Земля ковбоев. Настоящая история Дикого Запада - Кристофер Ноултон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тедди Блю вспоминал весну и лето 1884 г. как, возможно, самый веселый период в своей жизни: «Эх, черт возьми, жизнь тогда была хороша!»[273] Он прожил в Майлс-Сити достаточно долго, чтобы завести кучу друзей среди ковбоев, местных девушек и владельцев салунов — он прекрасно знал все ходы и выходы в городе скота. Например, он знал, что Чарли Браун, управляющий салуном «Коттедж», всегда держит на плите миску маллиган-стью{118}, чтобы ковбои могли поесть. Знал, что незачем платить 50 центов за комнату, чтобы переночевать: можно взять одеяло и устроиться на полу салуна Чарли после его закрытия. Знал о просторном парке на окраине города в тени тополей, где ковбои, охотники на бизонов и возницы фургонов, запряженных быками, могли бесплатно спать под открытым небом.
Когда Тедди Блю не появился на ранчо через неделю, Зик Ньюман поехал в город на его поиски. «Человек, который может выпить виски на 65 долларов и пожрать на 16 долларов, вполне способен работать», — заметил он и приказал ковбою вернуться на ранчо.
Через несколько недель Тедди Блю с приятелем увильнули от работы и вернулись в город, чтобы продолжить веселье. Когда Тедди Блю наткнулся в салуне на Ньюмана, хозяин подозрительно взглянул на него и спросил: «Тедди, где ты должен быть сегодня вечером?»
Когда ковбой ответил уклончиво, Ньюман поинтересовался, не пил ли он.
— Мистер Ньюман, парни рассказали мне, что вы говорили в Огаллале: в человеке, который не выпил, нет огонька.
Ньюман сердито посмотрел на него:
— В тебе его слишком много[274].
Примерно через неделю Тедди Блю нарушил важнейшее правило, пронеся в лагерь бутылку виски. Когда бригадир Джон Берджесс сделал ему замечание, Тедди Блю выбросил бутылку в заросли полыни — ровно в ста футах (около 30,5 м) от лагеря. Ковбой знал, что радиус лагеря по определению может составлять только сто футов и формально он уже не нарушал никаких правил. Затем он подколол Берджесса: «Приятель, твой лагерь заканчивается в ста футах от костра».
Берджесс рассмеялся, и бутылка осталась лежать в полыни. Ковбои по очереди тайком подходили к ней и отхлебывали по глотку. Виски хватило ненадолго.
Тедди Блю испытывал судьбу и понимал это, но в то же время он был совершенно уверен в своей ценности для ранчо. «Если сказать по правде, я был чертовски хорошим пастухом»[275]. Он умел делать все, что требовалось от ковбоя, причем делать эффективно и качественно. Хотя его вес составлял всего 135 фунтов (около 61 кг), он мастерски управлялся с телятами. За время своей трудовой карьеры он так много работал с лассо на сборах скота, неоднократно обжигая ладони веревкой, что впоследствии мог полноценно пользоваться только двумя пальцами на обеих руках, остальные были травмированы.
Осенью того года, когда владелец ранчо Ньюман начал увольнять ковбоев на зиму, он спросил Берджесса, почему тот хочет оставить в штате возмутителя спокойствия Тедди Блю. Бригадир ответил:
— Ну, он умеет петь.
Скотовод взорвался:
— Парни, если вы думаете, что я буду всю зиму платить 40 долларов в месяц за музыкальный автомат для вас, то вы сошли с ума!
— Все нормально, — сказал Берджесс, отстаивая Тедди Блю. — Какой бы темной ни была ночь и какой бы глубокой ни была река, Тедди всегда со стадом[276].
Вместо того чтобы уволить Тедди Блю, Ньюман приказал ему помочь Берджессу перегнать большое стадо техасских бычков, пасшихся на реке Паудер, на 300 миль (приблизительно 480 км) дальше к устью реки Масселшелл, где компания N Bar собиралась создать третье ранчо.
За день до отправления Тедди Блю устроил в Майлс-Сити прощальную гулянку. Он на спор прошелся по Мэйн-стрит в женском наряде, натянув поверх своих джинсов панталоны с оборками, принадлежавшие проститутке по прозвищу Ковбой Энни, нацепив на шею ее ожерелья и украсив шляпу ее шарфиками. Ради такого зрелища жители города высыпали на улицу, подбадривая ковбоя одобрительными выкриками. По словам Тедди Блю, который, без сомнения, был в тот момент в глубоком подпитии, «это перевернуло город вверх тормашками».
На следующее утро он покинул город верхом, нацепив эти панталоны на рогулину в качестве флага. Перед отъездом Ковбой Энни повязала ему на руку один из своих чулок — «словно рыцарям в старину», как он выразился.
Стадо ранчо N Bar насчитывало 4000 голов, и их требовалось перегнать к устью Масселшелла. В какой-то момент ковбоям пришлось направить животных вплавь через реку Йеллоустон недалеко от Майлс-Сити. Когда погонщики вышли к реке, то обнаружили, что поток быстрый, а вода очень холодная — настолько, что на мелководье уже покрылась льдом. Тедди Блю спешился и начал раздеваться. Один из техасских ковбоев поддразнил его:
— Зачем ты снимаешь одежду? Черт, да это всего лишь ручей.
— Пока доберешься до другого берега, решишь, что это Атлантический океан, — ответствовал Тедди Блю, продолжая раздеваться.
Каким-то образом ковбоям удалось пересечь эту широкую реку, не потеряв ни одного бычка. Джесси — крупная орегонская лошадь Тедди Блю — плыла, высоко поднимая хвост над водой, а некрупные техасские пони, для которых глубокая вода была в новинку, пытались коснуться дна реки задними ногами, уходили под воду, и в результате все техасские ковбои промокли. «Когда мы оказались на другой стороне, все они дрожали, сидя на своих лошадях, с них текла вода, и один парень сказал: „Она холоднее, чем любая вода со льдом, которую я пил в Техасе“».
Неделю спустя, когда они приблизились к низинам в устье Масселшелла, животные в голове стада испугались и запаниковали, однако ковбои сумели удержать стадо от панического бегства. Позже, тем же вечером, сидя у костра, парни пытались понять, что встревожило скот. Несмотря на то что в этой лесистой местности водилось множество медведей — и гризли, и барибалов, сейчас
