Спецхранилище. Второе пришествие - Олег Синицын

Коридор вывел в небольшой ангар, за распахнутыми створками которого начинался распадок - та самая его часть, где находилась пещера и где нас пленили по вине Штильмана, дай бог ему здоровья и поезд навстречу. Стояла ночь, но распадок освещала луна и огни комплекса. Вдали, у основания склона, чернел огромный куб, которого раньше не было на этом месте. К сооружению направлялись два тягача. За собой они волокли платформы с клетками, битком набитыми людьми.

При виде измученных фигурок в рваной одежде сердце защемило от боли. Я глянул на Степана Макарыча и увидел, что у него заблестели глаза. Мы спешно пересекли ангар и выбрались наружу через распахнутые ворота в колючий декабрьский холод. Первое, на что я обратил внимание, было отсутствие фиолетово-голубой пленки, ранее подпиравшей небосвод. Пришельцы отключили силовое поле. Вероятно для того, чтобы не мешало распространению "плесени". Значит, времени у нас практически нет.

Едва мы сбежали по широкому трапу на землю, как от колоннообразного шасси корабля отделился и двинулся нам наперерез шагающий танк. Через секунду взвыло и залязгало слева - из-за воткнутых в землю установок, поворачивая орудия, распрямился в полный рост второй треножник. А вот и подвох. Две здоровенные боевые машины направились к нам, отсекая от куба и тягачей с людьми.

Глава 12 Последний бой

Высокие фигуры треножников под темным небом навеивали панический ужас, даже несмотря на изрядное количество адреналина, гулявшего в каждом из нас. Проявлять геройство и состязаться в мощи с техникой пришельцев способны только идиоты. Бульвум к таковым не относился, он был умненький мальчик, а потому первым прыгнул в скрытую под деревьями ложбину. Я тоже понял, что сейчас разумнее будет укрыться, и, схватив за рукав Степана Макарыча, дернул его за собой - врытая в землю конструкция, похожая на здоровенный, опутанный трубами трансформатор, выглядела настоящим укрепсооружением. Едва мы повалились в колючие стебли дикой малины, как участок земли возле корабельного борта накрыло морем огня.

Заходясь от истеричного визга, обвитые спиралями пушки выпускали плазму волну за волной. Над нашими головами начал орудовать гигантский огненный меч. Воздух моментально раскалился. Земля сотрясалась от грохота разрывов. Столбы огня и черного грунта взметались в небо то справа, то слева… Один из выстрелов угодил в установку, за которой мы прятались. Врытые в почву конструкции содрогнулись, но выдержали удар, только оплавились спереди - во все стороны распространился запах горелой изоляции. Над ложбиной, в которой укрылся Бульвум, несколько сосновых стволов разнесло в щепы, и щуплую фигурку пришельца засыпало ворохом сучьев и иголок, перемешанных с землей. Пришелец неподвижно лежал под ними, свернувшись калачиком и накрыв ладошками большую голову. Остановить могучие залпы ему было явно не по силам, хотя я и продолжал всей душой надеяться, что он снова совершит чудо. Потому что, признаюсь откровенно, больше надеяться было не на что.

- Долго мы так лежать будем? - прокричал дед. - Если подойдут - хана. Раздавят как тараканов.

- Знаю, дед! Я думаю!

- Думай быстрее!

Я поглядел назад: не отступить ли нам обратно под защиту корабельных стен? Широкий вход ангара заманчиво темнел на широком стальном борту. Не получится. Трижды огнем накроют, прежде чем доберемся. Но даже если окажемся там - что дальше? Нас зажмут в этом ангаре, как в тисках.

Орудийный огонь, тем временем, стих. Ветер согнал полотнища дыма, открыв взору развороченный воронками пейзаж. Лощину, в которой прятался Бульвум, я едва нашел среди множества появившихся ям и кратеров. Пришелец был засыпан землей и выглядел мертвым, только грудная клетка поднималась и опускалась, выдавая, что сердцу еще требуется кислород. Глаза закрыты, лицо сосредоточенно. Ни страха, ни растерянности - пришелец выглядел так, словно прекрасно знал, что будет делать дальше. Мне бы тоже хотелось это знать, поскольку о наших дальнейших действиях я не имел ни малейшего представления.

- Вот черти! - пробормотал Степан Макарыч, осторожно поднимая голову и разглядывая сквозь переплетение труб поле перед нами. Я последовал его примеру и обнаружил, что шагающие танки сократили дистанцию метров до восьмидесяти. Между их ног, растянувшись цепью, бежали биороботы в серебристой защите.

М-да, неприятный расклад: два беглых пленника и старый дед против инопланетного взвода, усиленного трехногой бронетехникой. И нам даже нечем их встретить. С биороботами мой трофейный бластер еще как-то поборется, но пробить броню шагающих танков ему точно не светит… Я обнаружил, что индикатор заряда померк, и сменил магазин. Подвеску с боеприпасами удалось подобрать еще по пути в тюремный бокс: два магазина, три ребристые гранаты, крохотный патронташ со шприцами-стимуляторами, которые я сразу выбросил (может, кто-то и получит кайф, вколов себе инопланетное обезболивающее, но только не я, увольте-с). В общем, в распоряжении было не так много средств, способных остановить врага. Так что нам оставалось лежать и не высовываться.

Поделиться этим соображением со Степаном Макарычем я не успел. Просунув ружье между труб, дед сощурился и шмальнул из одного ствола так, что у меня заложило правое ухо.

- Дед! - крикнул я с упреком.

- Ну извини, Валерочка, не сдержался. Больно удачно на мушку лег.

- Их так не завалишь. Они в защите.

- А как завалишь? Лежа на жопе? Надо же что-то делать!

Диалог оборвал накатившийся ответ в виде орудийных залпов, к которым добавились несколько очередей. Под напором огненной лавины "трансформатор" несколько раз основательно вздрогнул. Мы вжались в землю, прячась за ним. Снова запахло паленой изоляцией - снаружи наше укрытие сильно оплавилось.

Когда обстрел смолк, я выглянул между труб. Пехота и треножники уже находились метрах в сорока. Земля подо мной начала едва заметно подпрыгивать от стальных шагов. Скоро меня и Степана Макарыча будет видно из башни, как на ладони. Удар прямой наводкой - и нас можно смело вычеркивать из Книги Жизни! А засыпанный землей Бульвум по-прежнему не двигался, только бок его вздымался и опускался, вздымался и опускался. Не желает участвовать в битве. Не знаю, почему. Но Степан Макарыч прав, что-то надо делать!

Я снял с подвески одну из гранат и, повозившись в поисках кнопки активации, бросил в сторону нападавших. Стоило пластиковому цилиндру отделиться от ладони, как на его боках щелкнули расправившиеся крылышки и он полетел самостоятельно. Через секунду бухнул взрыв. Раздались крики на нечеловеческом языке, и снаружи в наше укрытие снова полилась плазма. В этот раз огонь был таким отчаянным, что стало ясно - пришельцы решили окончательно снести наше укрытие. Конструкция задрожала, по земле побежали трещины, полетели отколотые металлические элементы. Огонь не прекращался, погружая нас в бушующий ад.