Гроза над Дремучим Миром - Наталья Белкина

Довольный Флакк, спросил, наконец, Ю-Ю:

— Что там у тебя?

Ундион оглянулся на Беатриче, и та подошла к ним поближе.

— Я хотел только узнать, как теперь быть с Медными горами? — задал черт свой вопрос. — Гавра-то нет, кто же будет там наместником?

Флакк призадумался, а Ю-Ю решил уточнить:

— Насколько я понял, Хамсина должен был арестовать именно Гавр, а ты лишь обеспечивать ему полномочия?

— Ну и что?

— Хамсин — есть, Гавра — нет.

— Как видишь, я смог обойтись и без него, — совсем по-человечески огрызнулся Флакк.

— И тем нарушил предписание Хозяина.

— Я же не виноват, что этот упрямец остался в Гиблых болотах по собственной воле! Что мне его нужно было силой от бенши утаскивать?! Это вряд ли было бы возможно!

— О чем он говорит, Ю-Ю? — не поняла Бет и, цепко ухватив черта за рукав и пристально уставившись ему в глаза, строго спросила:-Гавр потерялся в болоте?

— Не совсем так, — сказал за него Флакк и сквозь расступившуюся толпу подошел ближе к Беатриче. — Наместник Дремучего Мира добровольно остался в плену бенши. Чтоб познать пресловутые тайны бытия, он забыл о своем наместничестве, о своих обязанностях, о тебе и даже о распоряжении Лютого Князя. Это он нарушил приказ Хозяина, а не я.

— Этого быть не может! Только не Гавр! И вообще, каким образом он попал туда?

Обескураженной Беатриче пришлось выслушать долгий рассказ сатурниона с изредка вставляемыми фразами Ю-Ю, который пытался несколько смягчить общий фон жесткого повествования. Она узнала обо всем, что произошло с того момента, как Гавр появился в мраморном дворце Саргона: о приказе Хозяина низвергнуть Хамсина, о покушении на Гавра и Бейшехире, о визите в Медные горы и блуждании в болотах. Флакк не преминул также упомянуть об Айшгур.

— А как же я? — растерянно спросила Бет, выслушав все это. — Как же Дремучие? Как же наш мир?

— У меня нет на это ответа.

— Что с нами будет?

— Если Гавр не вернется, Саргон найдет ему замену.

— Он может не вернуться?

— Кто знает, что сделают с ним бенши?

— Он не вернется…

Бет закрыла ладонями лицо, и все подумали, что она станет плакать. На самом деле, она принимала непростое решение. Она пыталась взять на себя ответственность за Гавра, за Дремучий Мир, за всех, кто его населял и за самое себя. Казалось, она пребывала в отрешенном состоянии, но всего лишь две минуты. Потом она вдруг встрепенулась, прямо взглянула на сатурниона и твердо заявила:

— Я сейчас же отправляюсь искать его!

Флакк почему-то усмехнулся, а Ю-Ю сразу попытался ей возразить:

— Ты не знаешь, что это такое, Гиблые болота! Ты не представляешь, кто такие бенши!

— Если Гавр сам там остался, значит не так уж они и ужасны.

— Они ему просто мозги задурманили.

— Я в это не поверю никогда. Только не Гавру.

— Ты пропадешь в болотах, Бет, — все еще пытался урезонить ее Ю-Ю.

— Вы же не пропали.

Ю-Ю обернулся на Флакка, вздохнул и, неуверенно пожав плечами, сказал:

— И мы бы пропали, если б не Троя. Это она вывела нас.

Девушка, наконец-то, обратила на свою собаку внимание, которое та настойчиво искала все это время.

— Троя! Ты со мной?

— Ты разве сомневаешься в этом, хозяйка?

— Мы не пропадем?

— Думаю, что нет.

— Тогда вперед, то есть… А куда нам идти? Троя, ты знаешь направление?

— Я не была в лагере бенши.

— Ю-Ю?

