День гнева (СИ) - Ольга Грибова

  Глава 14. Черный лебедь

После обеда всадники, стиснув зубы, терпели компанию друг друга. На деле это выглядело так: их как скот сгоняли в комнату, где они ждали ужин. Учитывая, какие «приятельские» отношения сложились между ними, они в равной степени тяготились совместным времяпровождением.

Каждый развлекался, как умел, предпочитая не вступать в контакт с другими. Алекс читал найденный на полке томик «Моей борьбы», но книга занимала его меньше, чем он изображал. Виталик следил за языками пламени в камине. Лишившись холодильника, он провалился в черную депрессию. Макс, скрестив руки на груди, наблюдал за Евой, которая после прогулки с Асмодеем игнорировала его. Сама Ева с ногами забралась на подоконник и наблюдала в окно за демонами-тенями, суетящимися во дворе.

Подоконник был широким, и Вика, присев рядом с Евой, тоже выглянула в окно. Несколько демонов-теней хлопотали вокруг своенравного коня, привратники из числа фурий стояли на посту с непроницаемыми лицами. Есть ли у фурий мечты и чаянья или они, как солдаты-роботы, делают, что велят? Судя по тупым физиономиям, если у них и было какое-то желание, то лишь одно: угодить своему господину. Нынче Ева напоминала фурию: пустые глаза, равнодушие ко всему. И все из-за ссоры с Максом?

— Я слышала ты выходила за пределы Дома с Асмодеем. Как прогулка? – завязала разговор Вика.

— Почему все спрашивают об этом демоне? – для погруженной в себя Ева отреагировала чересчур бурно. – Можно подумать, больше поговорить не о чем.

— Асмодей ни какой-то там демон, он великий курфюрст ада. Не удивительно, что мы только и думаем о том, что он тебе рассказал.

— Да ничего, — Ева пожала плечами. – Мы ездили на «Озеро слез», он показал мне мавок, а потом нас нашел Алекс, и я вернулась с ним в Дом. Вот и вся история.

Вика недоверчиво хмыкнула. Провести день наедине с Асмодеем и не выяснить у него ничего ценного – для этого надо быть полной дурой. Впрочем, тут она внимательно пригляделась к предводительнице, разве Ева ей не была?

— Вы с Максом опять поссорились? – Вика кивнула в сторону парня.

— Он бросил меня.

— Наш Макс немного трусоват, но в целом не так уж плох. Он был уверен, что Асмодей не причинит тебе вреда.

— Рада за него, — Ева поджала губы.

— Порвешь с ним?

Ева обняла колени и положила на них подбородок:

— Ты сама сказала: он не так уж плох.

— Ты его любишь?

— Раньше я бы, не задумываясь, ответила «да».

— А теперь? – не унималась Вика.

Ева отшила ее взглядом. Мол, не лезь не в свое дело.

— Ты давно знаешь Рому? – сменила Вика тему.

— Лет с пяти.

— Мы с ним танцевали на выпускном, — призналась Вика, следя за реакцией собеседницы.

— Он сделал это, чтобы задержать тебя. Я его попросила, — Ева улыбнулась. Знала, что Вике ответ не понравится.

— Понятно, — помимо обиды в душе Вики с новой силой вспыхнула неприязнь к предводительнице.

— Мне надо было залезть в комнату к Самаэлю, стянуть ключ от сейфа, — продолжила Ева. – Ты бы услышала.

— Наши комнаты располагались по соседству, — закончила за нее Вика. – Отличный план. Мои поздравления.

— Надеюсь, ты не подумала, будто нравишься Роме?

— Что ты, — скрывать эмоции Вике удавалось хуже, чем Алексу, но в этот раз она справилась. – Твой друг всего-навсего человек. С какой стати мне переживать о том, кто ему нравится?

— Вот и не переживай, — Ева отвернулась к окну.

Вика соскользнула с подоконника. По пути к камину, у нее созрел план. Он как картина под кистью художника постепенно обрел очертания. Когда Вика села напротив Алекса в кресло с высокой спинкой, она уже точно знала, как поступит. Перспектива покончить сразу с двумя заклятыми врагами Самаэлем и Евой воодушевляла. Но к убийству предводительницы нужно было подготовиться. Вика отлично помнила, как скоро та поправилась после ранения в живот. Придется напрячься, чтобы ее прикончить.

Вика выросла в Доме вместе со всадниками. Именно Дом воспитал их. Он тренировал их, испытывая на прочность из года в год. Они изучили его повадки и лучше всех понимали его, оттого и ненавидели сильнее прочих.

 У Дома Красного Дракона была одна особенность. Он щедро одаривал желаемым. Правда, чаще всего он искажал желание до неузнаваемости, превращая хорошее в дурное, а дурное в ужасное. Здесь, как нигде, была актуальна присказка «бойтесь своих желаний». Недомолвки Дом трактовал так, как ему вздумается, и обычно не в пользу желающего.

Вика брела по коридору, четко зная, чего хочет. Она шептала название комнаты как магическое заклинание. Каждые двадцать-тридцать шагов она останавливалась и прислушивалась. Но комната все не появлялась.

Вот уже час она блуждала по переходам − все без толку. Устав от хождения по лестницам, она прислонилась к стене.

— А ты чего уставился? – спросила она у косящегося на нее атланта.

Разобраться с наглецом, чтобы скрасить неудачный день, ей помешала вибрация за спиной. Кто-то стучал в стену с другой стороны. Вика приложила ухо к стене. Так и есть: из комнаты доносилось постукивание.

— Спасибо, — она улыбнулась. Дом снизошел до ее просьбы и позволил найти то, о чем она просила: «Комнату повешенных».

 Другая бы на ее месте завизжала при виде свисающих с потолка тел, но Война только поморщилась от запаха разложения. Она прошла вглубь комнаты, раздвигая ноги мертвецов, которые сталкивались за ее спиной, издавая сухой стук похожий на игру на деревянных ложках.

Многие считали «Комнату повешенных» бессмысленной. «Очередная больная фантазия Дома», − говорили они. Вика снисходительно слушала эти замечания. Что они смыслят? Этим глупцам было невдомек: Дом ничего не делает просто так. Все здесь имеет смысл, порой более глубокий, чем где-либо еще. Взять хотя бы эту комнату: повешенные − нескончаемый источник самого опасного в мире яда, противостоять которому в силах разве что демон-курфюрст. Тела буквально сочились токсичным гноем, как березы по весне соком. Яд в считанные мгновения разъедал кожу подобно кислоте, но в отличие от последней причинял вред лишь живым существам.

Отправляясь на поиски, Вика позаботилась о безопасности. Поверх одежды она накинула дождевик. Он надежно защитил ее от стекающего с покойников яда.

Она вытянула руку в резиновой перчатке и зачерпнула в баночку сукровицу с пола. Ровно столько, чтобы хватило отравить нож. Плащ и перчатки она забрала с собой. Ни к чему оставлять следы. Все-таки она планирует убийство; разумно будет избавиться от улик.