Славянский сокол - Сергей Самаров

– В рабство – наследника престола? – удивился и возмутился Карл. – Даст бог, дойдут мои армии и до земли эстов…

– Мы наводили справки, где только могли, – продолжал ярл Райнульд рассказ. – И вот узнали, что мальчиков отправили сюда, в Хаммабург, к некоему работорговцу-греку, связанному с рынками Византии и Хозарии. Я поспешил в страхе, что караван может вскоре быть отправлен, и тогда догнать детей будет трудно. Но оказалось, что я уже опоздал. Только вчера, сразу, как их привезли, какой-то невоспитанный очень высокий славянин-волхв и с ним другой славянин, победитель турнира в стрелецком искусстве, купили мальчиков, предложив за них приз, который ваше величество изволило вручить стрельцу-победителю. И в тот же вечер выехали из города в сопровождении воинов вашего величества. Я опоздал всего на несколько часов и, несмотря на предпринятые поиски, так и не смог узнать, куда они выехали. Меня тешит слабая надежда, ваше величество, что кто-то из ваших военачальников в курсе этого события, поскольку славяне ехали в сопровождении ваших солдат. И только это заставило меня обратиться к вам за помощью. Поймите состояние отца, разыскивающего единственного сына, и дядю, разыскивающего племянника, тем более что пятилетний племянник этот является последней надеждой королевского дома Норвегии. Династии грозит возможность прерваться…

Карл задумался на минуту.

– Странная ситуация. Мне совершенно неизвестно, какие солдаты королевской армии могли сопровождать бодричей и куда. Дядюшка Бернар, ты ничего не слышал об этом?

– Нет, Карл, но я узнаю сегодня же. Пусть и шевалье дю Ратье подключит своих людей. Не волнуйтесь, Трюгвассен, мы найдем вашего сына и малолетнего Олафа быстро. Сделать это стоит быстрее потому, что у меня есть дополнительные сведения об охотниках за этими мальчиками.

– Охотники за мальчиками? – в один голос воскликнули король и ярл.

– Да, ваше величество. Вчера в Хаммабурге высадился небольшой отряд данов под командованием младшего из братьев Ксарлууп, который наводит справки у работорговцев. Как прево королевства, я обязан следить за поведением подозрительных иностранцев. Только, прошу прощения, я не знал, что это за мальчики разыскиваются, и не понимал, зачем они нужны данам. Я мог только предположить, что это какие-то родственники самого Ксарлуупа.

Райнульд побледнел и не мог выговорить ни слова. Более того, даже сидя на скамье, он заметно пошатнулся, словно готов был упасть.

– Вы нехорошо себя чувствуете? – спросил его Бернар.

– Было бы ужасно, попади Олаф в руки данов. Готфрид и так ищет способы сместить с трона династию Трюгвассенов, чтобы посадить вместо нее какого-то послушного себе ярла… Тогда мальчики погибли бы…

– Минутку! – воскликнул вдруг Карл. – Я вспомнил! Вас, уважаемый ярл, ввели в заблуждение. Да-да! Я видел только час назад на дороге волхва Ставра. Его ни с кем невозможно спутать из-за роста. И жеребец у него очень высокий. Мальчики еще в Хаммабурге, это несомненно! И мы найдем их.

– А если их раньше найдут даны?.. – сказал Бернар.

– Тогда мы их просто отобьем! Дядюшка! Немедленно отправь вестового в порт с запрещением выхода любого корабля или лодки из города. Предупреди всю стражу… Особенно это должно касаться датских кораблей… И меня в данном случае очень мало волнует возможное возмущение моего царственного брата Готфрида!

– Я сделаю, – кивнул монсеньор Бернар.

– Ваше величество, простите, что прерываю ваш разговор, понимая, насколько он важный, – тихо сказал граф Оливье, – но рыцари готовы, герольд просит меня дать команду.

– Да-да… – согласился Карл и положил руку ярлу на плечо, которое достигало бровей короля. – Трюгвассен, мы с дядей приложим все силы, чтобы помочь вам. Я обещаю это твердо. А сейчас, простите, начинается турнир, и я предлагаю вам понаблюдать за схватками.

– Благодарю вас, ваше величество, – печально ответил ярл и опустил голову, понимая, что чужое горе редко воспринимается так же остро, как горе свое.

Граф Оливье даже встал, чтобы подчеркнуть торжественность момента.

Обе партии зачинщиков выстроились одна против другой на противоположных концах ристалища. Били копытами и рвались вперед сильные кони, нервно шевелились наконечники копий, развевались по ветру значки и вымпелы. Сами всадники сидели в седлах еще прямо, ожидая сигнала. Волнение нарастало. Даже шумные берфруа ощутили это волнение и стихли, затаив дыхание.

