Герои без вести не пропадают. Книга вторая - МИТРИ КИБЕК (Дмитрий Афанасьевич Афанасьев)

Девушка перевела. Шеф гестапо следил за Турхановым, но по выражению его лица понял, что все его старания напрасны.,

– Я никогда не стану изменником Родины,- тихо, но твердо заявил Турханов, когда Фанни перевела ему слова Иммермана.

Слова заключенного привели гестаповца в бешенство. Если бы не требование брата как можно скорее выпустить Турханова из тюрьмы и передать его в руки мистера Томсона живым, с каким наслаждением пулю за пулей всадил бы он в грудь этого непреклонного большевика. Но он понимал, что за такое наслаждение Иммерманам пришлось бы поплатиться разрушением зародов концерна «Фарбенверке». «Американцы шутить не любят,- се злостью подумал он. – Если к установленному сроку мы не передадим Турханова целым и невредимым, беды нам не миновать. Я знаю их – слова свои они на ветер не бросают. Но надо найти какой-то выход».

– Послушайте, полковник,- вдруг заговорил он вкрадчивым голосом,- если бы такое предложение было вам сделано по поручению американской разведки, как бы вы ответили на него?

– А советская разведка в курсе событий? – спросил Турханов.

– США и СССР – союзники в этой войне. Надо полагать, что в борьбе с общим врагом они поддерживают тесную связь,- уклонился от прямого ответа начальник гестапо.

– Докажите это, и я готов вступить с вами в переговоры,- сказал Турханов.

Как известно, в застенках гестапо для соответствующей обработки заключенных наряду с применением пыток весьма широко пользовались методом обмана и всевозможных провокаций. Рудольф Иммерман считал себя, настоящим мастером этого метода Понимая, что метод; угроз едва ли приведет к положительному результату, он заранее подготовился к применению метода провокации при очередном допросе Турханова. Услышав ответ советского полковника, он решил, что уже пора прибегнуть к этому,- и,.вытащив из внутреннего кармана запечатанный.пакет, протянул его Турханову. – Вот вам доказательство,- сказал он. – Распечатай те и познакомьтесь с содержанием письма.

Владимир Александрович молча взял пакет, вскрыл его, извлек оттуда листок бумаги, на котором было написано всего несколько строчек, и тут же возвратил гестаповцу.

– Написано не по-русски, поэтому не могу читать. Если можно, то переведите,- сказал он.

Иммерман передал письмо Фанни с предложением перевести на русский язык. Та сначала прочитала его про себя.

– Это неправда! – крикнула она и бросила письмо на стол. – Я не стану его переводить.

– А если правда? – злобно прищурив глаза, спросил шеф.

– Тогда тем более не стану переводить. За кого вы меня принимаете?

– Почему? – удивленно взглянул на нее штандартенфюрер.

– Нелегальное участие в заговорах всегда считалось предательством. Я – не предательница,- твердо Ответила девушка.

Иммерман рассердился не на шутку. Задумав эту провокацию, он надеялся убить одним выстрелом не двух, а сразу трех зайцев. Во-первых, он хотел окончательно убедиться, действительно ли Турханов не знает немецкий язык. Если бы Владимир Александрович вовремя не понял коварства гестаповца и, вместо того чтобы возвратить письмо, начал бы знакомиться с его содержанием он выдал бы себя. Но теперь, когда он вернул письмо, у Рудольфа не осталось сомнения насчет его прежних утверждений о незнании немецкого языка. Во-вторых, ему также хотелось лишний раз проверить благонадежность Фанни. В-третьих, получить обманным путем подписку о сотрудничестве с гестапо, но, погнавшись за многими зайцами, он не поймал ни одного из них. Турханов не только разгадал его намерения, но и успел прочитать текст записки. Фанни, решившая тайно помочь советскому полковнику, особенно нуждалась в доверии со стороны своего начальника, и ей лишний раз удалось продемонстрировать перед ним свою мнимую преданность, выдав ее за Действительную. Поняв, что его планы срываются, шеф гестапо так разволновался, что никак не мог удержаться от грубости.

– Твое дело – выполнять мои распоряжения. Если ты не переведешь, я сейчас же выгоню тебя с работы! – крикнул он.

Фанни посмотрела на заключенного, словно ища у него защиты, но тот сидел, не поднимая глаз, будто не понял, о чем спорят гестаповцы.

– Хорошо, я переведу, но за последствия не отвечаю. С этими словами она взяла со стола злополучное

письмо и перевела на русский язык:

– «Мистеру Турханову от американского полковника Чарлза Д. Томсона. Пользуясь случаем, передаю вам приказ генерала Барсукова о необходимости принятия предложения штандартенфюрера Иммермана, который является нашим человеком в известном вам органе третьего рейха. С наилучшими пожеланиями. Томсон».

