиданности. Лишь Сом сохранил хладнокровие и вскинул автомат, но Фома остановил его:

— Не стрелять! Этого к ней!

Он указал на Дробышева. Старший лейтенант сидел на коленях у самого края котлована, зажимая кровоточащую рану в правом боку, и не мигая, смотрел на зверя. Глаза милиционера расширились от ужаса, лицо стало серым.

Сом толкнул его ногой в плечо и Дробышев мешком свалился в котлован. Распластавшись на щебенке, старший лейтенант смотрел на свирепое существо, стоявшее совсем рядом. Он не пытался ни отползти, ни сделать что-либо еще, впечатление от необычного жуткого зрелища словно парализовало его. Однако даже в этом состоянии Дробышев еще был способен здраво размышлять. Теперь все встало на свои места. Вот он, таинственный зверь, что никак не вписывался в общую картину событий. Вот за кем приехал Тихий. За оборотнем. Даже Фома понял это. Похоже, только он, старший лейтенант Дробышев, до сих пор не догадывался, что представляет собою хрупкая деревенская девушка. Видимо, прав начальник отдела, когда в моменты раздражения говорит, что Дробышев, с его талантом сыскаря, всегда все узнает последним.

Волчица подошла к нему, нависла своим мощным корпусом над простертым человеком. Ее морда приблизилась к лицу Дробышева почти вплотную.

— Давай, девочка, порви мента! — свирепо потребовал Фома, даже не пытаясь скрыть нервное возбуждение. — Покажи, как ты это делаешь!

Дробышев напрягся и нервно шкрябнул пальцами по щебню, ломая ногти. Но неожиданно страх отступил. Волчица смотрела человеку в глаза и, как ни странно, глубина ее черных зрачков источала тепло. Ее взгляд не таил в себе угрозы, скорее успокаивал.

Внезапно в ее мощном теле будто сработала жесткая упругая пружина — волчица одним прыжком выбросила себя из котлована. Она сделала то, чего так упорно добивался от нее Фома. Она показала всю свою грозную свирепую мощь.