Олимпик - Александр Костиков

— Вот попали… — проговорил Шмалик, подошедший к нам с лейтенантом.

— Что делать предполагаете, капитан? — спросил лейтенант.

Оружие обращено в сторону стены тумана. Лбы покрылись потом. Это у ребят, которые не сомневаясь и в огонь, и в воду, и на штурм любого корабля. Что уж говорить о пилотах. Те и так весь путь не произнесли ни слова, даже между собой, а сейчас сбились в кучку, спиной друг к другу, готовые при малейшем движении пальца командиров бежать без оглядки. Такого ужаса никто и никогда до сих пор не видел и, хоть я коротко успел рассказать, что нас может ждать, увидеть своими глазами — совсем другое дело.

— Тикать надо, — сказал кто-то за спиной. — Может, ещё успеем добраться до «Файерфлая». А там с крейсера всю эту гадость разнесём в пыль.

— Отставить!

Туман, не спеша, приближался. Миллиарды мелких нанитов перекрыли дорогу, клубились, переливаясь разными оттенками черноты, заслонили свет ламп. Даже больше, лампы, при соприкосновении с туманом искрили и гасли.

Перехватило дыхание. Быстро оглянулся, никто из десантников и пилотов не сбежал, к счастью. Пока. Это удивительно. У самого меня внутри затряслось всё. С удовольствием бы развернулся и рванул к «Файерфлаю».

Стена тумана остановилась буквально в двух шагах от нас. Малыш меня узнал. Из клуба чёрного, непроницаемого тумана выделился толстый отросток, метнулся ко мне, превращаясь в ладонь. Я сглотнул. Внутри всё сжалось. С трудом, с превеликим трудом поднял руку, прислонил её к ладони кришту. Теперь между ними не было стекла. И мы привычно заиграли пальцами. Он помнил, что мы изучали, он передал мне эмоции, мол, рад видеть.

— Он вас узнал, капитан, — неожиданно прозвучал над ухом голос Пикарда.

Мы все, как есть, вздрогнули. Что не заставило нас начать стрелять, до сих пор не понимаю. Отряд был на взводе. Казалось, ещё чуть и опустошим магазины. Обошлось. И без нервных срывов тоже.

— Нам… гхм… нам нужно добраться до мостика.

— Да, я помню, — кивнул Пикард.

И тут же туман распался, образовав тёмный коридор, словно тоннель, без освещения.

Делать нечего, пришлось идти по тёмному тоннелю. Малыш-кришту образовал ход точно до яруса, где находился мостик. Сам туда не проник, то ли ещё, то ли просто не захотел, расплывшись по двум жилым ярусам.

— Это ж надо! — проговорил Шмалик, когда мы выбрались на нужный ярус, покинули тоннель с клубящимися даже в темноте стенами и потолком, и снова оказались в мире света и работающей аппаратуры.

— Хороший мальчик, — проговорил десантник, который замыкал нашу группу.

Как только он выбрался на ярус полностью, тоннель закрылся, перекрывая ход.

— Кхм, да, — лейтенант сорвал шлем и вытер пот. — Много приходилось видеть, но такого…

Пока мы обменивались впечатлениями и отчитывались перед коммандером за те несколько минут, что шли в тонеле без связи, пилоты скрылись на мостике и приступили к работе. Они быстро разобрались во всём и приступили к работе. Первым делом на экран вывели окружающее «Ковчег» пространство, и сразу же стали свидетелями небольшой трагедии.

Судя по всему, всё наше приключение с малышом-кришту продлилось недолго. За это время неизвестные успели добраться до взлётно-посадочной палубы, захватили наш «Файерфлай» и покинули борт. Они сразу шмыгнули на другую сторону «Ковчега», прячась от «Яузы» и пытались улетали прочь в том направлении, где предположительно находилась колония кришту.

Судя по всему, с борта крейсера с ними пытались связаться, но ничего из этого не вышло. Так что коммандер отдал приказ уничтожить «Файерфлай». Крейсер подкорректировал курс, вышел в зону прямой видимости и пальнул ракетой. Короткая, огненная вспышка и от «Файерфлая» в разные стороны разлетелись мелкие обломки.

— Жаль Огюста, — пробормотал Шмалик. — Неплохой был парень.

Глава 32 Последнее свидание

Если хотите испортить экологию планеты, посадите на неё большой корабль. Конечно, всю сразу не испортишь, да и не надолго это, но на пару сотен лет превратить в пустыню отдельный регион вполне реально. Так что операция по сбросу на полигон малыша-кришту заняла у нас много времени.

Я лично в этом участия не принимал. Как только «Ковчег» лёг на орбиту Олимпика и Пикард «уговорил» колонию с далёкой планеты спрятаться обратно в ангар, корабль заполонили специалисты «Ковчега», которые знали, как и что делать. Они готовились к этому, только теперь делали всё под присмотром Комитета.

