Оскал зверя (Пес-2) - Nik Держ

— Профессор Хильшер, — догадался некромаг. — А генералы — Зиверс и Виллигут.

— Итак, господа офицеры, — произнес Виллигут. — К обряду все готово. Напоследок мы устроим русским настоящую Вальпургиеву Ночь! Всем все ясно?

— Яволь, герр группенфюрер! — хором ответили нацисты.

— Смерть никого не пугает? Скорее всего, она будет мучительной!

— Нет, герр группенфюрер! — за всех ответил молоденький оберштурмбаннфюрер. — Во имя Фатерлянда мы готовы на жертвы!

— Отечество и фюрер вас не забудет! Мы подберем вам новые тела! А сейчас, попрошу сдать перстни! Волли, собери их.

Гипфель, в руках которого находился черный шелковый мешочек с вышитым золотым вензелем «Анэнербе», обошел по очереди всех офицеров, участвующих в обряде.

— Значит так, Братья рыцари, — продолжил свою речь группенфюрер Вейстхор, — пройдемся еще раз… Так сказать для закрепления. Штандартенфюрер Ломбард!

— Я, майн группенфюрер! — отозвался поджарый эсесовец с горящим взором.

— Изложите нам всем этапы обряда и действия личного состава, — потребовал Виллигут.

— Яволь! Перед нами круг «Богини Смерти», разбитый на двенадцать секторов. В секторах находятся колонны с черепами. Тринадцатый в центре круга. Обряд начнется ровно в ноль-ноль часов. Двенадцать Братьев займут свои места возле черепов. Я — на подвесном мостике над тринадцатым черепом. Обрядовые песнопения и заклинания нами разучены и отрепетированы…

— Достаточно, Ломбард! — остановил штандартенфюрера Виллигут. — Я вижу, что вы все подготовились, как следует. Я рад, что не ошибся с выбором, Братья. Итак, ваши перстни будут находиться у Гипфеля. Он останется на этой земле до самого конца обряда. Когда ваши тела будут уничтожены Богиней… А они будут уничтожены — это факт! Вы знали, на что идете… Я еще раз спрашиваю: кто-нибудь из вас хочет отказаться? Еще не поздно. Я обещаю, что вас никто не будет преследовать…

— Герр группенфюрер, — вновь за всех ответил молодой оберштурмбанфюрер, — не обижайте нас!

— Данке, Братья! Я не ждал от вас иного ответа! Я горд за вас! — едва не прослезился Виллигут. — Волли будет ждать до последнего… Ваши сущности должны перейти в перстни, либо вы самостоятельно добираетесь до портала. Есть небольшой нюанс… Если вдруг вы не умрете во время обряда, а также не сможете самостоятельно добежать до портала… Лучше сделайте себе сеппуку, или, на худой конец пустите себе пулю в висок! Вы должны быть готовы и к этому! Но не вынуждайте Гипфеля ждать слишком долго! Он должен отнести перстни в Орденский Замок, чтобы мы смогли воскресить вас в новых телах. Я думаю, что всем это понятно?

— Я! — проревели братья.

— Тогда отдыхайте, — наконец распорядился он. — Сегодня вам понадобятся все ваши силы. Зиг Хайль!

Когда офицеры разошлись, Петр Семеныч подошел поближе к оставшейся в одиночестве троице оккультных руководителей Рейха.

— Ты думаешь, что у нас все получится, Карл? — спросил Виллигута профессор.

— Получится, Фридрих, обязательно получится! — ни капли не сомневаясь в сказанном, ответил старый колдун.

— Н-да, не рассчитали мы силенок, — откровенно сказал Зиверс. — Надо же, во второй раз обделались… Заговоренные они, эти русские, что ли?

— Мне ясно одно, — Виллигут закурил, выпуская дым колечками, — нам противостоят посвященные. Причем, посвященные очень высокой ступени! Простые смерды не в состоянии так надавать нам по рукам…

— По рукам? — нервно хохотнул Хильшер. — Надавали по мордам! Да еще носом в наше же оккультное дерьмо! Это должно послужить нам уроком, господа! Ха-р-рошим уроком!

— Ничего, — прошипел Виллигут, — не забывайте, ключик к архивам Высших Неизвестных подобран! Полным ходом идет расшифровка текстов…

— Только для этой компании мы ничего больше сделать не сможем, — вздохнул Зиверс. — А так хотелось взять реванш…

— Не грустите, Вольфрам, — положил ему руку на плечо Хильшер, — мы сюда еще вернемся! Только подготовимся получше.

— Да, только с этими русскими нужно ухо держать востро! — произнес Виллигут, брезгливо растирая окурок подошвой лакового сапога. — Не забывайте, что говорил о этой нации Бисмарк…

— Это о том, что русского мало просто убить, его надо еще и толкнуть, чтобы он упал? — припомнил Зиверс.

