Смерть Несущая - Марина Александрова

— Э…, а чего это у меня месяц на ладони появился? — спросила я, разглядывая аккуратный серебристый полумесяц в самом центре ладони.

'Это знак твоего рода, Шаи. Игнис признал тебя, вот и всё. Не бойся, такое могут увидеть лишь демоны, дэйурги и драконы. Для остальных всё останется как прежде. За исключением того, что они смогут увидеть, что ты демон, а не человек'.

' Il' Fimme Sae Kairuss, zu irre es litmer — Дочь Кайруса, что читает это письмо', с этих строк начиналось послание, предназначенное для меня.

'Так складывается судьба, что я вынужден оставить тебя в человеческих землях. Я выбрал для тебя лучшую семью, что смог найти в этих краях. Ты будешь расти среди людей, и это необычайно расстраивает меня. Но одно ты должна понять, читая это письмо: твой народ никогда не отказывался от тебя. Всё, что было предпринято мной и твоей матерью, лишь для того, чтобы защитить тебя.

Имя, данное тебе при рождении — Майэ'раами, означает 'Смерть несущая'.

— Чего несущая? — оторвалась я от прочтения этих странных строк. — Сбрендели они, что ли там?! Ещё бы 'Чумой зовущей' обозвали!

'Мара', не скрывая смешинок во взгляде, заговорил дэйург, 'это нормальное имя для демона с таким происхождением, как у тебя',

— А папа мой был, подожди, не подсказывай, — картинно закатила я глаза. — О, знаю 'Мор дающий', а мама 'Болезнь, телосожрущая'? — не выдержав, я как-то нервно захихикала.

'Честно говоря, отца твоего звали Эллиен и имя его означало 'Свет дарующий спасение', а мать — Ливерайя, 'Ледяной сумрак', тихо отозвался дэйург.

— Были? Их нет более? — упавшим голосом, спросила я.

'Дочитай письмо'.

'Ливерайя, твоя мать и Владычица Кайруса, навсегда осталась на севере человеческого королевства Ирэми. Я похоронил её недалеко от того места, где ты появилась на свет. Её последней волей было то, чтобы все считали, что погибла и ты, Fimmie'

— Я не очень поняла, что значит последнее слово? — немного растерявшись, спросила я.

'Доченька — это если переводить дословно. Но тут это скорее ласковое обращение. Это писал не твой отец, а телохранитель твоей матери', сказал Каа'Лим, а я уже читала дальше.

'Наш Владыка и твой отец скончался за шесть месяцев до твоего рождения, Ливерайя умерла этой ночью. Владычица была отравлена в эльфийских землях но, несмотря на это, сумела дать жизнь ребёнку, что носила под сердцем. Прошу тебя, Майэ'раами, лишь об одном: постарайся сделать так, чтобы её жертва не стала напрасной! Дорога в Кайрус закрыта для тебя до тех пор, пока я лично не найду тебя. Никто не должен знать, кто ты по происхождению. Позже я сделаю так, что ты найдёшь 'Свою Кровь' и тогда он станет твоим защитником…'

'Чего?!' как подорванный, заорал Каа'Лим. 'Старый козёл! Так это всё он устроил! Дримлеон, я вырву твою глотку и буду прыгать на твоих костях, пока не втопчу их в землю!', дэйург заметался по комнате, утробно рыча и размахивая хвостом.

Негодование и ярость волнами расходились от него, было такое ощущение, что ещё не много и они станут вполне осязаемыми.

Я поднялась с кровати и загородила ему дорогу, когда он проделывал путь из одного конца комнаты в другой. Резко схватила за морду и наклонилась так, чтобы наши глаза были на одном уровне.

— Ты что, жалеешь? — легкий рокот послышался где-то у меня в груди. Так рычат только животные, а не… люди? Так теперь я и не человек…

'Нет, Шаи', прикоснулся своим лбом до моего Каа'Лим.

Далее в письме писалось о том, что придёт время, и этот самый Дримлеон найдёт меня и всё объяснит, но до того момента мне лучше не высовываться. Скорее всего, на Кайрусе почувствуют, что появился новый Владыка, как только я пройду изменения, и попытаются меня найти. В таком случае мне стоит найти вампира по имени Тарий Осбен, ему доверял мой отец. Он поможет. О том, где его искать, не было сказано, но дэйург уверил меня, что это не проблема и до окончания процесса изменений в моем распоряжении есть год или два, смотря какими темпами, он будет продвигаться.

Глава 11

После того, как за дэйургом захлопнулась дверь, Лиам ещё минут пять пытался подняться с пола. Когда же ему это удалось, то взору его предстала занимательная картина. Маг, будто маленький мальчик, везущий тележку на веревочке, леветировал за собой гнома, поднимаясь на второй этаж. Должно быть, Орэн почувствовал, что на него смотрят, и обернулся в сторону, где стоял эльф.

— Вот, — едва скрывая смех, хмыкнул маг, — собираю, а то раскатились по дому, еле нашёл. Хорошо хоть Ким далеко не укатился, где был, там и упал.

Всё-таки Орэн не выдержал и громко расхохотался.

— Позволь спросить, что в этом смешного? — плохо скрывая недоумение от происходящего, решил задать вопрос Орэну Лиам.

— О, — отмахнулся маг, — нервное, должно быть. Хотя, знаешь, Лиам, я так долго ждал этого дня, а в итоге оказался к этому совершенно не готов, — несколько растерянно сказал маг.

— Ты думаешь, это начало переходного периода?

— Я в этом уверен, ты посмотри, какое волнение в потоках! Это так интересно, — в глазах Орэна мелькнуло возбуждение, что присуще лишь увлеченным исследователям, и тут же сменилось искренне детской радостью. — Наша девочка меняется!

— Да… и кем она теперь станет? Вот, что действительно интересно, — несколько растерянно отозвался эльф.

— Лиамиэль, думаю, мы достаточно хорошо знаем Мару, чтобы доверять ей и понимать, что кем бы она теперь ни стала, мы поможем ей сохранить себя, — очень серьёзно, сказал маг. — А теперь помоги мне разнести наших особо чувствительных к ментальным ударам мальчиков по комнатам.

Где-то около получаса эльф и маг занимались тем, что укладывали гнома и Кима в их постели. Лиамиэль чувствовал себя заботливой мамочкой, раздевая Элфи и накрывая его бессознательное тело одеяльцем. Если бы гном узнал на следующее утро, кто о нём так позаботился, то пришёл бы в ярость. Лиам же решил, что однажды расскажет это гному, когда тот попытается в очередной раз его подколоть. Вообще-то Лиамиэль никогда не был зловредным, но отказать себе в том, чтобы задеть самолюбие конкретно этого гнома он не мог.

Закончив с укладыванием в постель Энакима, эльф почувствовал необычайную для себя усталость. Перед глазами всё поплыло, а ноги налились свинцом. С трудом удерживая веки открытыми и заставляя себя кое-как идти, он подошел к Орэну, который, растеряв весь энтузиазм, облокотившись спиной о дверной косяк, стоял на выходе из комнаты.

— Не понимаю, что со мной, Орэн. Такое ощущение, что я сейчас просто упаду, — растерянно заговорил эльф.