Оставив Пикарда на «Ковчеге», вся остальная моя команда возвратилась сначала на крейсер, а там на челноке спустились на Олимпик, где сразу попали к Гриссому в руки и узнали последние новости.

Башня КТК сдалась почти без боя. Из главной конторы на Каприке сообщили, что начали шерстить торговцев, а те, в свою очередь, возмутились подобным поведением. Отнекиваться не стали, мол, не были в курсе, что не знали про дела на Олимпике. Вместо этого встали в позу по поводу несправедливого, с их точки зрения, наезда. Некоторых директоров на Каприке схватить не получилось, те успели покинуть планету в неопределённом направлении. Одним словом, чуть что — небольшая война между правительством Федерации Объединённых планет и торговцами вполне может произойти.

От «Ковчега» тем временем отстегнули секцию, в которой расположился ангар с малышом-кришту, и, с помощью, опять же, «Файерфлаев», спустили в атмосферу.

На огромных канатах, стараясь не раскачиваться, вся эта конструкция подлетела к полигону, пристроила груз на специальный подъёмник, который опустился глубоко под землю. Там обнаружилось огромное помещение, где малыш-кришту мог свободно перейти в естественное состояние. Для прогулок, которые тоже необходимы, было приготовлено обширное поле рядом с полигоном. То есть торговцы к этому времени планировали установить на Олимпике свои порядки.

Впрочем, в провале операции виновато было не только олимпийское отделение КГБ. Куча различных факторов сыграло роль, таких, на которые Кромвель не рассчитывал. Каждое по отдельности не заслуживало внимания, да только навалились они все скопом.

С Каприки сообщили, что отправляют к нам целую комиссию, чтобы разбираться и с малышом-кришту, и с «саранчой», что ещё где-то там, далеко. Нашу же команду освободили от дела, и мы остались, вроде как ни при чём. Единственное, что удалось на первых порах, пока не прибыло наше большое командование, разок спуститься под землю и издали посмотреть на малыша-кришту.

Зрелище впечатляющее, когда в «весь рост». Густой, непроницаемый туман, на фоне которого «распыленный» человек-кришту кажется небольшим, примерно, как частный особняк рядом с зданием, где разместился главный офис олимпийского отдела КГБ.

Что ж, теперь его приучать придётся нам, вернее, нашей службе и брать на себя все те обязательства, что пытались втихую делать люди-кришту.

На громадное облако тумана мы с Гриссомом смотрели недолго. Пора возвращаться в офис и приниматься за другие дела, что были брошены при появлении «Летучего голландца».

Узкий коридор с несколькими дверками в залы и кабинеты, похож на коридоры КТК. Дизайнеры и строители особо не мудрствовали. Заканчивался коридор лифтом, около которого дежурил спецназовец.

— Кстати, Крис, — сказал полковник, когда створки лифта закрылись и небольшая кабина понеслась вверх. — Есть желание побеседовать с бывшей подружкой?

— Э-э… не понял?

— Марго. Она пока ещё здесь, на полигоне.

— Даже не могу ничего сказать, Грис, — я расстерялся. — Отношения мы с ней успели выяснить.

— Хм… Учти, другого шанса у тебя не будет. Когда мы выйдем за территорию полигона, возврата ни у тебя, ни у меня, сюда уже не будет.

— Как, совсем? Но мы же, считай, всё и раскрутили!

— Есть только одна возможность, — усмехнулся Гриссом. — Если решишься сам стать кришту.

Он знал, что я на это никогда не пойду, разве только силком и против воли.

— Решил посмеяться, да? Лучше скажи, что с ней будет?

— Она преступница, — полковник пожал плечами.

— И тебе её не жаль?

— Жаль. Но что я могу сделать?

— Тоже верно.

Я опустил голову. Вот ведь как всё обернулось.

— А у тебя, смотрю, новая подружка появилась? — вдруг ткнул меня в бок Гриссом.

— Э-э… — что-то туплю в последнее время. — Ты про Кэрри, что ли?

— Про кого ж ещё? Знаешь, как она волновалась, когда мы узнали о твоём захвате. Такую истерику закатила.

— Ты меня пугаешь.

— Только не говори, что она не в твоём вкусе. Я заметил не только как она на тебя смотрит, но и то, как поглядываешь на неё ты.

— Грис, давай об этом не будем, а? Говоришь, есть возможность поговорить с Марго? А что, если я соглашусь?

Полковник тут же потянулся к кнопкам лифта и нажал на среднюю. Меньше, чем через минуту лифт остановился, створки раскрылись, предлагая нам выйти в коридор, почти ничем не отличающийся от того, откуда мы только что уехали. У лифта, как положено, дежурил десантник, близнец, как показалось, того, которого внизу оставили. Гриссом приложил ладонь к сканеру, десантник сверил результат, высветившийся на невидимом нам экране с оригиналом и кивнул, мол, проходите. Меньше, чем через минуту мы вошли в кабинет, где нас встретил сержант-тюремщик. Тоже с «Яузы». Почти весь персонал полигона состоял из экипажа крейсера.