Король замка - Виктория Хольт

— Пойдемте, мисс, — взмолилась Женевьева. У нее стучали зубы. — Я замерзла.

Мы взобрались наверх.

— Мисс, можно я останусь у вас на ночь? — попросила Женевьева.

— Конечно.

— А то… я могу разбудить Нуну, если пойду к себе.

Я не стала напоминать ей, что Нуну разбудить трудно. В подземелье Женевьеве было так же страшно, как и мне. Теперь она боялась спать одна.

Я долго лежала без сна, перебирая по минутам ночное приключение. Страх перед неизвестным, говорила я себе, пережиток, доставшийся нам в наследство от наших диких предков. Чего я боялась в подземелье? Привидений? Того, что существует только в детском воображении?

Но и во сне меня преследовал этот загадочный стук. Мне снилась молодая женщина. Ее душа не находила покоя, потому что она умерла насильственной смертью. Она хотела вернуться на землю и рассказать мне, как она умерла.

— Шлеп, шлеп.

Я вскочила в постели. Это горничная принесла завтрак.

Женевьева, должно быть, проснулась рано, потому что в комнате ее уже не было.

На следующий день я снова спустилась в подземелье. Мне было немного стыдно за свои ночные страхи, и я хотела доказать самой себе, что бояться нечего. Я собиралась позвать с собой Женевьеву, но нигде ее не нашла и отправилась одна. Ночью я действительно слышала постукивание, о котором она говорила, и решила выяснить, что это такое.

При дневном свете все было иначе! Солнечные лучи проникали даже в узкие переходы старой лестницы, и она выглядела, хотя и неприветливо, но не так мрачно, как при мерцающем свете свечи.

Я подошла к входу в подземелье и остановилась, всматриваясь в темноту. Что-либо там увидеть было нелегко, даже в самый солнечный день, но через некоторое время мои глаза привыкли к сумраку и я уже могла различить очертания тесных ниш-камер. Я шагнула в подземелье. Вдруг тяжелая дверь за моей спиной закрылась, и я не смогла сдержать крика, когда рядом мелькнула черная тень и кто-то схватил меня за руку.

— Мадемуазель Лосон!

Я судорожно глотнула воздух. За моей спиной стоял граф.

— Я… — начала я. — Вы меня напугали.

— Я не сообразил, что, когда дверь закрыта, здесь очень темно, — сказал он, но дверь не открыл. Я чувствовала на себе его дыхание. — Я решил посмотреть, кто это бродит по подземелью, хотя мог бы и догадаться, что это вы. Вы интересуетесь замком и, естественно, любите его изучать… а мрачные места особенно притягательны для такой женщины, как вы, мадемуазель.

Его рука легла мне на плечо. Если бы я и захотела протестовать, у меня не хватило бы на это сил. Меня переполнял ужас — тем более леденящий, что я не знала, чего боюсь.

Его голос прозвучал совсем рядом:

— Что вы надеялись здесь обнаружить, мадемуазель Лосон?

— Сама не знаю. Женевьеве слышатся всякие звуки, и сегодня ночью мы спускались вниз узнать, в чем дело. Я пообещала, что днем мы вернемся.

— Значит, она тоже придет?

— Возможно.

Он рассмеялся. Потом спросил:

— Вы сказали, звуки? Что за звуки?

— Какой-то стук. Женевьева говорила о нем и раньше. Я заинтересовалась и сказала, что, если она его снова услышит, мы разузнаем, что это такое. Вот она и прибежала ночью ко мне в комнату.

— Я знаю, что это. Жук-точильщик пирует в старом замке. Такое случалось и прежде.

— А… понятно.

— Как вам это не пришло в голову? Вы, конечно, встречались с точильщиками в старинных домах английских аристократов.

— Приходилось. Но в замке каменные стены…

— Здесь многое сделано из дерева. — Он отошел от меня и распахнул дверь. Теперь я лучше видела тесные клетки, наводящие ужас кольца, цепи… и графа. Он был бледен. Я подумала, что выражение его лица еще более непроницаемое, чем обычно. — Если у нас завелись точильщики, они доставят нам немало хлопот.

Граф поморщился и пожал плечами.

— Вы займетесь жуками?

— Со временем. Возможно, после сбора урожая. Думаю, они не успеют уничтожить весь наш замок. Десять лет назад здесь все тщательно осматривали — должно быть, они завелись недавно.

— Вы подозревали, что в подземелье завелся жук-точильщик? И спустились проверить?

— Нет. Я увидел, как вы свернули вниз по лестнице, и пошел следом. Думал, что вы уже сделали открытие.

— Открытие? Какое открытие?

— Обнаружили какое-нибудь произведение искусства. Помните, вы мне говорили?

— Произведение искусства в темнице?

— Никогда не знаешь, где найдешь клад.

— Да, верно.

— Пока никому не говорите о стуках. Не хочу, чтобы это дошло до Готье. Он захочет пригласить специалистов прямо сейчас, а мы должны подождать, пока снимут виноград. Вы не представляете, как здесь всех лихорадит, когда поспевает урожай. Это надо видеть собственными глазами. В такое горячее время в замке будет не до рабочих.

— Но я могу передать ваше объяснение Женевьеве?

— Да, конечно. Скажите ей, чтобы она спала и не слушала никакие стуки.

Мы поднялись по лестнице. Как всегда в его присутствии, у меня было двойственное чувство: с одной стороны, меня уличили в излишнем любопытстве, а с другой — я снова с ним говорила!

На следующий день на прогулке я передала Женевьеве слова графа.

— Жуки-точильщики! — воскликнула она. — Пожалуй, они не лучше привидений.

— Чепуха. — Я рассмеялась. — Они материальны, и их можно уничтожить.

— В противном случае они уничтожат дом. Фу! Мне не нравится мысль о том, что у нас завелись точильщики. А зачем они стучат?

— Они стучат своими головками по дереву, чтобы привлечь внимание самок.

Это рассмешило Женевьеву, и нам стало веселее. Я видела, что она успокоилась.

Стоял прекрасный день. До обеда время от времени шел дождик, и теперь в воздухе стоял аромат морской травы.

Виноград безжалостно обстригли, оставив около десяти процентов самых крепких и здоровых ростков. На просторе, под солнечными лучами ягоды будут наливаться сладостью, чтобы потом из них получилось настоящее вино Шато-Гайара.

Женевьева вдруг сказала:

— Я бы хотела, чтобы вы ужинали с нами, мисс.

— Спасибо, но я не могу явиться без приглашения. В любом случае, меня вполне устраивает ужин в комнате.

— За ужином вы с папой разговаривали.

— Естественно.

Она засмеялась.

— Лучше бы она сюда не приезжала! Я ее не люблю. Думаю, она меня тоже не любит.

— Ты имеешь в виду тетю Клод?

— Вы знаете о ком я говорю, и она мне не тетя.

— Удобнее называть ее тетей Клод.

— Почему? Она ненамного старше меня. Похоже, вы все забываете, что я уже выросла. Пойдемте к Бастидам и посмотрим, как они поживают.