Люди Края - Владимир Зырянцев

Форман двигался прямо на него, не замедляя, а, напротив, ускоряя движение — словно собирался протаранить. Чжан подпустил его вплотную и резко рванулся в сторону, чтобы напасть на противника сбоку. Однако Экстази взмыл вверх, и нападение не удалось. Гнаться за Форманом не имело смысла, поэтому Чжан застыл на месте, ожидая новой атаки.

И она последовала. На этот раз Экстази пустил ракету вокруг противника, заставляя того крутиться на месте, как волчок, и в какой-то момент резко бросил ее вперед. Чжан не успел полностью уклониться от удара — лишь пригнулся, уходя от клинка, зажатого в руке противника. Но Форман успел ударить кинжалом, который держал в левой руке. Кинжал пробил скафандр и распорол шею.

Однако Чжан тоже извлек пользу из этого контакта: изогнувшись, он схватил противника за руку и сдернул его с ракеты. Лишенная управления, она исчезла в искаженном пространстве Ворот.

Теперь Экстази ни в коем случае нельзя было отцепляться от своего врага — иначе он вообще отсюда не выберется. Извернувшись, он всей тяжестью навалился на шею Чжана, пытаясь расширить нанесенную рану, а если удастся, совсем сломать противнику шею. И это ему почти удалось: он уже слышал, как трещат шейные позвонки, как рвутся мускулы… Но в этот момент клинок Чжана вонзился ему в бок, вышел, и вонзился еще, достигнув сердца.

Хватка Экстази ослабела. Он еще пытался бороться, но Чжан сдернул его с себя, развернул и нанес еще один удар, ставший последним.

Резервные системы супи включились, пытаясь залечить нанесенные раны. Артерии сами сжимались, качая кровь взамен вышедшего из строя сердца, края разорванного желудочка пытались сойтись. В обычных условиях спустя какое-то время кровотечение бы прекратилось и рана стала бы заживать. Но здесь, в бешено пульсирующих магнитных полях, даже сверхнадежные системы восстановления работали с перебоями. Пальцы Экстази соскользнули с комбинезона врага, и тело, беспомощно вращаясь, поплыло в глубь Коридора — как будто супи и в предсмертной агонии стремился углубиться в него.

Чжан проводил его взглядом и двинулся к оставленной установке. Это далось ему с трудом: кровь текла не останавливаясь, и каждое движение причиняло боль — видимо, Экстази разорвал ему сухожилия, а может, и позвонок был сломан. Он вынул из кармана аварийный пакет, сжал, заставляя вспениться, и приложил к ране. Кровотечение прекратилось, и боль слегка утихла. Ладно, остальное залечим на корабле. Сейчас главное — поскорее вытащить из Ворот эту чертову установку.

Чжан ухватился за выступающую деталь конструкции, сориентировался (выход из Ворот был едва виден, так искажалось пространство) и двинулся к выходу.

Дуэль двух кораблей все продолжалась, оба противника несли потери, но говорить об исходе схватки было все еще рано. „Атилла“ ударом протонной пушки уничтожил передающую антенну противника, так что враги не только ослепли на треть экранов, но и лишились связи. А вслед за этим Командору удалось попасть лучом лазера в борт вражеского корабля и пробить броню. Однако повреждение оказалось не слишком серьезным, жизненные системы корабля не были задеты, и аварийные роботы успели исправить повреждение. Зато „Дирак“ одним из выстрелов попал в ту часть корпуса „Атиллы“, за которой находился реактор. В какой-то момент Командору даже показалось, что реактор сейчас заглохнет. Но нет — он справился, однако мощность упала.

Каждый выстрел врага мог оказаться для „Атиллы“ последним, и тем не менее Командор отдавал схватке лишь часть своего внимания. Мысленно он был там, в глубине Ворот, где совершалось самое главное. По его расчетам, Форман уже минуту как должен был завершить работу и появиться у выхода из арки. Этот момент был контрольным, после этого надо было стартовать и включать установку. Однако Форман все не появлялся.

Командор еще раз нажал педаль протонной пушки и снова взглянул на экран, на котором слабо светилась арка. Все, ждать больше нельзя! Может, установка еще не на полной глубине, но внутри Ворот, это точно.

Не обращая больше внимания на „Дирак“, он развернул корабль и включил полное ускорение. „Атилла“ устремился прочь от Ворот № 32.

— Он уходит! — воскликнула Элен. — Смотри, это не маневр, он уже переместился на полквадрата. Может, мы его хорошо приложили и он удирает?

— Нет, не думаю, — сказал Мельник. — Не стал бы он бросать все. Тут что-то не… Кажется, я знаю!

Он отцепил ремни и вскочил с кресла.

— Я иду туда! Надо предупредить Чжана!

— О чем?

