Кровавые тени войны - Денис Мухин

Здоровые квадратные ящики в полтора высотой и шириной, которые должны были таскать ниндзя, либо несколько дюжих грузчиков, оказались надежно упакованы, а на некоторых даже оказалась налеплена фуин, укреплявшая и не дававшая открыть контейнер без соответствующего ключа, весьма простая в своем исполнении, но способная остановить даже чунинов, не говоря про обычных людей.

Из имевшихся сорока трех ящиков, подобных оказалось всего шесть, что только усилило мое любопытство. На определение способа вскрытия стандартной печати ушла всего с пара минут, после чего, по срывав бумажки, я начал кунаем поддевать и аккуратно поднимать хорошо приколоченные крышки, с предвкушением заглядывая в каждый контейнер. Ожидания меня не обманули — Кумогакуре очень хорошо подготовилась к войне, подготовив весьма много различных препаратов и лекарств, что совершенно незаменимы при большом количестве раненых и весьма ограниченном контингенте ирьенинов. Препараты для экстренной остановки кровотечения, препараты, улучшающие восстановление после ранений, противоожоговые, стимулирующие организм на разных уровнях — как повышающие физические кондиции здорового бойца, так и ускоряющие выработку чакры на несколько часов — множество видов антидотов, среди большого количества наименований оказались даже лекарства, предназначенные для ввода тяжелых пациентов в искусственную кому, замедляя все процессы жизнедеятельности. Несколько наркотиков, применявшихся ирьёнинами в отдельных случаях для стимуляции внутренних органов и другие препараты подобного направления, оказались как вишенка на торте, заставив меня скалиться как сорвавшего джек пот в казино.

Дело было даже не в общей ценности пяти ящиков, забитых до краев весьма ценным содержимым на десятки миллионов рё, а в том, что большая часть их содержимого пригодится при проведении различных экспериментов и поддержании проходящих изменение организмов. Весьма ценный препарат, делающий тело ниндзя более пластичным и подготовленным к имплантации чужих органов, вообще очень проблематично достать частным образом, а подобных редких наименований в ящиках я нашел аж шесть штук. Несколько менее редкие достать можно, не вопрос, были бы деньги, вот только скорость доставки оставляет желать лучшего и определенные личности отслеживают заказчиков, заставляя действовать через подставных лиц, что только удорожает конечный чек. А у меня все это есть здесь и сейчас, благодаря вовремя стащенной у врага добыче. Я натурально капал слюнями, думая, на что можно пустить неожиданно свалившееся на голову богатство. После войны, естественно, но это не убавляло проснувшегося энтузиазма.

Шестой особый ящик тоже преподнес сюрприз — внутри лежали большие рулоны чакропроводящей бумаги производства Конохи, если судить по маркировке на внутренних стенках и еще не резанной на листы. Хотя, как демоновы облачники достали весьма строго регулируемый товар, не доступный на свободном рынке и уж тем более, не поставляемый потенциальным врагам, я не представлял. Неужели завелись предатели, что свистнули партию прямо с производства под прямым управлением Конохи? Похоже, придется подключать к этому дядю, потому что данная бумага подпадает под категорию стратегического товара и Сунагакуре столь легко заключила с нами союз в том числе потому, что к другим вкусным пунктам, Орочимару предложил квоту на продажу определенного объема в год чакропроводящей бумаги.

На фоне шести особых ящиков, содержимое остальных уже не впечатляло, обычные расходники, буквально тоннами улетающие во время ведения полномасштабных войн — перевязочные материалы, кунай их простой стали, метательные снаряды, броня, сухие пайки, туалетные принадлежности и тому подобные вещи, в которых нуждается любая армия во все времена, ничего неожиданного, пусть и ценного, благодаря объемам.

Смотря на заставленный ящиками полигон, уже не казавшийся таким уж большим, я задумчиво потер подбородок, решая, что со всем этим делать. Конечно, треть отправится на склады лагеря как неприкосновенный запас, потому что диверсанты Кумогакуре в тыл все же прорываются и делают свое черное дело, иногда вполне успешно атакуя караваны снабжения и срывая регулярные поставки, из-за чего страдаем уже мы. Подобная мера просто необходима, как бы мне не хотелось извлечь прибыль из собственной добычи. Еще часть лучше бы придержать самому и распихать по тайным базам просто на всякий случай, а вот что делать с последней третью? Немного поломав голову, я решил отправить ее в Амегакуре троице из Акацуки вместе с некоторым количеством медикаментов — учитывая бедственное положение этой страны после прошлой мировой войны, едва ли селение может как следует снабжать своих бойцов всем необходимым для ведения этой. На сотни человек получится немного, но даже такая помощь лучше никакой, когда будут уничтожаться враги Конохи. Еще один плюсик в копилку благоприятного отношения со стороны обладателя Риннегана и его друзей.

Вздохнув, я создал каге буншинов и принялся упаковывать добычу обратно, только теперь распределяя по свиткам ящики равномерно, соответственно содержимому. Итак, потратил достаточно времени на разбор, зарезервировав для этого дела тренировочный полигон на несколько часов, имеются и другие дела, одно из которых было весьма срочным.

Несколько дней назад, вернувшись из штаба в лагерь, я начал ощущать смутное беспокойство, причины которого даже сперва не получилось понять, но интуиция настойчиво сигнализировала не оставлять это просто так, соблюдая осторожность даже посреди безопасной территории. Только потом, через некоторое время тщательно отслеживая собственные ощущения, я смог уловить первый звоночек — кто-то изучал фуин-замок на входе в мое логово. Нет, никаких очевидных следов взлома, на которые обратит внимание хороший мастер, не имелось, но неизвестный явно не рассчитывал, что я окажусь еще и сенсором, почувствовав легчайшие остатки чужой чакры. К счастью, на собственной безопасности я предпочитал усилий не экономить — даже настоящий Узумаки изрядно попотеет, прежде чем найдёт способ взломать мою печать.

Второй звоночек прозвенел от отслеживания мимолетного ощущения чужого взгляда, в обычной обстановке, может быть и пропущенного — задержавшегося буквально на доли секунды и сразу же скользнувшего дальше — когда передвигался по лагерю сам, либо отправлял клонов с разными задачами. Учитывая мою силу и положение, внимание окружающих являлось частью жизни и давно уже не вызывало ничего, кроме понимания и смирения, вот только оттенки чувств за ними я давно научился определять — любопытство, восхищение, расчетливость, зависть, поклонение, недовольство, вожделение, но никогда среди них не появлялось отстраненного, холодного равнодушия, поднимавшего волосы на загривке. Сволочь или сволочи вели слежку очень профессионально, никогда не выдавая себя и стоило мне сосредоточиться на предполагаемом месте, где находился наблюдатель — обычно в толпе, что делало задачу определения намного сложнее — и никого подозрительного там уже не находилось.

Даже не являясь самым подозрительным человеком, не трудно предположить, что меня избрали целью охоты весьма