Агония 1941. Кровавые дороги отступления - Руслан Иринархов

Прибывший вечером делегат связи доставил полковнику В. А. Глуздовскому (вступил в командование после ранения и эвакуации в тыл полковника Крейзера) распоряжение командующего 20-й армией о занятии обороны и недопущении выхода противника к Днепру в северном направлении, не давая ему возможности отрезать наши войска от переправ в Орше и Дубровно[319].

Частям дивизии предписывалось: 175-му мсп оседлать дорогу у Прилук, не давая возможности продвижения по шоссе Орша — Горки; 6-му мсп — перерезать дорогу у Добрыни и закрыть выход противнику к Днепру у Дубровки. Это была сложная задача для не имевшей артиллерии и танков ослабленной дивизии. Но остановить дальнейшее продвижение врага было необходимо, поэтому в бой бросалось все, что было под рукой у командующих фронтом и армиями.

Заместителю начальника штаба армии полковнику Рясику генерал Курочкин поручил силами 18-й стрелковой дивизии и приданными в ее распоряжение 8 танками 115-го танкового полка организовать контрудар по переправившемуся на восточный берег у Орши противнику и очистить город от врага.

Выполняя полученный приказ, воины 316-го стрелкового и 11 5-го танкового полков весь день вели бой в районе Копыся, но значительного успеха так и не достигли. К тому же в тылу 18-й стрелковой дивизии были высажены вражеские воздушные десанты, которые убивали делегатов связи, сеяли панику среди военнослужащих и гражданского населения.

Под удар XXXXVI моторизованного корпуса, прорвавшего фронт, попали и отходившие на переформирование части 100, 155 и 161-й стрелковых дивизий, остановившиеся на отдых в районе Сахаровки. Около 11 часов подвижный отряд противника (батальон танков и до 200 мотоциклистов) со стороны Тимоховки ворвался в Сахаровку, нанеся удар по штабам и тылам 100-й и 155-й стрелковых дивизий, которые в беспорядке начали отход на Горки.

Продолжая преследование отходивших советских подразделений, противник занял Панкратовку и к 15 часам ворвался в Горки, перекрыв пути отхода 161-й стрелковой дивизии и оперативной группе штаба 2-го стрелкового корпуса. Командованием корпуса было принято решение на прорыв вражеского кольца.

Вечером севернее дороги Тимоховка — Горки начали сосредотачиваться 603-й и 542-й стрелковые полки. Дивизионная артиллерия заняла огневые позиции в районе Тимоховки и южнее Холмы, 151-й корпусной артиллерийский полк — в районе Сахаровка, хутор Добрый Двор. Воины замерли в ожидании сигнала на прорыв через дорогу, по которой нескончаемым потоком к Горкам двигались колонны вражеских войск.

Сводный отряд 53-й стрелковой дивизии (6500 человек, 41 орудие и 88 минометов)[320], занимавший рубеж Окуневка, Городец, тоже попал под удар мотомеханизированных частей противника и понес большие потери.

Не удались и предпринятые в этот день попытки 110-й стрелковой дивизии и частей 20-го механизированного корпуса ударом в направлении Бель, Рыжковичи отбросить противника от переправ на Днепре. Контратакующие цепи были встречены сильным артиллерийско-минометным огнем и ударами с воздуха, а затем под ударами мотомеханизированных частей противника были вынуждены начать отход. И хотя в этом районе находилось несколько дивизионов 438-го корпусного и двух гаубичных полков, поддержать пехоту из-за недостатка снарядов они не смогли. К исходу дня 110-я стрелковая дивизия, понеся большие потери, отошла за реку Бася.

20-й механизированный корпус[321], в командование которым после ранения генерала Никитина вступил генерал-майор Н. Д. Веденеев, развернувшись в районе Старинки фронтом на север, был атакован частями 10-й танковой дивизии и пехотным полком СС «Великая Германия». Не выдержав сильного удара, корпус начал отход на юго-восток и к исходу дня вышел в район Городище, где был передан в распоряжение командира 61-го стрелкового корпуса.

Генерал Бакунин приказал командованию корпуса подготовить удар в направлении Копысь, Орша и во взаимодействии с 1-й мотострелковой дивизией сбросить противника с захваченного плацдарма, восстановив оборону по восточному берегу Днепра.

Несвоевременно начался (из-за опоздания с доставкой боеприпасов) контрудар частей 13-й армии для ликвидации быховской группировки противника, который был перенесен командиром 45-го стрелкового корпуса на 7 часов утра. Раздраженный этим обстоятельством, генерал-лейтенант Ремезов направился на автомашине на командный пункт корпуса, расположенный у деревни Червонный Осовец. В районе Давидович машина командующего была обстреляна немецкими автоматчиками. Генерал Ремезов, получивший пять ранений, был доставлен охраной в ближайший госпиталь и затем отправлен в тыл[322]. Во временное командование армией вступил комбриг A. B. Петрушевский.