— Он хочет включить установку! Эту самую световую сварку!

— Погоди, я не поняла! — Элен устремилась вслед за разведчиком, бежавшим к грузовому люку. — Как включить? Ведь там его человек!

— Плевать он хотел! Для него главное — закупорить Коридор! Вернись в рубку, ты останешься за главного. По моей команде откроешь люк.

— Ты считаешь, при этой сварке Чжан и этот их человек могут погибнуть?

— Почти уверен. Всё, бегом в рубку!

Элен поняла, что спорить бесполезно. Она вернулась в рубку, огляделась. „Атилла“ был уже далеко, почти на расстоянии в астроединицу. На внутреннем экране она видела, что разведчик уже вывел ремонтную ракету и пристегнулся.

— Я готов! — услышала она его голос- Открывай! Не отрывая взгляд от экрана, на котором была видна арка, Элен потянулась к переключателю. Рука ее застыла, она закричала:

— Он вышел, вышел! Я вижу Чжана!

Лишь долю секунды она видела эту картину: как фигурка, казавшаяся отсюда маленькой, тащит за собой из арки ажурную конструкцию, похожую то ли на огромное насекомое, то ли на старую модель атома. А вслед за этим ребра этого странного насекомого вспыхнули, мгновенно раскалившись добела.

— Чжан! — крикнула она, словно он мог ее услышать.

Весь экран залило бушующим огнем; из него, медленно вращаясь, вынырнула сплющенная стальная ферма, летевшая прямо на корабль. Последнее, что она видела, — как врезается в стену рубки сломанное кресло Трабла и гаснут огоньки на пульте.

Глава 21. ЛОГОС

Базы на вновь открытых планетах чаще всего строились под поверхностью. Исключение составляли совсем уж похожие на Землю планеты вроде Никты. А так, если в атмосфере нет кислорода и на поверхности царит ледяной холод (что случается чаще) или жара (значительно реже), закопайся себе в грунт — и никаких забот.

Командору, когда он впервые высадился на Логосе, тоже предлагали устроиться таким образом. Тот же Форман ставил в пример Норвика с его базой на Сирене. Вот, мол, живет супи в глубине — и ему хорошо. Однако Командор плохо относился к советам. Учиться у других, считал он, — признак ума, а слушать чужие рекомендации и тем более их применять — рабская черта. Откуда Форман или Данила знают, какие у него планы, как он будет использовать планету? И при чем здесь Сирена? Там безжизненная планета, на которой Норвик стремился прежде всего спрятаться. Здесь же — вполне сносные условия (хотя и жарковато, конечно), масса агрессивной живности, на которую можно и нужно охотиться. А главное — здесь ни от кого не надо прятаться. Зачем же зарываться под поверхность, что требует в несколько раз больше времени и сил?

Поэтому Командор, выслушав все советы, приказал строить обычный трехуровневый купол. Позже, когда проект „Заколоченный Мир“ развился и купол наполнился до отказа, рядом построили второй, а потом и третий, уже пятиуровневый. А под поверхностью (все же пришлось туда спуститься!) их соединили коридорами, вокруг которых расположились склады, тюрьмы и прочие подсобные помещения.

К космодрому рыть коридор не стали. В первое время, правда, вновь прибывшим по дороге на базу следовало остерегаться местной фауны, всех этих чертовых кузнечиков и птицы рух. Но со временем большую часть живности в окрестностях истребили, а оставшиеся научились остерегаться людей. Так что можно было готовить корабли к полету и проводить выгрузку вновь прибывших ракет без всяких опасений.

На Логосе вообще можно было ничего не опасаться. Командор не уставал повторять своим подчиненным, что здесь они могут себя чувствовать в полной безопасности. Ни полицейских, ни шпионов Комиссии — никого. Сюда могли прилететь только свои. Поэтому на космодроме не было ни обычной системы слежения, ни даже дежурного. Его обязанности выполнял общий дежурный по базе, сидевший в будке на пятом уровне корпуса „С“. Увидев садящийся корабль (помещение будки, одно из немногих, было снабжено окнами), дежурный посылал группу, чтобы встретить прибывших.

Так было и на этот раз. Когда корабль класса „букашка“ приземлился и вновь прибывшие — мужчина и женщина в сопровождении пса — ступили на поверхность Логоса, их встретил командир отряда „Дракон“ Крэг Клешня с двумя подчиненными. Он сразу отметил, что у гостей нет приборов, которые все на Логосе называли очками — хотя Командор не раз объяснял, что это никакие не очки, а аппараты ультразвуковой локации. Но ведь не будешь говорить: „Дай мне мой аппарат УЛ“, верно? В общем, очков-аппаратов у прибывших не было, а значит, они были беспомощны, как котята. И Клешня сразу дал им это почувствовать.