Повести и рассказы. - Джек Кетчам

его рукам. Это было сверхъестественно. Единственный способ избавиться от них — повернуться лицом к стойке бара и держать руки на ее поверхности.

Между тем она все время смотрела на меня, исполняя все это для меня. Она высовывала язык, проводила им по губам и смотрела через его плечо прямо мне в глаза.

Она действительно была сексуальной сучкой. Настоящий отстой. Я хотел выебать ее, а потом выбить из нее все дерьмо. Это было бы похоже на сношение с прелестным трупом. Захочешь слезть, а потом сжечь эту штуку.

Фил пошел отлить. Хелен подошла к его стулу, и вдруг эти сиськи оказались в моих руках.

У нее действительно был талант.

— Я не буду трахаться с Филом, — сказала она. — Я знаю, что он этого хочет. Но он слишком благоразумный. Он женат и все такое. Он говорит, что переезжает в Лос-Анджелес, но она заберет его обратно. Он не представляет для меня опасности. Но ты… Ты выглядишь так, будто можешь быть опасным. Мне нравятся опасные мужчины.

— Я подумываю надрать тебе задницу, — сказал я.

— М-м-м-м-м, — сказала она.

Юбка на ней была из шелка, хорошего французского шелка, а сиськи говорили, что у нее "ВОСПАЛЕНИЕ ЛЕГКИХ". Я положил руку на одну из сисек и сжал ее, и она улыбнулась, поэтому я переместил руку вниз по шелку, под него, под трусики и в ее влагалище. Она была мокрой, и я двигал пальцем туда-сюда. Я заметил, что бармен наблюдает за нами. Я не возражал. Она улыбнулась и мечтательно закрыла глаза. Потом вернулся Фил, и она пошла отлить.

— Я собираюсь выебать Хелен сегодня вечером, — сказал он.

— Каким образом? — спросил я.

— Я, черт возьми, изнасилую ее, если захочу. С ее шеей все в порядке, ты же знаешь. Она носит эту штуку только для того, чтобы парни не били ее, когда она вытворяет всякую херню. Я должен это сделать.

— Угу, — сказал я.

Потом вернулась Хелен, и я пошел отлить. Кто знает, о чем они говорили.

— Надо сваливать отсюда, — сказал Фил.

— Куда? — спросил я.

— Давайте поедем в бар отеля "Плаза".

Мы были одеты в синие джинсы и футболки, Фил и я. Живот Фила выпирал между футболкой и брюками и был виден его большой волосатый пупок. На шее у Хелен был этот дурацкий бандаж. Мы были пьяны. Выглядели ужасно. Мы взяли такси и поехали в бар.

— Дай мне "Чивас" с содовой, — крикнул Фил бармену. Бар был полон мужчин в костюмах-тройках от "Brooks Brothers" и "Paul Stuart". — И еще две порции для моих друзей.

Метрдотель подбежал к нам. Маленький такой парень.

— Сюда нельзя приходить в таком виде, — сказал он. — Прошу прощения, сэр.

— Я только что заказал выпивку, сукин ты сын, — сказал Фил.

— Боюсь, вам придется уйти.

— Чушь собачья.

— Нельзя заходить в "Плаза" в таком виде, сэр.

— Пососи мой хуй.

Метрдотель указал на парня, стоявшего в углу. Большой такой парень.

— Вам действительно придется уйти, сэр.

— Хочешь, чтобы моя девчонка осталась? — спросил Фил. — Если начнешь действовать немедленно, то получишь ее довольно дешево.

— Достаточно, сэр.

— Когда она снимает этот шейный бандаж, она не так уж и плоха.

— Пожалуйста, сэр.

— Пощупай эту сиську. Иди сюда, почувствуй ее. Они крепкие, как гвозди, эти сиськи.

— Пожалуйста.

— Ты знаешь, кто я? — спросил Фил. — Ты знаешь, с кем разговариваешь?

Метрдотель держал себя под контролем, но было видно, что он теряет терпение. Здоровяк придвинулся ближе. Как мне показалось, неприятно близко. Мы покинули "Плаза". Нашли еще один бар. И еще один.

— Поехали ко мне, — предложила Хелен. — Я хочу прилечь.

— Возьмем курицу, — сказал Фил.

— Коньяк, — сказал я.

— Kурицу и коньяк, точно.

Мы купили жирную жареную курицу и "Курвуазье". Я был на мели, но Фил только что продал рассказ за $1000. Мне пришлось вкалывать два месяца за $1000. Я позволил ему все купить. Хелен жила в двух пастельно-розовых комнатах на Западной 72-й улице. У нее была кошка, поэтому в квартире пахло кошачьей мочой. Я сказал ей, что если она время от времени будет давать кошке нашатырный спирт, то у нее не будет такой проблемы.

Мы съели курицу и присосались к бутылке коньяка. Мы пили весь день и набросились на курицу, как дикари. Хелен сняла шейный бандаж. У нее была красивая шея, на мой взгляд, она выглядела совершенно нормально. Она также вылезла из шелковой юбки, чтобы не испачкать ее курицей. Из трусиков торчали лобковые волосы, доходящие до пупка и выпирающие из каждой дырочки. У нее была слишком большая задница, но этот куст выглядел хорошо. Я не знал, что делать. Фил действительно сильно хотел ее. Если у него проблемы с женой, то, возможно, она ему тоже нужна. Я не хотел задерживаться ни на секунду и не хотел мешать ему, если ему придется выстрелить в нее первым. В то же время я и сам хотел ее. Но моя дружба с Филом была на первом месте. Лучше всего мне просто уйти.

Я прикончил коньяк.

— Я ухожу, — сказал я.

— Не-е-е-ет! — воскликнула Хелен.

— Я должен идти.

— У меня есть "Джей-энд-Би".

Она вытащила "Джей-энд-Би". Я сделал глоток.

— Ладно, ненадолго останусь, — сказал я.

— Пойду приму душ, — сказала она. — Здесь так жарко. Сейчас вернусь.

Я передал бутылку Филу.

— Хочешь увидеть ее голой? — спросил я.

— Именно этого она от нас и хочет.

— В самом деле?

— Говорю тебе, она сумасшедшая. Ты же знаешь, что она легенда музыкального бизнеса. Ходят слухи, что она все еще девственница. Заводит тебя, а награды нет. Все время носит этот шейный бандаж. В прошлом году кучка парней всерьез заговорила о том, чтобы устроить вечеринку, Первую ежегодную групповуху Хелен Бассет. Сделать это ежегодным событием. С ними была дюжина женщин, которые вызвались держать ее в лежачем положении.

— Она всегда говорит, что тот или иной парень влюблен в нее. Кит Ричардс, Дилан, Билли Свон, я. Все в то или иное время. Сводит с ума многих подружек парней. Но она сумасшедшая. Она ни хрена не знает. Она — королева обмана. Ты хочешь помочь мне выебать ее?

— Нет, благодарю.

— Ладно. Но я все-таки собираюсь ее выебать.

— Я уйду, как только мы допьем виски.

— Я могу вставить ей в задницу.

— Ладно. Впрочем, спасибо.

Она вышла из ванной, завернутая в полотенце, и выглядела хорошо.

— Давай посмотрим на эти сиськи, — предложил Фил.

Он схватил полотенце.

— Не-е-е-ет, — сказала она.

Было слишком поздно. Это были красивые сиськи, но в футболке они смотрелись лучше.

— Пожалуйста, Струп, — сказала