Граф взмахнул жезлом. Герольд повторил жест. Запел сигнальный рожок. Окончание звука является началом схваток!

– Начали! – выдохнул Карл.

Кони понеслись вперед стремительно, мощно набирая скорость. При проведении меле не было ощущения такой значимости, какое подступило сейчас.

Первая схватка произошла прямо против королевской ложи, и король отлично видел, как в разные стороны полетели щепки и куски кожи от щитов. Но ни один из рыцарей не вылетел из седла. При этом главная надежда красных – герцог Анжуйский, даже не до конца пригнулся, принимая удар своего противника – эделинга Кнесслера, и не выбросил руку до полного разгиба, нанося удар сам. Карл отлично знал благородный характер рыжебородого Жофруа. Многоопытный поединщик уже по посадке в седле определил силу удара Кнесслера и не захотел расстраивать зрителей, ускоряя свою победу.

Проехав до конца ристалища, рыцари развернули коней и замерли в ожидании нового сигнала. Теперь уже не требовалось руководство маршала, и герольд дал сигнал сам. Две сильные и прекрасные волны снова понеслись навстречу друг другу и столкнулись. На сей раз Жофруа, побоявшись, очевидно, унизить Кнесслера пренебрежением, ударил всерьез в самый центр щита. Эделинг от такого удара словно в воздухе на копье завис, тогда как его лошадь стремительно умчалась вперед. И после падения не смог уже встать без посторонней помощи. Герцог Анжуйский не зря считался лучшим копейщиком королевства, что доказал еще раз всем. И при этом умудрился победить так, чтобы не нанести своему противнику, которого уважал, серьезных увечий.

Одновременно с герцогом, барон Борк выбил из седла своего мощного противника, пожелавшего выступать инкогнито. Карл знал уже, что это не Годослав, а Борк очень надеялся, что сумел победить князя бодричей и рассчитаться за поражения, нанесенные ему воеводой Дражко. Согласно правилам турнира, теперь инкогнито обязан был снять шлем и представиться победителю. Дело происходило прямо под королевской ложей, и Карл видел, как вытянулось лицо баварца, когда он услышал имя рыцаря, которого выбил из седла. Тем не менее Борк протянул руку и помог противнику встать, отправляя его в ресе.

Третьим в ресе отправился противник князя Бравлина. Копье славянина пробило щит франка и нанесло серьезную рану в плечо. Выбыл из борьбы и еще один франк, которому эделинг Аббио попал наконечником в шлем. Рыцарь остался в седле, но уронил копье и так вцепился в шею лошади, что стала понятна невозможность им выйти на третью, завершающую схватку. Раненому помогли покинуть седло турнирные стражники, и они же довели его под руки до ресе, где оруженосец уже поставил спешно принесенную скамью.

Таким образом, каждая из команд зачинщиков потеряла по два участника и обрела по два победителя. И на последнюю схватку выехал со своим противником-франком только сарацин Салах ад-Харум. Франкский рыцарь имел преимущество в собственной массе и в силе своего коня. Конь же Салаха был легок на ногу, быстр, однако не обладал мощностью, которая приобретается при разбеге и плюсуется к удару копья. Но у сарацина было преимущество в росте и в длине рук, следовательно, он успевал достать противника на какое-то мгновение раньше, что при хорошо нацеленном ударе тоже могло бы ему помочь. Рыцари сшиблись все в той же точке, что и раньше. Удар франка был сильнее, сарацин слегка покачнулся от него, но выдержал, выпрямился, и опять оба остались в седле[50].

Теперь, в соответствии с правилами, они взялись за мечи, уже не доезжая до конца ристалища, чтобы развернуться и встать лицом друг к другу. Вот здесь-то и сказалось преимущество коня сарацина. Быстроногий и послушный, он показывал такие чудеса управляемости, что франкский рыцарь не всегда успевал повернуться в одну сторону, где только что находился Салах, как тот уже атаковал его с другой. Быстрый, гибкий и легкий меч сарацина обрушил на франка такой град ударов, что тот успевал только защищаться, не имея возможности нападать. И в итоге оказался изрубленным в щепки франкский щит. Это еще более ослабило оборону рыцаря, и уже через несколько минут он получил ранение в бок. Булат без проблем рассек броню. Герольд выбросил свой жезл. Поединок закончился, к удивлению короля, поражением красных зачинщиков.

– Как вам понравились наши бойцы? – поинтересовался король у ярла Райнульда. – Много ли у вас рыцарей, способных вести такой же бой?