— Именно, мой друг, именно! — воскликнул группенфюрер.

— Наконец-то дошло! — от избытка чувств хлопнул в ладоши Петр Семеныч, забывая где он находится.

— Вы слышали? — неожиданно насторожился Виллигут.

— Что слышали? — не понял Хильшер.

— Тихо! — поднял руку колдун в форме группенфюрера СС.

Он привычным движением вынул из нагрудного кармана коробочку с галлюциногенными грибами и, не считая, кинул в рот полную горсть продукта. Привычно нахлынула приятная слабость, шум, доносившийся с улицы, отошел куда-то на дальний план. Силуэты рейхсфюрера и профессора на секунду размазались, а затем вдруг приобрели необыкновенную четкость. А на пустом прежде месте проявилась коренастая фигура седоволосого мужчины.

— Ты кто? — спросил Виллигут незнакомца.

— О, блин, увидел! Я гвоздь в твоей заднице, дядя! — недобро ухмыльнулся Петр Семеныч. — Какую елду вам вставил, аж самому приятно!

— Так ты и есть тот самый некромаг? — догадался Виллигут.

— Допустим, — уклончиво ответил Министр. — Тебе не один ли хрен?

— Мы можем сотрудничать… У нас есть что предложить… Знания!

— Да иди-ка ты в жопу дядя! — не поддался на искушение Петр Семеныч. — Вам все равно трындец!

— Ты ошибаешься… Мы очень многое можем!

От фигуры старого колдуна неожиданно поползли черные струйки дыма. Они уплотнились в щупальца, которые метнулись к некромагу.

— Гитлер капут! — крикнул Петр Семеныч, уворачиваясь от них.

Пора сваливать! — неожиданно понял он.

Словно по заказу окружающий мир размазался и ухнул куда-то вниз. Петр Семеныч закричал и потерял сознание.

Глава 13

10.08.09

Россия. Подмосковье.

База 16 отдела ФСБ.

— Черт, приснится же такое? — облегченно выдохнул Петр Семеныч, придя в себя в палате санблока «родной» базы.

Сидевший подле него батюшка Феофан вопросительно приподнял брови:

— Кошмар приснился, Петруша?

— Да не то чтобы кошмар… Но приятного мало, — ответил Мистерчук.

Он отер тыльной стороной ладони спекшиеся в уголках губ слюни:

— Батюшка, мне бы чем горло смочить…

Батюшка протянул руку к столику и взял стоявший на нем стакан с водой. Петр Семеныч в два глотка опустошил тару и попросил:

— Еще!

Батюшка вновь наполнил стакан водой из графина, стоявшего на столе, и передал его ученику. Вторую порцию живительной влаги Петр Семеныч вливал в себя не торопясь, смакуя каждый глоток. Пересохшее горло наконец-то перестало саднить — успокоилось. Успокоился и сам Петр Семеныч. После пережитого во сне кошмара, он вновь смог рассуждать здраво, забыв про эмоции.

— Я, батюшка, в будущем побывать умудрился! — не боясь показаться полоумным, огорошил монаха Мистерчук.

— Это как же ты сподобился? Неужто опять прадед твой постарался?

— Не знаю, замешан ли тут Кемийоке? — покачал головой Петр Семеныч. — Скорее нет, чем да… Я спрошу при следующей встрече. Но сон мой — реальнее не придумаешь!

— Заинтриговал старика, — произнес батюшка. — Давай, выкладывай, чего привиделось-то? Может, сгодятся твои видения…

— Не знаю, стоит ли брать их в расчет? — засомневался Министр. — Это ж просто сон. Все равно, что гадать на кофейной гуще.

— Эх, учу я тебя, Петруха, учу, а толку, что с козла молока! — рассердился старец. — Ты ужо не пацан сопливый, знать должон, что сны это не просто веселуха пока дрыхнешь, а нечто большее! Тонкие миры — отражения мира реального!

— Знаю-знаю, — поспешно отозвался Петр Семеныч, стараясь понапрасну не раздражать старца. Мне ж об этом родственник, — он стрельнул глазами в потолок, — все уши прожужжал!

— А чего тогда выкобениваешься? — насупил жиденькие брови монах. — Может надо, может не надо, — скорчив рожу, передразнил он некромага. — Устроил тут «ромашку» — любит, не любит! А в кофейной гуще, чтобы ты знал, можно увидеть не только судьбы отдельных личностей, но и вероятностные движения мировых линий! Только балбесам, навроде тебя, этого ни в жись не осилить!

— Батюшка, хватит уже ворчать! Балбес я, балбес! — сделал первый шаг к примирению Мистерчук. — И прекрасно это осознаю.

— То-то же, — оттаял монах — долго сердиться на ученика он не мог. — Относись к тому, чем тебя щедро наградил Господь, с уважением. Если у тебя еще и дар предвидения открылся…

— Прям так уж и открылся? — засомневался Петр Семеныч.