Стальная бабочка - Вячеслав Шалыгин

Приказ был двусмысленным, Бруно, с одной стороны, будто бы хотел спасти всех модификантов, но с другой – давал им невыполнимое задание. Поднять все решетки бионики не успевали даже при большом желании. Ведь им предстояло действовать без помощи рук. Зубами, носами, лапами, даже хвостами. Настоящий аттракцион. Но Сайрус понял младшего тактика и не стал осуждать. Если придется отсиживаться в подземелье, каждый глоток воздуха будет на вес золота. Свора биоников окажется явно лишней. Даже модорганизмы живой брони придется придушить. Так что… все по принципу выживает сильнейший, умнейший, коварнейший и беспринципный. Все в рамках целесообразности.

Кстати, Бруно в этой ситуации не придумал ничего нового. Два часа назад Сайрус Рем принял «целесообразное» решение уничтожить летуна и его пилота, а пять минут назад Вита Рем решила, что можно пожертвовать несколькими десятками дактианских воинов, включая родного брата. Секреты Демократической Империи Аррадакта превыше всего. Если ради них требуется уничтожить нескольких биоников или даже дактианцев, так тому и быть. Уж если так мыслили стратеги, какие вопросы к тактику четвертого уровня Бруно?

Рем и Бруно в несколько прыжков спустились на уровень «минус два», затем на «минус третий» и притормозили. Приваты догнали тактиков быстро, а вот Сепко отстал. Он едва волочил ватные ноги и только-только миновал площадку между первым и вторым подвальными уровнями. Сайрус не собирался ждать этого тюфяка, но все равно на миг замер. За правой стеной слышались отзвуки шагов и невнятные голоса. Видимо, несколько воинов тоже успели спуститься на этот уровень, но в другом отсеке. К сожалению, на «минус третьем» этаже все помещения были раздельными.

– Не состыкуемся, – взглядом указав на стену, за которой слышались голоса, сказал Бруно. – Как в корабле по аварийной тревоге, каждый отсек будет выживать самостоятельно. На это конструкция башни и рассчитана.

– Будем надеяться, что не только на это, – сказал Сайрус озираясь. – А еще и на гравиудар. Мы намного ниже зоны поражения? Какой здесь уровень от нивелирной метки, если в метрах?

– Метров двадцать, – Бруно пожал плечами. – Мало, но вариантов нет. Глубже спускаться некуда. Если долбанут в режиме «улуру», нам кранты. Если будет «обратный гравиудар», один шанс из ста. Располагайтесь, командир, и наслаждайтесь самой короткой пенсией в истории.

– Я… не… хочу, – по лестнице буквально стек совсем расклеившийся Сепко.

Больше он ничего не сказал. Просто свернулся калачиком у последней ступеньки, как побитый пес, и беззвучно зарыдал. Приваты-охранники покосились на Сепко с осуждением и сели к стеночке подальше от лестницы. Им тоже было не по себе, лица у парней были белее мела, губы плотно сжаты, а глаза запали, но приваты держались из последних сил. Показать свой страх они не могли даже сейчас, перед лицом неминуемой гибели.

«Хотя кто сказал, что она неминуема? – подумалось Рему. – С момента наведения орудий на базу прошло почти пять минут. И ничего. Может, я напрасно опасался и наговаривал на Виту? Может, не такая уж она бездушная стерва? Поднапряглась ради братца в кризисный момент и придумала что-то получше «превентивной бомбежки»? Ведь не так уж трудно придумать выход из довольно простой ситуации. Например, можно…»

Рем не закончил мысль. Стены и пол вдруг мелко задрожали, затем всех пятерых дактианских воинов резко подбросило вверх и сильно припечатало к потолку подземелья. От удара Сайрус отключился, но в последний миг у него в сознании все-таки мелькнула яркая картинка и короткая подпись к ней.

На картинке в старинном стиле «комикс-нуар» были изображены последствия обрушившегося на базу «обратного гравиудара». Украденная у сайтенов, но вывернутая наизнанку технология с загадочным названием «улуру» позволяла поднять на воздух огромный пласт верхнего слоя земли вместе со всем, что на этом слое находилось, в данном случае – вместе с базой Эпсилон-13. Все, что было недостаточно приспособленным для таких взлетов, рассыпалось на фрагменты сразу. А то, что выдерживало первую фазу искусственного катаклизма, разбивалось вдребезги, когда падало обратно на грунт. После этого на месте базы Эпсилон-13 должна была остаться лишь груда камней, обломков и мертвых окровавленных ошметков модорганизма, а также сотен биоников и десятков дактианцев, вильдеров и мароманнов. Полнейший винегрет.

