Королева - Карен Линч

он имел в виду, когда просил меня поужинать с ним сегодня вечером. Это было лучше. Мне хотелось познакомиться с его братом и сестрой, но я бы хотела побыть с ним наедине при любой возможности.

— Тебе нравится?

— Это восхитительно, — сказала я, набив рот хлебом. Я подняла взгляд и увидела, что он наблюдает за мной с задумчивым выражением лица. — Что?

— Я задал вопрос на языке фейри. Когда ты начала понимать его?

Глотая еду, я сказала:

— Ты говорил на фейри? Скажи что-нибудь ещё.

— У тебя соус на подбородке, — сказал он и усмехнулся, когда я провела по нему пальцами.

Я уставилась на него, а потом завизжала.

— Я понимаю язык фейри!

— Ты также говоришь на нём. Меня осенило, что мы говорили на фейри всё время, пока мои родители были здесь. Я был слишком озабочен, чтобы понять это тогда.

— Это так работает? Я просто начала говорить на языке, даже не осознавая этого? — я нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда это началось.

Лукас, похоже, тоже пытался разобраться в этом вопросе.

— Насколько я слышал, это происходит постепенно, в течение недели или двух. Ты не понимала ни слова на языке фейри на рынке. На острове произошло что-нибудь, о чём ты забыла мне рассказать?

Я притворилась, что думаю об этом, что ещё я могла сделать?

— Я вошла в храм, увидела ки’тейн, и поговорила с охранником. Полагаю, у него появились подозрения, когда я появилась.

— Он говорил на фейри? — спросил Лукас.

— Я не знаю… — я прокрутила в голове эту встречу, и мои глаза расширились. — Должно быть. Здесь все говорят со мной на фейри, до момента пока их не просят говорить на английском.

Лукас кивнул.

— Тогда это должно быть ки’тейн. Или это может быть твой камень богини.

— Может быть они оба, — у меня было сильное подозрение, что за это была ответственна Аедна, но я не могла сказать этого.

Внутри меня образовался узел. Я хранила от Лукаса то один, то другой секрет с тех пор, как мы встретились, и думала, что с этим покончено. Теперь я была вынуждена скрывать от него самую большую тайну, и я ненавидела это. Я вдруг почувствовала груз ответственности, который возложила на меня Аедна, и мне захотелось довериться Лукасу. Он бы сделал всё возможное, чтобы помочь мне, и мне не пришлось бы ему лгать.

— Ты в порядке? — голос Лукаса оторвал меня от моих невеселых мыслей, и я бросила на него растерянный взгляд.

— А?

— Ты затихла на несколько минут, — он нежно улыбнулся. — У тебя был такой насыщенный день, и ты должно быть устала. Хочешь пойти в свои покои и отдохнуть?

— Нет, — выпалила я. — Я хотела сказать, что предпочла бы остаться здесь немного дольше, если у тебя нет дел. Я знаю, насколько ты занят. Твой отец…

— Может подождать до завтра, — он положил тёплую руку на мою ступню. — Ты можешь оставаться здесь столько, сколько пожелаешь.

В его тоне или взгляде не было сексуального подтекста, но мысль о том, чтобы провести с ним здесь ночь, заставляла мой желудок трепетать. Поцелует ли он меня снова? Может быть, даже больше?

— Заканчивай свой ужин, — велел Лукас, к счастью, не подозревая о моих мыслях. — Ты съела недостаточно.

Я продолжила есть и в перерывах между кусочками, я рассказала о моём полете с Гусом и спросила Лукаса, использовали ли они дракканов для патрулирования. Он сказал мне, что дракканы слишком дикие и непредсказуемые, чтобы быть прирученным или одомашненным. Они защищали свою территорию, что делало их отличными стражами долины, но они никогда не нападали или не уносили членов Неблагого Двора. До сегодняшнего дня.

Я подумала о Гусе и о том, как он вёл себя со мной. В нём была какая-то дикость, которая сначала испугала меня, но чем больше времени я проводила рядом с ним, тем больше он походил на свою старую версию. Ему было от силы нескольких месяцев, когда я его спасла, в этом возрасте он должен был находиться в своём гнезде, защищенный от мира своими родителями. Его раннее детство не могло быть более непохожим на детство других дракканов.

— Гус вылупился в моём мире, вдали от своих родителей. Всё что он знал до того как вернулся домой, были люди, которые его украли, и моя семья. Он был ворчливым малышом, но я думаю, он ощущал себя с нами в безопасности. Поэтому он так себя повел и не ранил меня.

Лукас кинул.

— Ты можешь быть права. Ламал может быть одомашнен, только если он воспитывается хозяином с самого рождения.

Я посмотрела на Кайю, которая свернулась клубочком на ковре, как большая домашняя кошка. Было сложно поверить, что когда-то я боялась её.

— Так никто здесь не пытался вырастить драккана?

— Это слишком опасно. Если ты смог украсть яйцо, родители уловят запах и будут нападать, пока не получат своё яйцо обратно. Твой драккан был перенесён через портал, так что родители не смогли последовать за ним.

Я положила вилку на поднос.

— Бедный Гус. Фарис говорил мне, что родители не примут его обратно в своё гнездо. Я беспокоилась о нём, пока не увидела его сегодня. Интересно, увижу ли я его снова.

— Я уверен, увидишь.

Лукас забрал мой поднос и поставил его на стол. Он сел и долго рассматривал меня, отчего мне захотелось отвернуться. Я толкнула его ногой в бедро.

— Не вежливо так глазеть.

Он улыбнулся.

— Сегодня в тебе что-то изменилось, и я только понял, что именно. Ты стала похожа на Джесси, которую я знал в Нью-Йорке.

Я подняла бровь, глядя на него.

— Разве я должна был быть кем-то другим?

— Нет, но ты не была сама собой с момента, как мы прибыли в Фейри, и я не замечал этого до текущего момента, — его глаза стали беспокойными. — Я знаю, что это совсем не похоже на Нью-Йорк, и у тебя было не самое легкое первое время.