В 7 часов утра части 45-го и 61-го стрелковых корпусов после сильной артподготовки наконец-то устремились вперед. Враг вначале был ошеломлен неожиданным ударом. Сбив передовое охранение противника, части 148-й и сводный отряд 172-й стрелковых дивизий с боем заняли населенные пункты Сидоровичи и Слободка, отбросив противника к Днепру. Введенная в бой в середине дня 160-я стрелковая дивизия[323] генерал-майора И. М. Скугарева овладела Перекладовичами.

Но противник быстро опомнился и начал наносить сильные удары танками и авиацией по контратакующим частям 13-й армии, которые были вынуждены отойти на рубеж севернее Слободки и Недашево. Обнаружив разрыв на стыке 148-й и 187-й стрелковых дивизий между Перекладовичами и рекой Ухлясть, части XXIV моторизованного корпуса устремились в направлении Пропойска и Кричева.

Разведывательные подразделения противника устремились и в направлении Селец-Холопеев, где с ними в бой вступили части 151-й стрелковой дивизии.

Осложнилась обстановка и на правом крыле нашей ударной группировки, где части XXIV моторизованного корпуса заняли Давыдовичи, Лжичник. По приказу командарма-13 части 137-й стрелковой дивизии были развернуты фронтом на юг и к 16 часам вместе с 498-м полком 132-й стрелковой дивизии заняли рубеж Липец, Кутия, Александров, Усужек, имея задачу к исходу дня выйти на рубеж Колония, Грудиновка, Красница и соединиться с частями, находившимися на рубеже Слободка, Сидоровичи, Перекладовичи. Но вечером танкисты XXIV моторизованного корпуса сильным ударом прорвали оборону 137-й дивизии и устремились на Чаусы. Нападению врага подвергся и находившийся в этом районе штаб 13-й армии, потерявший в бою часть личного состава и штабных документов[324].

На некоторое время дальнейшее продвижение противника задержали подходившие к месту боя части 132-й и 160-й стрелковых дивизий, которые разрозненными подразделениями бросались на «затыкание дыр» в обороне войск 13-й армии и, конечно, решающим образом повлиять на события на быховском плацдарме не смогли. Так, разбросанная при разгрузке из эшелонов от Чаус до района восточнее Кричева 132-я стрелковая дивизия[325] (командир — генерал-майор С. С. Бирюзов, начальник штаба — полковник Д. В. Бычков) сразу получила боевую задачу — совместно с другими дивизиями атаковать противника в районе Быхова и сбросить его в Днепр.

Она была включена в состав 20-го стрелкового корпуса (командир — генерал-майор С. И. Еремин, заместитель командира по политчасти — бригадный комиссар А. И. Гуляев, начальник штаба — полковник В. А. Симановский), но, как вспоминал Маршал Советского Союза Бирюзов, «ни командира, ни начальника штаба корпуса я не видел и, кстати сказать, не знал даже, где располагается их командный пункт»[326].

Да это и было понятно, ведь это корпусное управление предназначалось для вхождения в состав 20-й армии, но разгрузилось не там и не в то время. Не было организовано и взаимодействие между контратакующими частями. Так какого результата ждало от этого неподготовленного наступления командование фронта и 13-й армии?

Тем не менее части 132-й и 160-й стрелковых дивизий на некоторых участках задержали дальнейшее продвижение противника. Но вскоре подвижные группы противника обошли нашу группировку с флангов, прервав связь со штабами корпуса и армии. Как вспоминал маршал Бирюзов, «…боевые порядки частей расстроились, расчлененные танковыми клиньями противника. Некоторые командиры подразделений, попросту говоря, растерялись и не знали, что предпринять. Нашлись и такие, кто оставлял без приказа занимаемые позиции и стремился укрыться в лесах либо двинулся в восточном направлении…

С воздуха нас непрерывно бомбили фашистские самолеты. На земле теснили танки… Но наше положение было еще не самым тяжелым. Куда тяжелее пришлось левому соседу (137-й сд. — Р. И.), на стыке с которым враг наносил свой главный удар»[327].

Таким образом, нанесенные на флангах 13-й армии контрудары наших войск успеха не принесли. Участвовавшие в них разрозненные части 45, 20, 61-го стрелковых и 20-го механизированного корпусов понесли большие потери. Противника не удалось не только сбросить с захваченных плацдармов, но и остановить его дальнейшее продвижение на восток.