Вот как раз этот хаотичный салат и представился Сайрусу за миг до отключки. А текст под картинкой был простым, без хитросплетения слов и даже скудным. «Вита, стерва, будь ты проклята!» Вспыхнувший ярче слов восклицательный знак словно бейсбольная бита отбил Сайруса обратно в сторону пола и вколотил в темноту, но тактик успел ощутить кое-что еще.

Он не упал на пол. Он провалился глубже. Во всяком случае, так ему показалось.

Доверять или нет самому себе, Хауэр мог поразмыслить на досуге, а вот насчет доверия командованию ему потребовалось что-то решать очень скоро. Через считаные секунды после того, как «Тор» исчез из вида, в небе над базой появились огромные тени. Одна, вытянутая, обтекаемая, принадлежала дактианскому «киту», а другую, слегка угловатую, похожую на пикирующую стальную птицу, отбрасывал снизившийся почти до стратосферы крейсер Ударной группы «Север».

Зачем большие корабли рискнули войти в атмосферу Террановы, Хауэру было непонятно. Но командор и не думал об этом. Его больше интересовало, сумеет ли крейсер наладить прямую связь со штурмовиками, раз уж подобрался настолько близко, и сбросит ли застрявшим на грунте товарищам пару-тройку спасательных ботов для экстренной эвакуации. Взлетать на виду у десанта, вооруженного зенитным оружием, да еще в прицеле орудий «кита» представлялось рискованной затеей, но оставаться в блокаде и опять же под пушками «кита» ничуть не лучше.

Какой из вариантов считает оптимальным штаб Ударной группы, выяснилось очень скоро – никакой. Крейсер действительно сумел установить прямую связь, против его аппаратуры все ухищрения дактианцев оказались бессильны, но ничего утешительного командир крейсера Максу не сказал. Рискнувший снизиться корабль оказался правым матлотом флагмана, крейсером «Беркут». Командовал кораблем каптри Айсман. С ним у Хауэра не было особой дружбы, но сейчас никаких доверительных бесед вести и не требовалось. Беседы вообще были сейчас лишними. Только короткие переговоры по существу.

– Айс, ты вытащишь нас? – спросил Макс после обмена приветствиями.

– Не могу, Макс.

– Что мешает?

– Приказ генштаба. Я должен только установить прямую связь.

– Только? А в рамках оперативных полномочий?

– Если что, имею право зачистить местность вокруг вас. Это все, что я могу для тебя сделать, Вепрь. Все ребята держат за тебя кулаки. Особенно переживают твои друзья-штурмовики. Ребята с позывными Туман и Гром пообещали выжечь весь сектор, а Морок сказал, что готов высадить подкрепление, как только получит отмашку, но генштаб пока молчит. – Айсман замешкался. – Виноват, уже не молчит. Тебя требуют на прямую закрытую линию, Хауэр. Переключаю.

Новый абонент на другом конце прямой закрытой линии был Хауэру почти незнаком. Макс знал, кто это, но лично с ним никогда не общался. У него с генералом Шторком не имелось никаких общих служебных интересов. У покойного Герцога имелись, а у Хауэра нет. Ведь генерал был начальником Руперта и всей стратегической разведки генштаба армии. Поговорить с птицей настолько высокого полета, конечно, лестно, только ситуация определенно не располагала к общению с шишками из генштаба. Но что тут было поделать?

Шторк оказался на удивление живым и незаносчивым для генерала. В отличие от некоторых светлой памяти подчиненных, он явно не хворал звездной болезнью. Беседу начал с простецкого «как дела, сынок», выслушал краткий рапорт «о делах» внимательно, не перебивая, и продолжил разговор благожелательно, как добрый приятель, который желает помочь. Хауэр не верил в искренность генералов, но этот Шторк все-таки чем-то зацепил командора, все-таки ухитрился вызвать доверие.

– Мы готовы, господин генерал, вывезти всех спасенных и найденное оборудование, – сказал Макс, завершая свой рапорт. – Или обеспечим их эвакуацию, а сами выйдем по грунту, как прикажете. Только дайте команду прикрыть нас с воздуха или с орбиты. Эпсилон-13 ведь «информационная бомба».

– Все верно. – Шторк на секунду задумался. – Вы отлично поработали, командор Хауэр. Немного поспешили с разоблачением Герцога, но в целом… хорошо.

– Разоблачение получилось само собой, – заметил Макс.

– Об этом еще поговорим. Прошу держать данную информацию в строжайшем секрете. Что касается лаборатории… приказываю перевести генератор силового поля в режим самоуничтожения и выдвинуться на точку эвакуации. Эвакуируются только воины, робокриги и выжившие узники. Оборудование и тела погибших уничтожаются на месте. Точку эвакуации вы видите на схеме.