— Трудно сказать, — ответил тот и почесал в затылке. — С направлениями там вообще сплошная путаница. Мы упрямо шли на север, надеясь, в конце концов, выйти к границе Дремучего Мира, а оказалось, что идем совершенно в другую сторону. Бенши здорово умеют пудрить мозги.

— И чем же это?

— Гипноз. Самый сильный из тех, что существуют. Даже титану не под силу тягаться с ними.

— Мне все равно. Я найду Гавра!

— Не стоит быть такой самоуверенной, — с неудовольствием заметил Флакк. — Человеческое сознание для бенши во много раз доступней, чем мое или титана. Они в миг одурманят тебя. Ты и Гавра не отыщешь и сама пропадешь.

— Зачем вы говорите мне все это? Зачем, вместо того чтоб поддержать, лишь запугиваете?! Вы что, не понимаете, что иного выхода у меня нет!

Она была полна решимости отправиться на спасение Гавра, не смотря на все то, что услышала о нем от Флакка. Теперь ее уже не мучил вопрос, сердиться ли еще суровый титан на нее или нет за е глупейшую выходку. Но она уже точно знала, что в его жизни не занимает больше главного места. Но ведь он был нужен не только ей. Дремучий Мир нуждался в своем правителе.

В эти взволнованные и решительные минуты Беатриче и думать забыла о Хамсине и, вдруг наткнувшись глазами на его стоящую в стороне одинокую фигуру, осеклась и затихла. Какой-то жесткий осколок больно шевельнулся в ее сердце. Наклонив голову и как будто решаясь на что-то, она потом снова подняла на него глаза, но сперва обратилась к сатурниону:

— Флакк, ты позволишь мне проститься с ним?

Тот нахмурился, вспоминая, видимо, какой-нибудь циркуляр на сей счет, но, видимо, ничего подобного не нашел и, согласившись, кивнул. Беатриче не совсем решительно, медленно и бесшумно подошла к наместнику и остановилась у него за спиной. Подождав, когда все вокруг отвлекутся от них, она тихо произнесла:

— Мне жаль…

— Не надо! — резко прервал ее Хамсин. — Не смей меня жалеть!

— Почему? Это глупо…

Бет осторожно положила свою ладонь на его плечо.

— Я не нуждаюсь ни в чьей жалости! — дернулся титан, скинув руку.

— Разве мы уже не союзники?

— Мы вообще больше никто.

— Неправда. Что бы ни случилось со мной и с тобой, я тебя буду всегда помнить, но, к сожалению, уже ничем не смогу помочь. За что на тебя разозлился Саргон?

— Есть за что. Я виноват и отвечу.

— Что с тобой будет?

— Тебе этого лучше не знать.

— Почему?

Хамсин не ответил, видимо, не считая нужным. Он перевел разговор на другое:

— Тебе нужно идти за Гавром.

— Да, я иду сейчас же.

— Ты любишь его?

— Да. Я очень люблю его, не смотря ни на что.

— Ты станешь разыскивать его в болотах бенши?

— Я должна.

— Так иди.

— Иду.

Бет попятилась, не спуская глаз с наместника, пребывавшего, казалось, в каком-то трансе, и уже приготовилась повернуться к нему спиной, как вдруг услышала:

— Постой!

Девушка снова обернулась на него и подошла еще ближе.

— Я хочу подарить тебе на память свою саблю, — неожиданно произнес Хамсин. — Мне она больше не пригодиться, а тебе, возможно, еще послужит.

Он попытался отстегнуть ремень, но у него это не слишком хорошо получалось. Руки были крепко связаны путами, которые ему не составило бы труда разорвать в одно мгновенье, но от которых все же его не могла освободить никакая сила. Наконец, он решил порвать крепкую кожу ремня и подал Беатриче тускло засверкавшие древним серебром ножны. Молча приняв подарок и не зная, что сказать в ответ, она просто повернулась и поспешила подальше.