Жажда - Валерия Ангелос

- Я не хочу! – восклицаю, отталкивая его, бешено извиваюсь в стальной хватке. – Не хочу так. Нет! Тебе что, совсем наплевать на мои слова?

Горячая ладонь врезается между моими бедрами. Это заставляет меня захлебнуться воплем и подскочить на месте, встать на носочки в напрасной попытке избежать развязного жеста.

Захар ничего не говорит, просто ухмыляется так порочно и грязно, что мне хочется провалиться сквозь землю. Я все же умудряюсь извернуться и вырваться из его рук, ускользнуть от дерзких прикосновений. Отшатываюсь, точно ошпаренная, но сама загоняю себя в ловушку, отступив назад, оказываюсь в душевой кабине.

- Не трогай меня, - бормочу. – Прошу, только не трогай.

Я затравленно оглядываюсь по сторонам. Нервный смех вырывается из горла. Капкан захлопывается. Но отсюда в любом случае нельзя убежать. Некуда деться.

Захар наступает. Шагает вперед, сокращая расстояние между нами до минимума. Напрочь выбивает кислород из легких.

Я забиваюсь в угол кабины и сползаю вниз, сжимаюсь в комок, подтягивая колени к груди, обнимаю свои ноги руками, мечтаю стать невидимкой. Лихорадочная дрожь сотрясает тело.

Я не хочу, чтобы Захар брал меня так. Тут. Сейчас. Все мое нутро встает на дыбы, яростно протестует. Я не готова.

Но ему безразличны мои чувства. Парень уверен, что желания достаточно. Его желания. А меня он всегда сумеет заставить. Найдет способ добиться отклика.

Дьявол, да, тело пылает в его руках. Но этого мало. Так ничтожно мало. И сейчас, сидя на полу душевой кабины, кажется, я не ощущаю ничего кроме адского холода. Обращаюсь в ледяную статую. Стоит дотронуться – разлечусь на тысячи осколков. Погибну на месте.

Я больше не умоляю его, не пытаюсь напомнить наш разговор. Смотрю вперед и отчаянно убеждаю себя в том, что мой взгляд заставит парня остановиться. Надо только постараться.

Правда Захар уже не смотрит на меня. Или смотрит, но как будто сквозь. Парень прищуривается и мрачнеет. Ослепительный свет фонаря, исходящий от его мобильного телефона, создает пугающий контраст белого и черного. В резком освещении все линии и черты проступают ярче, отчетливее.

Парень делает еще один шаг вперед.

Я никак не могу сбросить липкие путы оцепенения. Наблюдаю за неотвратимым приближением зверя, не в силах оказать достойное сопротивление. Противоречия раздирают на части.

Разум подсказывает, что безопаснее уступить и сдаться. Пусть хищник утолит свою жажду и оставит меня в покое. Но тело бунтует, отказывается принимать подобный расклад.

Я не буду послушной игрушкой. Не позволю ему сделать из себя безвольную куклу, которая рада каждому прикосновению и отзывается на ловкое движение пальцев. Правила должны измениться.

- Это я? – вдруг спрашивает Захар.

Обхватывает меня за руку и поднимает на ноги.

- Т-ты? – мои зубы постукивают. – В каком смысле?

Реально не понимаю суть его странного вопроса. А еще более необычно то, как парень притрагивается к моему предплечью, медленно поглаживает, пристально изучает кожу. Такое легкое движение, едва уловимое и все равно будоражащее.

- Я, - говорит утвердительно и как будто вообще не ко мне обращается.

Перехватываю пылающий взгляд, осознаю, что парень смотрит на мой синяк, довольно крупное чернильное пятно расползается посреди руки, именно эту отметину Захар сейчас поглаживает кончиками пальцев.

Против воли морщусь. Лишь теперь ощущаю болезненные всполохи в теле. Прежде была слишком взвинчена, чтобы прислушиваться к своим чувствам.

Парень отпускает меня, но продолжает внимательно рассматривать. Склоняет голову к плечу, проходится глазами от макушки до пят, и я тоже начинаю себя исследовать. Нервно поджимаю губы.

Так много синяков. Кровоподтеки. Ссадины. Засосы. Кое-что уже отчетливо проступило на бледной коже, кое-что только намечается.

Впечатление, будто меня насиловали всю ночь. А теперь мне совсем не нравится, что Захар нагло пялится на мое голое тело. Может, его это заводит? Возбуждает вид всех этих темных знаков на коже? Такие мысли заставляют поежиться и сложить руки на груди, хотя бы так попробовать закрыться.

Девчонки из моего двора гордились, если их парни оставляли им засосы на шее. Это считалось крутым. Доказательство страсти. Настолько сильно хочет, что не сдержал порыв и перешел черту. Пусть все видят, какие горячие отношения между ними.

Я этого не понимала. Разве подобные вещи не должны оставаться в тайне? Но может, я просто не испытывала ничего похожего, поэтому и не стремилась носить на теле памятные метки?

Растираю запястье, где виднеется след от укуса. Не тянет никому такое показывать. Лучше стереть. Надеюсь, быстро заживет и шрама не останется. Я надавливаю на кожу чересчур сильно, из раны проступает кровь. Отдергиваю руку. Смотрю, как крупная алая капля срывается вниз.

- Болит? – спрашивает Захар.

- Нет, - с трудом отдираю язык от нёба.

- А между ног?

- Ты что, гинеколог?

Вскидываюсь и гневно смотрю на него.

Боже, какой же он огромный. Или это я слишком маленькая? Рядом с ним еще и сжимаюсь, безотчетно пробую спрятаться.

- Со мной все нормально, но я не хочу, чтобы ты меня трогал, - продолжаю я.

- Почему? – раздается короткий, но хлесткий вопрос.

Его глаза горят, но я не замечаю там ни тени похоти. Ноздри парня трепещут и раздуваются, жадно втягивают мой аромат.

Я бы хотела вернуть Захару его же вопрос. Почему он так смотрит на меня? Почему всякий раз умудряется обезоружить одной фразой? Почему выбрал среди других девушек? Проклятье, слишком много всего, голова буквально разрывается.

- Ты сказала – «Не хочу так», - говорит парень. – Что это значит?

- Ну вот так, - передергиваю плечами. – Ты же со мной обращаешься как с куском мяса. Без чувств. Без эмоций. Схватил, прижал и взял на свой вкус. Грубо. Жестко. Как будто я просто твоя…

Шлюха.

Не могу произнести это слово. Но черт, может, так и есть? Я реально его шлюха. А как еще назвать наши отношения?