Турханов сразу понял, что имеет дело с грубой фальшивкой, но решил не сразу отвергнуть предложение провокатора; он четко представлял – любой выигрыш времени идет ему на пользу. Шеф гестапо уже мысленно торжествовал свою победу.,

– Надеюсь, теперь-то вы не сомневаетесь в моих добрых намерениях? – спросил он.

– Прежде чем дать окончательный ответ, мне необходимо как следует взвесить все доводы,- сказал полковник.

– Три дня хватит нам на размышление? – спросил гестаповец.

Турханов был доволен, что ему удалось выторговать еще три дня относительно спокойной жизни, и собирался уже согласиться с предложенным сроком, но как раз в этот момент переводчица, все время внимательно следившая за ним, как будто бы отрицательно покачала головой.

– Мало,- сказал он. – Мне надо собраться с мыслями, подумать…

– Хорошо, пусть будет пять дней, но ни часом больше. Когда Турханова вывели, шеф гестапо тщательно сжег фальшивое письмо Томсона, открыл форточку и золу развеял по ветру.

– Видала? – спросил он у переводчицы. – Было письмо, и нет его, а результат налицо, рыбка клюнула, скоро ей висеть на крючке.

Причем на пустом крючке,- притворно поддакнула Фанни, тайно радуясь тому, что получила в свое распоряжение лишних пять суток для установления связи с нужными людьми.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Само собою разумеется, чтобы вызволить из беды Турханова, генерал Барсуков никогда и не думал обращаться за помощью к агентуре иностранных разведок, ни союзных, ни тем более вражеских государств, а целиком и полностью полагался на специальную группу десантников во главе с Соколовым, на чешских партизан и местные подпольные антифашистские организации, а те не сидели сложа руки. Получив сообщение о предстоящем переводе Турханова в лагерь смерти Маутхаузен, Соколов и его товарищи решили воспользоваться этим случаем и неожиданным нападением на конвой в пути следования освободить полковника из фашистской неволи, а потом, как было предусмотрено планом операции, разработанным еще в штабе партизанского движения, при содействии чехословацких партизан переправить через линию фронта в расположение советских войск. Для этого прежде всего надо было тщательно изучить пути следования арестантов из тюрьмы гестапо в концлагерь. Это ответственное дело Соколов поручил Герберту Гроссу – руководителю группы подпольщиков из ресторана «Голубой Дунай». Путем осторожных расспросов и личных наблюдений тому удалось установить, каким путем доставляли заключенных в концлагерь. Из внутренней тюрьмы гестапо их до железнодорожного вокзала отправляли в тюремных автобусах, потом до станции Маутхаузен перевозили в арестантских вагонах, а от станции до лагеря смерти гнали пешком под охраной усиленного конвоя эсэсовцев из дивизии «Тотенкопф». Последний участок пути показался десантникам наиболее подходящим для устройства засады и нападения на конвой.

Подпольщики из «Голубого Дуная» выяснили, что эрзац-хлеб для заключенных выпекается не только на территории самого лагеря смерти, но и некоторыми пекарями из окрестных населенных пунктов. Выпеченный хлеб они доставляли в лагерь на автомашинах. Нашёлся пекарь, поддерживающий связь с подпольщиками. Он согласился взять в качестве грузчика Герберта Гросса при очередной доставке хлеба. Это дало возможность десантникам не только просмотреть шестикилометровый участок шоссе от станции до ворот лагеря, но и выбрать наиболее Удобное место для устройства засады. Таким местом был выбран заброшенный каменный карьер, где в свое время Добывали камень для строительства шоссейной дороги, а когда строительство было закончено, карьер закрыли, и теперь он представлял собой что-то вроде огромного котлована с осыпающимися, обрывистыми стенками.

Сведения, добытые Гербертом Гроссом, дали возможность Соколову разработать план операции. В назначенный день десантники, выделенные для этой операции, совместно с австрийскими антифашистами рано утром подъезжают на грузовике к заброшенному карьеру. Причем половина из них должны одеть на себя полосатые костюмы заключенных, остальные – форму эсэсовцев из дивизий «мертвая голова». В окрестностях Маутхаузена подобные смешанные группы встречаются очень часто. Это заключенные из лагеря смерти под охраной эсэсовцев работают на ремонте дорог, проводят линии электропередач, строят складские помещения, скотные дворы, а то и дома для местных помещиков. Поэтому появление у заброшенного карьера переодетых десантников не должно было обратить на себя внимания. Неожиданное нападение несомненно посеет панику в рядах фашистов. Пользуясь неразберихой, десантники должны будут освободить Турханова и других узников, находящихся в колонне.