Избранные труды - Арон Трайнин

86

Те же положения повторяются в учебнике общей части (изд. 1952 г.). «Вопрос о причинной связи, – указывается в учебнике, – возникает лишь при так называемых «материальных преступлениях» («Советское уголовное право. Общая часть», Госюриздат, 1952, стр. 185).

87

К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, 1952, т. I, стр. 590.

88

«При бездействии причинная связь отсутствует, и нужно решить вопрос не о том, когда бездействие является причиной наступившего результата, а только о том, когда человек отвечает за бездействие». Проф. М. Д. Шаргородский поэтому полагает, что при общественно опасных случаях бездействия следует «привлекать за причинение, хотя причинной связи нет» («Ученые труды Всесоюзного института юридических наук», вып. X, 1947, стр. 185–186).

89

Аналогично в связи с постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 22 мая 1941 г. по делу С. и П. выдвинуто общее положение: «Вопрос о виновности должен разрешаться не только на основании установления самого преступного результата, но и на основании установления причинной связи между преступными действиями или бездействием обвиняемого и наступившим преступным результатом». То же положение дано и в определении по делу Л. от 30 марта 1950 г.

90

С полной определенностью против различения «формальных» и «материальных» преступлений выступили чешские криминалисты Филлиповский, Кепак и Тибитанцл. Они пишут: «Каждое преступление имеет последствие, которым нарушается или подвергается угрозе объект преступления. Разделение на формальные и материальные деликты не отражается благоприятно и в практике, и мы считаем, что подобное разделение не является удобным и не соответствует учению об объекте преступления. Ибо деяние, которое не дает следствия по отношению к объекту, не представляет собой общественной опасности. Мы считаем поэтому, что разделение преступлений на материальные и формальные, которые нашло применение в буржуазной науке, нецелесообразно для социалистического права и не соответствует ему» («Правник», 1955 г., № 9).

91

Поэтому неточно утверждение проф. А. А. Герцензона, что в предмете преступления «объект находит свое конкретное и непосредственное выражение» («Уголовное право. Общая часть». ВЮА, 1948, стр. 291).

92

Тем самым, ясно, что вымогательство как элемент состава взяточничества не может совпадать с вымогательством как самостоятельным составом, предусмотренным ст. 174 УК РСФСР.

93

См. «Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924–1951 гг.», Госюриздат, 1952, стр. 25.

94

В этих случаях элемент состава описывается не одним или несколькими словами («неоднократно», «в военное время» и т. п.), а целой фразой, содержащей разные признаки и образующей в то же время единый элемент, характеризующий объективную сторону соответственного преступления.

95

См. «Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР», Госюриздат, 1952, стр. 13.

96

Повторность – элемент состава, в известном смысле характеризующий субъекта преступления. Это одна из иллюстраций того, что порой грань между объективными и субъективными элементами весьма условна.

97

«При разрешении вопроса о повторности хищения, – указывало постановление от 6 мая 1952 г., – суды должны учитывать, что последующее хищение государственного или общественного имущества должно квалифицироваться как повторное, независимо от того, предшествовало ли ему хищение государственного, общественного или личного имущества».

98

«Вопросы системы общей и особенной частей социалистического уголовного права» («Советское государство и право», 1950 г., № 10).

99

В уголовно-правовой литературе, в устных выступлениях в течение нескольких лет велась весьма оживленная и достаточно бесплодная дискуссия вокруг вины («две вины», оценочная теория вины и т. п.), основанная на смешении терминов. Решительно нет нужды вновь возвращаться к этим дискуссиям, для характеристики «плодотворности» которых достаточно привести следующее глубоко путанное определение вины, данное в итоге дискуссий в учебнике общей части (изд. 1952 г.). «Вина, по советскому уголовному праву, есть умысел или неосторожность лица, выраженные в совершенном им деянии, опасном для советского строя или социалистического правопорядка и тем самым осуждаемом советским уголовным законом и коммунистической нравственностью» (стр. 216). Правильно указали рецензенты учебника: «В этом весьма пространном определении вина наделена целым рядом черт, характеризующих ее отнюдь не только как элемент состава, т. е. как родовое понятие умысла и неосторожности: вина, согласно приведенному определению, включает в себя и действие, и последствие» («Вестник Московского университета», 1953 г., № 1, стр. 138). Сливает вину с деянием и чешский криминалист Карел Тибитанцл, считающий, что «вина является общественно опасным деянием, выразившимся в психическом, т. е. умышленном или неосторожном, отношении лица, совершившего деяние, к нарушению объекта» («Правник», 1956 г., № 2).

100

«Советское право в период Великой Отечественной войны», ч. II, Юриздат, 1948, стр. 26.

101

См. «Вопросы вины и виновности в практике Верховного Суда СССР по уголовным делам», Институт права АН СССР, 1950.

102

См. «Вопросы общей части уголовного права», Ленинград, 1955, стр. 54.

103

Болгарский юрист С. Кенчев в статье «К вопросу о вине в социалистическом уголовном праве» приводит решение Верховного Суда от 16 мая 1954 г., в котором указано:

«Одним из важнейших и решающих обстоятельств при определении степени вины является размер украденного, присвоенного или растраченного имущества». Здесь, конечно, термин «вина» также употребляется не в смысле родового понятия умысла и неосторожности.

104

«Советское уголовное право. Общая часть», Госюриздат, 1952, стр. 216.

105

Т. С. Рашковская в статье, напечатанной в журнале «Советское государство и право», 1955 г., № 6, ставит вопрос о «степенях вины». Но и в этой статье недостаточно проведена грань между различными значениями слова «вина». Так, на стр. 69 автор пишет: «Степень вины уменьшается или увеличивается в зависимости от особенностей личности виновного, поскольку эти особенности нашли свое выражение в совершенном деянии». Совершенно ясно, что в данном случае автор говорит не о вине как родовом понятии умысла и неосторожности.

106

Поэтому ошибается проф. Н. Д. Дурманов, утверждая, что «умысел виновного, как известно, может простираться далеко за пределы состава» («Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву», Госюриздат, 1955, стр. 113).

107

Правильно поэтому указывал В. Я. Лившиц в статье «К вопросу о понятии эвентуального умысла» («Советское государство и право», 1947 г., № 7): «Предвидя причиняемый результат и не рассчитывая его предотвратить, субъект волимо причиняет этот результат» (стр. 41).

108

См. «Судебная практика Верховного Суда СССР», 1946 г., вып. III.

109

В работе «Вина в советском уголовном праве» (Юриздат, 1947) проф. Б. С. Утевский говорит об умысле и неосторожности как «субъективной стороне состава преступления». Так и учебник общей части уголовного права (изд. 1952 г.) говорит о вине как субъективной стороне состава преступления («Советское уголовное право. Общая часть», Госюриздат, 1952, стр. 214).

Эта формулировка – не точна. Умыслом и неосторожностью не исчерпывается субъективная сторона преступления: она включает также во многих случаях и другие элементы, например, мотив или цель.

110

Т. Л. Сергеева, К вопросу об определении преступной небрежности («Советское государство и право» 1947 г., № 1, стр. 21).

111

«Судебная практика Верховного Суда СССР», 1946 г., вып. I.

112

Там же, вып. III.

113

Там же, вып. V.

114

Весьма сложно и мало ясно чешский юрист Карел Тибитанцл пишет: «Умысел и неосторожность в смысле § 3 Уголовного кодекса являются не формами виновности, а определенным выражением ее существования как сложного процесса лица, совершившего преступление, и его действия, принимая во внимание нарушение или угрозу нарушения охраняемых законом общественных отношений» («Правник», 1954 г., № 7).

115

К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. I, стр. 224.

116

Проф. А. А. Герцензон (Уголовное право. Общая часть, изд. Военно-юридической академии, 1948, стр. 333) неточно говорит, что умысел охватывает «сознание основных элементов состава совершаемого преступления». Все элементы состава «основные»; речь должна идти об элементах состава, характеризующих объект и объективную сторону.